Бойм задумался, уставил свой взгляд в пол, а руки упёр в колени:
— Так уж и полчаса?
— Слишком долго, что бы остаться в живых, вас устроит? — съязвила Белла.
— Допустим, я вам верю. Но от меня вам чего надо? Я без полугода покойник и не принимаю каких-то серьёзных решений в правительстве или армии.
— Нам нужен пятый, в команду. — смотря в глаза Бойму, сказал Псих.
— Ты не понимаешь? Я болен, смертельно болен! — Бойм повысил голос.
— Импланты вас вылечат Борис Соломонович, будите лучше прежнего! — заверила его Белла.
Бойм опять задумался, в этот раз думал он неприлично долго.
— Значит, с одной стороны, возможная измена родине и предательство своей расы, а с другой — жизнь и возможное спасение человечества. Как-то у меня не вяжется, зачем вот ей нас спасать! — он указал на Беллу.
— Да как вы не поймёте, нет никакого предательства! Игроки прошлой эпохи умерли, защищая вашу Солнечную систему. Причём от роя, во время вторжения. Разрушитель планет уничтожил Фаэтон, а Марс сошёл с орбиты, потерял атмосферу и магнитное поле. Венера превратилась в выжженную кислотную пустыню. А Землю вычистили, увезя всех живущих с собой в качестве корма и инкубаторов. — Белла закрыла глаза руками и отвернулась.
«Прям как живая» — подумал Псих.
— Я… Мне… Извините, — Бойм не знал, что на это сказать.
— Это было двадцать четыре тысячи лет назад, но тогда силы были равны, а сейчас… У вас девять процентов, на то чтобы выиграть и выжить. Я сейчас имею в виду не вас конкретно, а всё человечество. И с каждым днём они падают. Вы даже не представляете как мало у вас времени адмирал.
— Ладно… Давайте свои импланты! — наконец решился Бойм.
— Не всё так просто, главный игровой модуль остался на Марсе, это что-то вроде штаба, его разворачивают и он становится целью для противника. Развернув его, мы объявим о себе Рою. А если тот его уничтожит, война проиграна, ещё на двадцать четыре тысячи лет.
— Я ничего не понимаю, что делать-то нужно? — Бойм беспомощно развёл руками.
— Лететь на Марс, господин адмирал! — ответила Белла.
— Туда лететь два месяца… — возмутился Кислый.
— Это если у вас нет корабля с варп двигателем!
— А он у нас есть? — Кислый.
— Моргенштенр после получения Захаром уровня, является частью его амуниции! — пояснила Белла:
— И по умолчанию обладает варпом.
— А ничего, что Маргенштерн нужно отремонтировать и там всего одно место? — это уже Коса встрял в спор.
— А техномант вам на что? Он если не за два часа, то за ночь всё сделает! — Белла снова пила вино.
— Не ну если надо, то я могу! Базаров ноль. — но уверенности на лице Кислого не было ни на грамм.
— Значит, завтра вылетаем? — уточнил Батан.
— Да, — подтвердил Псих.
— Господин, адмирал, а можете выделить помещение для моих блошек? — страдальчески обратился к Бойму Костя.
— Блошек? — Бойм совсем ошалел.
— Да их, они мне как-никак жизнь спасли и они могут пригодиться. Да и связь у меня с ними, теперь… — с надеждой произнёс Батан, глядя на адмирала.
— Хорошо… — недовольно ответил Бойм.
— Расходимся, нужно подготовиться к завтрашнему дню, — подвёл итог Псих.
Подойдя ближе к своему кубрику парни заметили фигуру, выделявшуюся своей одеждой.
«Точно! Ольха, разоделась то как.»
Она стояла в коротенькой юбке, с бутылкой какого-то спиртного, судя по внешнему виду дорогого. На лице женская боевая раскраска в виде макияжа, вышла на охоту так сказать.
«Вот только на кого?»
— Алексей, я бы хотела вас отблагодарить, за спасение мой жизни! — она очаровательно улыбнулась, — У меня в каюте накрыт стол.
«Что-то мне это напоминает и финал мне тот раз не понравился…»
— Почему нет, раз дама желает. — Псих подошёл к Ольхе.
Парни одарили Психа и Ольху недвусмысленными взглядами и улыбками. Ольха взяла его под локоть и они скрылись за углом коридора.
— Вот везёт Лехе да? — с лёгким налётом зависти сказал Коса, — Бабы сами к нему липнут.
— Да не без этого, — почесав затылок ответил Кислый.
Учебная академия Юпитер-2. Секция Z
Бойм приказал выстроить конвой из пехотинцев по всему маршруту следования харгов, подконтрольных Батану. Первым шёл Бойм за ним следовал Батан, а за Костей нестройный ряд из харгов. Пехотинцы косились на харгов, оружие было в руках и готовое к действию, но никаких эксцессов не случилось. Было решено поместить харгов в одно из отделений лаборатории. Когда к подготовленному отделению подошли, Батан мысленно приказал харгам идти внутрь. Первый из них неуверенно поднял голову, заглядывая в новое жилище, а потом посмотрел своими красными глазами на человека. Батан махнул ему головой, давая понять, что всё нормально и можно идти. Урк-Хук шагнул неуверенно вперёд. К Бойму подошёл один из сотрудников лаборатории:
— И что нам с этим делать? — дребезжащим голосом спросил он.
— Кормить! И если хоть одна тварь сдохнет, я вас лично отдам им на съедение. — Бойму не понравился тон учёного.
Учёный зло сверкнул глазами и ушёл, ничего не ответив.
— С ними всё будет хорошо? — забеспокоился Батан.
— Даже не сомневайся! — устало ответил Бойм.
Батан, упёршись двумя руками о стекло, наблюдал за своими блошками. Он ощущал их чувства, неуверенность в том, что они поступили правильно и страх неизвестного. Ещё он чувствовал, что всё это для них в новинку. Но что исходило от них всё время так это — голод. Батан долго ждал, когда его блошкам привезут отходы со столовой, технические работники наотрез отказались заходить к харгам и кормить их предстояло ему.
Когда наконец доставили четыре контейнера с отходами, Батан начал по очереди завозить их в вольер к блошкам. Почти сразу они окружили Костю и пытались хоть что-то украсть из контейнеров. Он отдал мысленную команду построиться по старшинству и харги её выполнили. Впереди стоял самый крупный, хитин его казался темнее, чем, у остальных. За ним по десять в ряд выстроились ещё тридцать блошек и в последнем ряду, неровно построились инвалиды, у которых отсутствовали лапы, глаза или были серьёзные ранения.
«Они меня поняли буквально!» — подумал он. А когда Батан смотрел, на главного у него в голове всё время возникали два слова: «Урк-Хук, Урк-Хук, Урк-Хук…».
— Урк-Хук, — сказал он.
И на его слова повернулся самый крупный и подбежал к Батану, Костя протянул руку и погладил Урк-Хука. Тот было попытался отстраниться, но почти сразу передумал.
