— Тогда возвращайтесь к своему вопросу, — нервно рявкнул
судья Хойт.
— Да, ваша честь.
Гамильтон Бюргер улыбался теперь вежливо и торжествующе,
готовый закрыть дело. Он ясно представлял себе газетные комментарии, говорящие,
что хоть Перри Мейсону и удалось запутать судей, но его пиротехника потерпела
поражение, поскольку Гамильтон Бюргер взял в свои руки все стадии
предварительного слушания.
— Приходилось ли вам обыскивать сумочку подсудимой? —
спросил Гамильтон Бюргер, обращаясь к Огелсби.
— Я попросил разрешения осмотреть ее.
— Она не протестовала?
— Нет.
— Вы осмотрели сумочку?
— Да.
— Сейчас я не собираюсь расспрашивать о всех вещах,
находившихся в сумочке, так как многие из них не имеют отношения к делу. Я лишь
спрошу, был ли там листок бумаги?
— Был.
— Что это была за бумага?
— Это была квитанция об оплате такси компании «Красная
линия», с номером машины семь-шестьдесят один, номер поездки девять восемьдесят
четыре, на сумму два доллара девяносто пять центов.
— Вы сказали, что такси имело номер семь-шестьдесят один?
— Да, сэр.
— Квитанция у вас с собой?
— Да.
— Та, которую вы нашли в сумочке обвиняемой?
— Да.
— Прошу записать ее в качестве улики, — объявил Гамильтон
Бюргер. — С позволения суда, я подшиваю ее в дело.
— Нет возражений, — весело заметил Мейсон. — Безусловно, она
может быть принята в качестве улики.
— Перекрестный допрос? — спросил Гамильтон Бюргер.
— Нет вопросов.
Судья Хойт вновь попытался что-то сказать, но сдержался.
— Позовите Джерома К. Кедди, — объявил Гамильтон Бюргер.
Джером Кедди принес присягу, назвал свое имя, адрес и место
работы — водитель такси компании «Красная линия».
— Третьего числа этого месяца вы выезжали на работу?
— Да.
— Какой был номер вашего такси?
— Номер семь-шестьдесят один.
— Где вы находились тем днем примерно в четыре сорок пять?
— Примерно в четыре тридцать я завез пассажира в загородный
клуб, а затем возвращался в город порожняком.
— Вы следовали курсом, проходившим мимо указанной на этой
карте — вещественное доказательство А — точки?
— Да, сэр.
— Что-нибудь случилось, когда вы подъехали к перекрестку с
этой дорогой?
— Когда я приблизился к перекрестку, я увидел красивую
женщину, одетую в белую юбку, белые туфли и спортивный жакет с красной
отделкой. Она бежала по этой дороге…
— Минутку. Покажите на карте, что вы имеете в виду, говоря
«эта дорога».
Свидетель подошел к карте и показал дорогу.
— Пусть запишут в протокол, — сказал Гамильтон Бюргер, — что
свидетель указал на единственную дорогу, ведущую к основной трассе от участка,
где было найдено тело. Теперь вернитесь на свое свидетельское место, мистер
Кедди, и расскажите, что произошло дальше.
— Эта женщина казалась очень взволнованной и расстроенной,
очень нервничала. Она проголосовала. Я хотел взять пассажира, разумеется, и
притормозил сразу, как только ее заметил. Она определенно была расстроена и
нервничала. Вначале она не могла мне толком сказать, куда ехать. Сказала, чтобы
я ехал в сторону города. Я видел, что она раздумывает. Потом она сказала, что
ей нужно на Юнион-Стейшн. Это было сказано наугад, так как…
— Достаточно, — сказал судья Хойт. — Поскольку долг суда —
защищать права подсудимого, суд постарается это сделать. Свидетель не должен
делать свои выводы. Просто перечисляйте факты.
— Да, — поддакнул Гамильтон Бюргер, — перечисляйте только
факты.
— Она попросила меня отвезти ее на Юнион-Стейшн, — продолжал
Кедди, — что я и сделал.
— Вы еще разговаривали?
— Я спросил, что произошло и могу ли я чем-то помочь.
— Что она ответила?
— Сказала, что все в порядке.
— Вы ее рассмотрели?
— Конечно.
— Кто была эта женщина?
— Обвиняемая.
— Укажите ее, пожалуйста. Свидетель указал на Сибил Харлан.
Запишите в протокол, — сказал Гамильтон Бюргер, — что
свидетель указал прямо на обвиняемую Сибил Харлан.
— Нет возражений, — спокойно сказал Мейсон. Судья Хойт
нахмурился, глянув в его сторону.
— Что вы делали потом? — спросил Бюргер.
— Ну, я отвез ее на Юнион-Стейшн и уехал.
— Какая была плата, вы помните?
— Помню точно. Два доллара девяносто пять центов. Она дала
мне три с половиной доллара. Вышло пятьдесят пять центов на чай.
— Вы проследили, куда она пошла?
— Она пошла на станцию, а потом повернула к стоянке такси. Я
понял, что она собирается…
— Не нужно ваших выводов, — сказал судья Хойт. — Суд не
собирается больше вас предупреждать, мистер Кедди.
— Да, сэр.
— Называйте меня «ваша честь».
— Продолжайте, — сказал Гамильтон Бюргер.
— Это все.
— Минутку, — заметил Гамильтон Бюргер, — ваше такси
оборудовано, как все другие такси «Красной линии», счетчиком, начинающим
работать, как только вы берете пассажира?
— Да, сэр.
— Счетчик связан со спидометром и часовым механизмом, так
что он регистрирует сумму оплаты?
— Да, сэр.
— А при завершении поездки эта сумма может отпечататься на
листке бумаги, который вы вручаете пассажиру?
— Да, сэр. Большинство пассажиров их не берет, но такая
бумага существует.
Так и случилось, когда вы подъехали к Юнион-Стейшн?
— Да, сэр.
— Что сделала обвиняемая?
— Она взяла квитанцию и положила ее в свою сумочку.
— Теперь, — сказал Гамильтон Бюргер, — я покажу вам листок
бумаги и спрошу: знаете ли вы, что это?
— Да, сэр.
— Что это?
