— Что? — не поняла Талья.
— Прогуляйтесь за пиявками, — тон дракона мягче не стал, — а я поговорю с Алисией. Кажется, ей нужно кое-что разъяснить.
Сглотнув, моя подруженька, словно извиняясь, вымученно улыбнулась и позволила целителю подхватить себя под руку и утащить к выходу. Дверь захлопнулась, и в коридоре послышались отдаляющиеся шаги. Орм хмыкнул и обернулся на меня.
Я словно в клетку с драконом попала.
С очень злым драконом.
У него разве что пар из носа не валил. В глазах пылало зеленое пламя. Чешуя над бровями стала заметнее.
Сжав потеющие от волнения ладони в кулаки, выдохнула и приготовилась к неприятному разговору.
— Не боишься? — зачем-то спросил он.
— Вас? — я даже немного удивилась такому вопросу. — Разумеется, нет. Но... Вы прикажете его высечь?
— Не совсем, — он зло усмехнулся.
Этот оскал на его лице скорее принадлежал зверю.
— Но не убьете же? — допытывалась я.
Склонив голову набок, он вернулся к постели и нагло уселся на простыни рядом со мной. Его огромная ладонь накрыла мою.
— Не сейчас, Алисия, — словно подбирая слова, выдохнул он, — Критес очень нужен мне живым еще несколько дней. Очень нужен. Он знает кое-что. Знает, мразь, я уверен в этом. А вот потом...
— Он зол оттого, что лишился всего. Он просто растерян, — зачем я заступалась за брата, сама не понимала. Он бы ради меня и пальцем не пошевелил. Собственно, так и было всегда.
— А ты всю жизнь собираешься обелять его? — словно прочитав мои мысли, поинтересовался Орм. — Я много слышал о лерде, много видел. Растерян? Нет. Алисия, ему этот замок вернуть ничего не стоило. Для дракона семья — бесценна. Все, что ему нужно было в жизни сделать — это любить тебя как сестру. Заботиться и предложить тебя мне в жёны. В качестве калыма попросить земли и намекнуть — раз мы родня, то и лен, так сказать, останется в семье. Все, Алисия. Но ему непосильно быть нормальным человеком. Настоящим братом. Откинуть злобу и высокомерие. А ведь это так просто, правда?
— Не убивай, — прошептала я, признавая его правоту. — Я устала от войны. Не хочу видеть еще хоть чью-нибудь смерть.
— Прости, моя лера, но его приговор на твоей шее.
— Не надо. Лучше накажи.
— Скажи, кого ты видишь перед собой?
Вопрос явно был с подвохом, но времени подумать у меня просто не было.
— Дракона, — шепнула я еще тише.
— Правильно. Так почему же говоришь со мной как с дураком? — генерал поднял мою руку и пристроил ее на своем бедре. Его большой палец поглаживал внутреннюю сторону моего запястья. — Оставить его в живых, чтобы он покалечил тебя? А зачем? Зачем мне эта мразь за спиной?
— Он... все же мой брат...
— Я тебе сочувствую по этому поводу, — на его скулах проступили чешуйки, — прости, Алисия, но жалостью я не наделен. Мне нужна информация. И от этого зависит его жизнь. Но судя по его действиям — жить ему осталось всего ничего.
— Ты можешь изгнать его, — я упрямилась сама не понимая, откуда во мне эта жалость.
Что же я вступаюсь за того, кто мне и братом никогда не был.
— У тебя слишком чистая душа, моя лера. Но ты ведь можешь признать, что он и воздуха недостоин. Ты мне напомни, он ведь маг стихийник?
— Да, мы все маги воздушной стихии, — кивнула я. — А какое это имеет значение? Что ты пытаешься узнать, может, я помогу.
Он улыбнулся, и, подняв мою ладонь, коснулся губами костяшек пальцев.
— Ну, вот мы уже и на ты. Хоть какой-то толк от этого слизняка, — уголки его губ поползли вверх, но он снова взглянул на мою шею. И тут же нахмурился. — Больно было?
— Нет, — я покачала головой.
— Обманщица. Что вы не поделили? Когда это случилось?
— Вчера. Я ушла с балкона, а он подловил, — мне пришлось сознаться во всем.
— Ушла... А почему ты ушла? Не понравился бой? — его брови сошлись на переносице.
Хмурый Калле был мне по сердцу куда меньше веселого.
— Нет, понравился, — я отвела в сторону взгляд, словно признавалась в чем-то неприличном, — и обижать не хотела. Просто, вы мне напомнили кое-кого.
— Вы? Опять это невыносимое "вы", — пробурчал он, взывая к моей совести.
— Ты. Ты напомнил мне друга детства, — тут же исправилась я.
— Чем же? — потянувшись, он расправил подол моего платья.
Чувствуя прикосновения его руки к своим бедрам, я на несколько мгновений забыла, как дышать. Он поймал мой взгляд и вопросительно приподнял темную густую бровь.
— Скорость, ловкость, стихия.
Это первое, что пришло мне на ум.
— М-м-м, — он тихо засмеялся, — не помню, чтобы я в детстве тренировался в присутствии девочек. Даже таких красивых, как ты.
— А вы... ты с этих мест? — насторожилась я.
— Да, жил неподалеку, — он снова коснулся губами моей ладони, поцеловав запястье. От этого прикосновения тело пробила волна дрожи. Мне стало вдруг невыносимо жарко. Лицо залила краска смущения. Но Калле, кажется, этого не замечал.
— Ты жил в деревне за рекой? — мой голос показался мне чужим.
Мужчина прищурился и медленно покачал головой.
— А где?
— Плохие вопросы, Алисия. Сейчас не время их задавать. Врать не люблю, красавица. А для правды рановато. Сначала разберусь с твоим братцем, потом наберу полные ладони пепла и приду к тебе посыпать им голову.
— А как тебя звали раньше? Ребенком? — продолжала я допытываться, словно не слыша его.
— Знаешь, намного важнее, как меня зовут сейчас, — уперевшись рукой в матрас, он подался вперед. — А к чему вопросы, сердце моё?
— Но все же, Калле. Ответь.
— Алисия, мое прежнее имя давно пустой звук. Зачем оно тебе? Вот я перед тобой — Калле. Люби таким.
— Не хочу я вас любить, генерал, — фыркнула в ответ.
— А придется, красавица моя. Придется, — вновь рассмеялся он. — И с этого момента твой братец сидит в своей комнате под замком. Чтобы я его рожу в коридорах не видел. Приставлю там кого. А ты не ходишь одна. Если брат попытается подойти — ты кричишь. Здесь полный замок моих воинов, и я еще спрошу с них за синяки на твоей шее.
— Все были на площадке...
— Не все, — перебил он меня. — К Критесу ты не подходишь. Обо всем рассказываешь мне. И свыкайся с мыслью, что брат твой...
— ... будет изгнан, — не удержалась я.
— Это уже зависит от него. За синяки высеку прилюдно, а все остальное... Я не могу обещать тебе его изгнание.
— Это так сложно помиловать? Что он знает? Что он совершил?
