Рядом с креслом откуда ни возьмись появился Ронни.
– Прости! Я обязан это сделать. Он мой босс! И мой папа, – сказал он и повез Джейка на кресле подальше от толпы.
* * *
Как раз перед тем как приехал шериф, Гарри понял, что плохие ребята смогли расчистить дорогу к ферме Рэнди Осака. Ощущение несправедливости снедало его изнутри. Их собрание не было подготовлено к битве, а теперь они ее почти проиграли. Он увидел Джейка с краю всей этой сумятицы. Он видел, как Йоги размахивает большими руками и радуется жизни. Он не видел Алисы или пса. В общей неразберихе Чейни умудрился выдернуть поводок и убежать на свободу. Сигналили сирены, шериф начал орать на толпу через рупор. Гарри развернулся и посмотрел на большой оранжевый грузовик, стоявший у тротуара с включенным двигателем.
Несколько месяцев спустя после ареста в Нью-Йорке, никто так и не спросил у Гарри, почему он согласился помочь своим друзьям по горе-ограблению – в частности, почему решил сесть за руль грузовика, битком набитого электроникой, который его друзья решили украсть. Мать спрашивала: «О чем ты только думал?» Но это не тоже самое, что спросить, зачем ты это сделал.
Хотя его никогда не спрашивали, Гарри всегда знал, почему он это сделал. В тот день в баре с Марти и Сэмом он на самом деле уже хотел уходить. Он допил свой PBR
[42] и поставил пустую банку на барную стойку. Потом Марти повернулся к нему и сказал: «Ты же ничего лучше не можешь предложить, Стоукс? В твоей пустой голове никогда не появлялось ни одной оригинальной мысли. Так что не притворяйся, что ты лучше нас».
Гарри ничего не ответил, но подумал, что Марти прав. В нем не было ничего особенного. Что он собирался делать по жизни со своим дипломом старшего специалиста, живя с родителями в жопе мира? Экономика также в полной заднице, и Гарри ничего не мог поделать с тем, что его ничего не отличало от тысяч других незанятых ребят его возраста. Так что, почему бы и нет?
Это было решение, как он потом понял в тюрьме после нескольких месяцев размышлений, сделанное из ненависти к самому себе. Оно было воплощением халатности и боли, направленное, конечно, против родителей, но и против себя самого. Он просто не мог перестать пытаться. Ему нужно было во что-то верить. А если ты не нравишься самому себе, как ты сможешь предположить, что кто-то еще тебя полюбит?
Теперь Гарри вглядывался в хаос на Фир-Маунтин-роуд. Он знал, что Джейк его поймет, если бы он попытался ему объяснить. Алиса бы тоже все поняла. Может быть, когда-нибудь он сам сможет им все рассказать. Но пока он знал, что ему делать дальше, и в этот раз, он четко осознавал, зачем это делает. Из-за любви.
Водитель грузовика стоял спиной к дороге и кричал что-то в трубку телефона, и не заметил, как Гарри прошмыгнул в кабину. Он не слышал, как Гарри переключил передачу. К тому моменту, как водитель развернулся, Гарри уже набрал скорость и ехал обратно вверх по высокому холму в город.
Гарри знал, что это было нарушением его условно-досрочного освобождения. Он понимал, что скорее всего его опять посадят в тюрьму, на этот раз минимум на два года. Алиса и Джейк узнают, что он лжец и преступник. Он снова разобьет сердце своей матери. Но он все равно это сделал. Гарри, который был неуверен в отношении большинства вещей в жизни, который подвергал сомнению каждое свое решение и считал себя кретином первого класса, без тени сомнения понимал, что это самое правильное решение, которое можно было принять на тот момент. Даже если это задержит опрыскивание на день или два, оно произведет нужный эффект. Алиса с Джейком поймут, что он сделал это ради них, ради пчел, потому что мог.
Когда он пересек мост Худ Ривер и заплатил сбор, патрульный даже не подняла глаз от экрана, так что Гарольд Кортланд Стоукс без проблем пересек реку и направился в большой темный лес национального парка Гиффорд Пинчот на украденной фуре, полной пестицидов.
Проехав дальше по шоссе, Гарри свернул на поляну, где раньше стоял трейлер его дяди. Он вырубил урчащий двигатель и опустил окно. Почувствовал, как легкий ветерок подул ему на лицо, и тело обмякло. Красивая лощина теперь была очищена от мусора и разбитого стекла. Больше не было табличек «Посторонним проезд воспрещен» и обрывков розовой ленты изоляции из стекловолокна. Не было ни одной разболтавшейся обшивки, которая трепалась на ветру. Он слышал звуки бурлящего потока позади поляны. Слышал крик скопы, охотившейся на рыбу в речной заводи. Гарри устало оперся головой о дверь и посмотрел наверх на высокие темные деревья. Он подумал, какую тайную жизнь животных хранит это лес в своем сердце. Он подумал, как хорошо было бы выйти вот так из грузовика и исчезнуть в лесу навсегда.
Сколько времени успело пройти? Он не знал. Казалось, что прошла целая жизнь, и казалось, что прошло всего пару минут перед тем, как Гарри услышал звук подъезжающего автомобиля. Он выглянул в окно и увидел то, что ожидал – джип шерифа с сине-красной сиреной. Он вздохнул и выбрался из грузовика. На сердце тяжесть. На сердце легкость. Он шел навстречу своему будущему с поднятыми руками в знак капитуляции.
* * *
Окружное здание суда в Худ Ривере представляло собой большую грандиозную постройку с колоннами в неоклассическом стиле, декоративным фасадом и большой фреской, на которой было запечатлено мучительное путешествие по Орегонскому маршруту – белые поселенцы, воюющие со степными пожарами, половодными реками и снежными перевалами ради того, чтобы достигнуть зеленеющих предположительно никем не занятых пашенных земель Орегона. Когда ее впервые нарисовали в 1950-х годах, на фреске были изображены первые поселенцы, воюющие с враждебными коренными американцами. С тех пор ее переделали в восьмидесятых, чтобы теперь на ней были изображены члены племен васко и вишрам, которые приветствуют своих новых белых соседей. Но и это не вся правда, хотя это было движение в правильном направлении. Местные племена с любопытством встретили первых белых людей и помогали им. В ответ белые люди их не поняли, злоупотребили доверием и в конце концов украли их земли.
Строители здания суда явно ожидали увидеть более дикий Запад и соорудили просторную тюрьму в подвале. Единственный раз, когда она была полностью заполнена, состоялся в 1942 году, когда администрация округа послала в тюрьму местных резидентов японо-американского происхождения для того, чтобы потом отправить их на поездах по всех стране в лагеря для интернированных. Эта глава местной истории также не была представлена на фреске.
Джейк ждал в подвале здания суда с другими задержанными во время инцидента на Фир-Маунтин-роуд. Он не знал никого из присутствующих, но было не сложно угадать, кто есть кто. Те, кто начали драку, сидели в стороне и сердито смотрели на остальных. Джейк сидел как можно дальше от группы студентов и парня по имени Кейси, который сказал, что он работал с Алисой. Кейси сидел на ладонях, как будто не хотел запачкать свои брюки цвета хаки.
– Студентик, – съехидничал один из мужчин постарше с коротким широким носом, который был сломан, и порванным воротником.
