–Луми, вчера вечером ты заснула на моей груди. Твои ресницы касались моей кожи, было щекотно, это вызвало у меня улыбку, с которой я заснул… Я не видел, куда исчезла утром, но я определенно в чем-то виновен. Я прав?
Вот и все. Я не поворачивала головы, не зная что ответить и как смотреть. Выхода я не находила, от разговора не уйти, а падать в обморок, или выбрасывать прочие детские фокусы, меня отучил отец-пастырь еще давно… Всего одного легкого воспоминания об этом человеке было достаточно, чтобы в голове всплыла до боли знакомая фраза: «Мое имя слишком…» И прежде, чем знакомый ужас успел подобраться, я оборвала себя, не дав закончить заученные слова: другое маленькое воспоминание ворвалось ко мне. Я сижу на берегу реки, в ступоре повторяю свои колючие слова и плачу. Такое было слишком частым явлением у меня, но в тот раз произошло кое-что особенное. Вот звучит волшебный голос, слова, впервые оборвавшие мой бесконечный круг внутренних демонов.
“-Мое имя слишком длинное чтобы его запоминать…
–Я попытылся бы…”
Теперь я посмотрела на Вождя заплаканными глазами, Вольфиаг с заботой и вопросом смотрел на меня. А я окончательно запуталась в своих чувствах и решила поступить так, как подсказывало сердце. Ну а точнее, ляпнуть первое, что в голове.
–Зачем ты со мной, Вольфиаг Страшный?
Он замер на мгновение от такого обращения, но затем нахмурился и угрюмо ответил,
–Последний раз, когда ты так ко мне обращалась, ты думала, что я отдам тебя Рожеру. Что ты на этот раз обо мне думаешь?
Он был опять прав. Я опустила плечи и склонила голову набок в упреке, не желая отвечать первой.
–Ладно-ладно, – понял Вольфиаг, – отвечаю на твой вопрос: я с тобой потому…Потому что ни с кем другим, после встречи с тобой я быть не хочу и не могу. Это невыносимо для меня- быть вдалеке от тебя, не знать, что с тобой. Каждый раз находясь вдали я думаю лишь о том, чтобы ты была в безопасности. И когда мне приходится особенно тяжело- я вспоминаю тебя, представляю рядом. Вот почему.
Каждое слово было настолько наполненным и добрым, что мое и без того влюбленное сердце не выдержало. Я растерянно отвернулась, смахивая слёзы тыльной стороной руки. Вольфиаг еще сильнее нахмурился.
–Луми… Чем я тебя обидел?
Я собралась с духом и ответила, все-таки не сумев скрыть страх в голосе,
– Вол…Ведь до того, как ты узнал, что Игнадд мой отец, у тебя были другие планы на меня?..
Смысл слов постепенно дошел до Вождя, и казалось, он почувствовал облегчение,
–Да, другие. Я не планировал плыть за море… – мужчина тяжело вздохнул. – Луми я не смогу изменить того, что наша встреча была погоней… за тобой. Но я и не смогу изменить того, что с первой встречи, тогда, когда ты вошла в мой шатер, грелась у костра…Я знал, что никому и никогда тебя не отдам. Да, я все еще хотел поговорить с Эдуком…Но я знал, что не отдам тебя. Я знал это уже тогда, еще в том шатре, который затем прослужил недолго, и ты его сожгла. Я и к провидцу на гору пошел только для того, чтобы узнать, как тебе помочь… Почему же ты так обо мне подумала?
Я вытерла вновь навернувшиеся слезы, не дав им упасть, и решив не накалять обстановку между братом и Вождем, ответила,
–Просто… подумала так вот…Ты тогда сказал, именно после разговора с теткой…а до этого…
Я смолкла, проглотив последние слова и краснея. Вождь слегка улыбнулся, но глаза смотрели недоверчиво. Заметив его сомнение, я добавила убедительности в голос,
–Я очень устала, наверное, и должна извиниться. Мысли сутра куда-то поползли и что-то нашло…
Вождь накрыл широкой ладонью мою руку, тепло улыбаясь,
–Луми, свет мой, мы уже сегодня будем спать на ферме, в нормальной постели. – Вол помолчал немного, и с глубиной и легкой хрипцой в голосе сказал, – Луми, я скажу тебе еще две вещи. Я могу тебя называть так как ты хочешь. Но ты зажгла мое сердце будучи для меня известной как Ведьма. И это не изменится. А второе… Я никогда не причиню тебе вред, помни об этом. И прошу, прийди со своей печалью ко мне, не убегай.
По моим глазам Вольфиаг видел, что я догадалась, о чем он думал в тот момент. Он понял, что мне с детства не к кому было пойти со своей бедой и болью, только к Вальду. Вот и теперь увидев в нем обидчика, я первым делом прыгнула в седло и была такова. Отчасти он был прав. Я медленно опустила веки и слегка кивнула,
– Ты мне веришь? Луми?
–Ты первый, кому я верю. Ты подарил мне выход из мрака, не зная моего имени. А узнав, подарил мне семью. И лишь избавив от страданий, и излечив мои раны, ты позволил обогреться на твоей груди.
Тень деревьев скрывала от солнца, слабо спасая от духоты. Высокий и широкоплечий Вождь умело правил лошадьми, изредка одаривая Луми хитрой и жаркой улыбкой, да блеском в серых глазах. И она верила ему. А он её любил.
Глава 22. Ночь важных решений
Жаркий день закончился быстро, остановок почти не было. Дэлирио видел Вольфиага на единственном привале, тот брал еду с водой. Дамант не стал их тревожить, а лишь скорее хотел довести до фермы. Там и отдых, и план дальнейших действий.
Вождь и я провели весь день вдали от остальных, а когда солнце пошло за горизонт, Вольфиаг вывел лошадей на тропу с повозками. Мы отставали от остальных, но видели Тобриэля с Араттом парящих в небе над путеществующими, и это было нашим ориентиром. Дорога стала шире, протоптаней, были видны следы многочисленных повозок и копыт лошадей. За небольшим холмом стал виден кусок крыши большой постройки. А стоило выехать на холм, нам открылся полный пейзаж местного хозяйства. Рядом с высоким и богатым особняком стояли длинные сараи и пристройки, загоны и стойла. Когда мы выехали на холм, две повозки уже стояли во дворе особняка, а лошадей повели в конюшни. Вольфиаг улыбнулся мне, мы неспеша направились к особняку.
Три этажа с множеством спален и комнат вполне могли вместить всех гостей, а уж тем более, детей Короля. Фермер сновал между меченосцев и Валькирий, размещая их по комнатам, и стараясь максимально угодить. Аратт со своим Дамантом скрылся в тени вьюнка под стеной дома на улице. Принц по привычке обперся спиной о лежащего друга, и надвинув пониже на лоб клюв-обруч, прикрыл глаза.
Я подъезжала к ферме с теплом на душе, и невероятной усталостью. Очередной день верхом на коне дался мне нелегко, хоть за услышанные слова близость Вольфиага я готова была так сутками кататься. Нарушив сотни положений и норм приличия, мы с Вождем становились не просто ближе, с каждым днём мы растворялись друг в друге. Конечно, он стал первым мужчиной, завоевавшим моё тело, как и душу, впрочем. Я чувствовала к нему физическую тягу столь же ощутимо, как и мысленно была с ним всегда. И я видела ответ в его глазах.
Вольфиаг спешился и поспешил помогать мне. Я уверенно считала, что и сама смогу слезть с Вальда, но стоило перекинуть ногу- как я свалилась в руки Вождю. От прикосновения женского тела Вождь напрягся, жгучее желание и чуть ли не трепет читался на его лице. Я крепче прижалась, прячя улыбку и зарываясь лицом в его грудь. Вол поднял взгляд и увидел один открытый глаз Принца, пристально за нами следящий. Он направился к входу со мной на руках, а Аратт продолжал наигранно-сердито следить за нами одним глазом, пока мы не скрылись в доме. Я уже начинала привыкать к брату, и предчувствовала, что после такого он еще долго будет в меня шуточками пулять.
