Он встал на заднее колесо, сделал 360 в одну сторону, а потом в другую.
– А это 720, детки! Вилли и двойной мэнуал. Смотрите, как я могу!
Дети похлопали, повеселели и закричали:
– Еще, еще! Покажи еще!
Сейчас они бежали к нему, их маленькие лица стали такими родными за это время. Руби, которая первая заплакала, подошла совсем близко и положила одну руку на его кресло. От нее пахло печеньем с топленым молоком. Дети окружили его, расстегнули куртки.
– Привет, спиногрызы!
– Привет, Джейк! – крикнули они.
– Рад сегодня вас всех видеть. Это правда особенный день. Кто-нибудь помнит почему?
Вверх метнулись маленькие ручки, и Джейк указал на Барбару, красивую девочку с щербинкой между зубами и двумя черными косами, двоюродную сестру Селии. Она смутилась, когда назвали ее имя.
– Сегодня день пчел, – прошептала она. – Día de las abejas.
– Правильно! – воскликнул Джейк. – День пчел в школе «Мэй Стрит»! Я привез вам матку и ее дочек-тружениц и парочку трутней-лентяев. Давайте начнем.
* * *
Алиса Хольцман все утро была в хорошем настроении – даже до того, как поняла, что может влезть в любимое голубое платье. Она натянула его и разгладила ткань на бедрах. Затянула ремешок на талии и посмотрела на отражение в зеркале, расправила плечи и заправила волосы за уши. Это было красивое платье, которое она всегда носила по особым случаям. Когда она надевала это платье в последний раз? На один из дней рождений в семье Райана?
Ей нравился этот стальной оттенок голубого, который хорошо подходил к ее бледной коже. Но она его сняла, решив, что оно слишком нарядное. Широкие брюки и хорошая рубашка – этого достаточно для сегодняшнего похода в окружное здание суда Худ Ривера.
Алиса не ожидала, что иск взорвет весь департамент планирования в администрации города. Пристальное внимание, которое власти обратили на департамент после конфликта с «СупраГро», обнаружило большие проблемы в бюджете округа – на свет вышло то, что Билл Ченовиз присвоил себе более одного миллиона долларов. Сегодня судья Вайсфилд будет читать официальный приговор, который уже был зафиксирован на бумаге. Билл проведет следующие двадцать-сорок лет в тюрьме штата Орегон.
Деби Джеффрис была первой, кто это заметил. Деби, взвинченный менеджер. Деби прошерстила отчетность округа и смекнула, что Билл годами скрывал доходы. У Деби тоже давно не было повышения, а у нее трое детей, которых нужно было содержать.
Всегда нужно остерегаться тихонь, подумала Алиса.
Она обула темно-синие ботинки на низком каблуке. Немного тесноваты, она поменяла носки. Алиса подумала о Билле и фыркнула. Это открытие прояснило многие вопросы, например, почему бюджета всегда не хватало, и как Билл оплатил красивую лодку, пришвартованную на пристани в Худ Ривере. Нэнси тут же сместили с поста обратно на ее старую должность, и округ все еще искал замену Биллу. Рич Карлтон прислал ей письмо с вопросом, не хочет ли она занять пост Билла. Когда на поверхность вылезли преступления Билла, он пересмотрел свои убеждения, писал Рич. Он недостаточно высоко оценил ту работу, которую она делала в отделе. И искренне надеялся, что она подумает и вернется, в любом случае ее пенсионный план вступит в силу, как и должен был, в следующем году. Алиса удалила это письмо, ничего не ответив.
Сейчас она вышла на улицу и села на крыльце. Автоматически посмотрела на сарай, ожидая увидеть там Гарри. Она почувствовала, как сердце слегка кольнуло, так случалось каждый раз, когда она так делала и видела закрытую дверь. Она скучала по неловкому парнишке.
Алиса посмотрела на часы и увидела, что у нее еще было свободное время. Она прошла вниз по ступенькам и направилась туда, где раньше был пчельник – теперь эта огороженная территория разрослась до пасеки в пятьдесят ульев, разрослась, когда к ней приехал Джейк, чтобы остаться тут навсегда. Она улыбнулась. Последний год был что-то с чем-то. Она стояла на краю забора и смотрела на широкое пространство, где раньше высились ульи. Теперь, вместо покрашенных в белый цвет коробок, которые возвышались на подставках, двор был наполнен первоцветами: вереск, наперстянка и гелиотроп, которые выделялись на зеленом ковре островами розового, лавандового и голубого. В воздухе разливался их запах – тяжелый запах любимых у пчел цветов. Она закрыла глаза и вдохнула их аромат. Лето принесет им шалфей, иссоп, лаванду, перовскию и подсолнухи. Этот цветочный сад был идеей Джейка. Он подумал, что это хороший способ поучить детишек из «Мэй Стрит».
Воздух вокруг нее был живой, наполненный зудящими золотыми мохнатиками, которые пересекали поле и присаживались на цветы. В конце прошлого лета Алиса поняла, что сто ульев – достижимая цель, несмотря на потери ранней весной. Ей не хватало места для такого количества ульев в старом пчельнике, поэтому она перенесли их в сад Рансома. Все ульи кроме одного пережили зиму. Теперь у нее было место и ресурсы, чтобы расшириться. И предела этому расширению не было. Если все пойдет хорошо, и она найдет достаточно диких роев, к июлю у нее может быть даже сто пятьдесят ульев.
Алиса выглянула в сад. Цветы крепко держались на ветвях деревьев, но скоро они сдадутся перед теплыми весенними днями и взорвутся белым покрывалом, которое разнесет по всем сторонам, как морскую пену, западный ветер. И тогда эти пчелы будут пахать без продыху. И Алиса тоже, так как теперь она была вдвойне благословлена медом и фруктами.
Алиса купил старый сад у Дага в конце прошлого лета. Он сам ей это предложил одним августовским утром, когда они с Алисой сидели на крыльце и пили чай. Они обсуждали заседание окружной комиссии, где Стэн выступил с предложением запретить некоторые пестициды в садах и ограничить употребление других. Не полная отмена, но уже начало.
– Старые привычки трудно изменить, – задумалась она.
Даг кивнул.
– Но люди меняются, Алиса. Они, конечно, все стариканы, но свои деревья любят. Дай им время. Как вообще твои дела? Что будешь дальше делать?
Алиса сказала Дагу, что не знает. Она искала работу в Портленде, куда бы ей пришлось ездить на машине, но ничего не нашла. И тогда он предложил ей купить свой сад.
– Ты знаешь, что моим детям этот сад не сдался, Алиса. А я не хочу переезжать в Сиэтл. Я – в город? Да не дай Бог.
Даг настоял на том, чтобы повременить с оплатой, чтобы она не брала в банке кредит. Алиса попыталась отказаться от этого щедрого предложения, но ее сердце не позволило ей это сделать. Конечно, она хотела сад. Это то, что она всегда хотела с тех самых времен, когда была девочкой в четвертом классе в кабинете мисс Туксбери. Да, сказала она, без проблем. Даг останется в доме, сколько захочет, сколько сможет и полностью бесплатно. Взамен Алиса пообещала его детям, что она будет заходить к нему каждый день и помогать с покупками и делами по дому. А проводить время с Дагом, это… не сложно. Так она меньше скучала по своим родителям.
Теперь Алиса Хольцман была садоводом и пчеловодом. Этой осенью у нее будет первый урожай груш и яблонь вместе с невероятным урожаем меда. Все складывалось как нельзя лучше, как будто вставало на свои места. Это то, что она сказала доктору Циммерман на своей последней сессии, когда обе согласились, что Алиса исцеляется и продолжает жить.
