– Мы могли бы выкупить всю Луизиану и обойтись без кровопролития, – снова заговорила девочка. – Бонапарт готов был – и даже хотел – продать ее нам. Войны можно было избежать!
– Сейчас не время рассуждать о прошлом и разрабатывать политические теории, – трезво возразил Ганнибал. – Хотим мы того или нет, надо решать нынешние задачи. Но еще есть время и есть шанс добиться преимущества. Штопальщица скрывает свои диковины в заброшенном серебряном руднике на Харперовом Хребте. Теперь, когда появилась опасность, что разбежавшиеся секреты Кобальта могут выдать ее местонахождение, мы должны действовать решительно и опередить Бонапарта. На то, чтобы свернуть лагерь, моему взводу требуется восемнадцать минут. За это время ты должна решить, что выбираешь: остаться с нами или отправиться в темницу? Я бы предпочел видеть в тебе боевого товарища, а не пленницу.
Клевер покачала головой.
– Я уверена, что Оберну отлично известно, что собой представляет диковина Бонапарта – та, что создает бесчисленное войско, – сказала она. – Он хочет присвоить ее. Оберну мало просто стать президентом. Он желает быть императором!
– А ты бы предпочла, чтобы нами правил Бонапарт?
Что бы Клевер ни говорила, какие бы доводы ни приводила, ничто не могло пробиться сквозь его оперение. Она смотрела на солдат, выдергивающих из земли колышки, принюхивалась к запаху горелых остатков пищи, брошенных в костер, слушала щелчки и свист возниц, которые подзывали мулов, чтобы запрячь.
В основном солдаты были совсем молодыми, немногим старше нее. Как гордо они носили свои армейские мундиры с медными пуговицами, как высоко и храбро они вздергивали свои подбородки! Неужели и правда там, у самой границы, собрались такие же молодые храбрецы, ожидающие только команды, чтобы броситься в атаку, – армия Луизианы в синих мундирах с желтыми портупеями, тоже гордые, юные и готовые сложить головы?
– Я полностью доверяла вам, – сказала Клевер. – А вы все это время замышляли передать меня этому безумцу, чтобы он мог продать меня Штопальщице…
– Но сейчас – разве ты не видела?! – я поставил на карту все, чтобы защитить тебя и обеспечить тебе лучший удел. Нам всем предстоит принять участие в этой пьесе! – Помолчав, Петух немного смягчился. – Нам не дано выбирать ни тела, ни мира, в которых мы рождаемся, – но от нас зависит то, как мы с ними поступаем. В тебе есть величие. Будь хоть у половины моих людей столько же боевого духа, Бонапарт уже удирал бы обратно во Францию в бочке с соленьями. Грядет война. В твоих силах помочь нам победить. Помочь мне.
– Получается, наша встреча была не случайной?
Ганнибал устало вздохнул.
– Мы занимались поисками полезных диковин, и наших ушей достигли любопытные слухи. Старейшие члены Общества поговаривали, что, перед тем как скрыться в ночи, доктор Константин Элкин вытащил из ада ребенка. Потом стали шептаться, что русский доктор жив и лечит больных в горных деревушках, что его всюду сопровождает девочка-подросток. Оберн поручил мне проверить эти слухи. Я не думал встретить хоть кого-то, кроме старых рыболовов, пауков и разных небылиц, – он ласково взглянул на Клевер. – А вместо этого встретил тебя.
Солдаты начали строиться, в последний раз поправляя ранцы и конскую упряжь, – целая небольшая армия, и все для того, чтобы захватить одинокую старуху.
Клевер обратила внимание, что пятеро солдат элитного взвода Ганнибала охраняют повозку, прикрытую парусиной. Легкий ветерок чуть приподнял край полотнища, и на одном из спрятанных под ним ящиков Клевер увидела символ Общества. Рядом с повозкой один из солдат держал тяжелую цепь, прикрепленную к дымящемуся железному ящичку, как раз такого размера, чтобы в нем смог поместиться Уголек.
– Цапля! – догадалась Клевер. – Но эти вещи принадлежат мистеру Агату!
– Временно конфискованы в интересах обороны, – пояснил Ганнибал.
– Вы ничуть не лучше браконьеров!
– И меня обвиняет та, кто носит на голове Шляпу?
Клевер смущенно стащила Шляпу с головы. Она успела совершенно про нее забыть.
– Я собираюсь отдать ее мистеру Агату, – сказала она.
– Не трудись, – фыркнул Ганнибал. – Сейчас все подобные вещи находятся в моем ведении. Включая и твою небольшую коллекцию. Хочу напомнить – у тебя пять минут на то, чтобы принять решение.
– Скажите мне вот что: что это за оружие у Штопальщицы, которое так хочет заполучить Оберн? Что может победить бесчисленную армию Бонапарта?
Ганнибал покачал головой.
– Достаточно сказать, что ведьма играет ключевую роль в нашей стратегии.
– Ну нет, – Клевер почти рычала. – Больше никаких загадок! Никаких недомолвок. Если вы просите меня в этом участвовать, я имею право знать.
Вздохнув, Ганнибал смущенно вытянул шею.
– Сенатору требуется… метод, применяемый для создания гнусов.
– Но вряд ли французов напугают проволочные скунсы и вороны с мертвыми глазами.
– Да, верно. Речь идет не о скунсах и не о воронах. – Ганнибал отвел глаза.
– Вы говорите… о солдатах? – Клевер мгновенно похолодела от ужаса. – Оберн хочет превращать людей в гнусов?
– Павших солдат, – примирительно сказал Ганнибал. – Так наши храбрецы смогут принести еще более великую жертву. Ведь после смерти они не будут страдать, пойми. Не будут чувствовать боли…
– Взгляните на них! – Клевер указала на молодых людей, стоявших в высокой, по колено, траве. – Эти юноши верят вам. А вы собираетесь пришивать им чьи попало руки и ноги, подобранные на поле битвы, набивать их, как огородные чучела, и отправлять обратно, чтобы в них там стреляли – снова и снова? И снова гнали в атаку, даже если сквозь них просвистят пушечные ядра?
– Надеюсь, в этом не будет необходимости. Но на войне порой приходится принимать неприглядные решения.
– Это просто кошмар какой-то! Бесчисленная армия против неубиваемой армии, Ганнибал, но ведь такая война не закончится никогда, – голос Клевер дрогнул. – Нельзя допустить, чтобы такое случилось.
Ганнибал взглянул на нее устало.
– Не сенатор изобрел гнусов. Если мы не получим это преимущество, им воспользуются французы. Уж лучше мы применим этот метод, чем Бонапарт.
– А что будет со Штопальщицей, – спросила Клевер, – после того, как она расскажет вам секрет?
– Мы устроим ее в удобном и укромном месте и позаботимся, чтобы ее способности не смог использовать неприятель.
– А если она откажется?
Ганнибал снова покачал головой.
– Вы убьете ее. – Клевер, наконец, расплакалась.
– А теперь очень тщательно взвешивай каждое слово, каждый шаг, медсестра Элкин. Ты и в самом деле готова пожертвовать собственным будущим, чтобы защитить ведьму?
– Она моя мать! – прошипела Клевер сквозь крепко сжатые зубы.
