— Леди и джентльмены, — начал он, — я сделаю, возможно,
самое короткое вступительное слово в своей жизни. Мы хотим доказать при помощи
свидетелей, что Сибил Харлан, жена Энрайта Харлана, которая очень любит своего
мужа, почувствовала, что начинается интимная связь между Энрайтом Харланом и
некой миссис Клаффин. Она знала, что миссис Клаффин была связана с ее мужем
делами по недвижимости. Поэтому она наняла Перри Мейсона, своего нынешнего адвоката,
чтобы он создал ряд сложностей в деловой сфере и внес тем самым элемент
напряженности в начинающийся роман. На представленной здесь карте видно, что
убийство было совершено в старом доме, бывшем особняке, расположенном высоко на
холме, который предстояло снести по плану земельных работ. Подсудимая подобрала
отмычку, позволившую ей открывать дверь в этом доме. У нее вошло в привычку
сидеть там, глядя в бинокль на соседний земельный участок, принадлежащий миссис
Клаффин. Муж подсудимой — хороший спортсмен и коллекционер оружия. В его
коллекции — не менее двадцати восьми ружей, семь дробовиков и семь револьверов.
Гамильтон Бюргер бросил торжествующий взгляд на Перри
Мейсона:
— По свидетельству охранника автостоянки, где находилась
машина подсудимой, в день убийства в отделении для перчаток ее автомобиля
лежали бинокль и револьвер. Мы выяснили, что незадолго до убийства Джордж Латтс
встретил подсудимую, когда она выходила из косметического кабинета. Мы не
знаем, была ли эта встреча назначена заранее и кто ее назначал. Мы узнали, что
после их встречи подсудимая села в машину мистера Латтса, и он отвез ее к
месту, где была припаркована ее машина. По свидетельству охранника автостоянки,
подсудимая открыла отделение для перчаток своей машины и достала оттуда
пистолет, положила пистолет в сумочку, а затем сопровождала Латтса в поездке,
оказавшейся для него последней. Далее, — продолжал Гамильтон Бюргер, — нам
стало известно, что подсудимая, бледная и взволнованная, очевидно, пережившая
сильный шок, добежала до автострады, ведущей от загородного клуба и проходящей,
как вы видите на карте, недалеко от места преступления. Подсудимая остановила
такси и попросила отвезти ее на Юнион-Стейшн. Там, на Юнион-Стейшн, она
пересела в другое такси.
Взяв такси, она, леди и джентльмены, отметьте это особо, это
очень важно, — она поехала к себе домой. Мы не знаем, что она там делала. Мы
лишь знаем, что она могла там делать. Потом она села в такси, которое ждало ее
рядом с домом, и поехала к автостоянке, где была припаркована ее машина. Там
она села в свою машину и что-то сделала с дверцей отделения для перчаток. После
этого подсудимая кому-то позвонила, потом вернулась к такси и попросила
таксиста отвезти ее к зданию, в котором Перри Мейсон, ее нынешний адвокат,
имеет офис. Мы собираемся продемонстрировать, что Джордж К. Латтс был убит из
револьвера тридцать восьмого калибра, принадлежавшего Энрайту Харлану. В силу
этих доказательств, леди и джентльмены, мы будем просить вынести вердикт за
умышленное убийство. Я не буду давать никаких рекомендаций относительно
смертного приговора. Это прерогатива присяжных, и наша сторона не занимает в
этом определенной позиции. На ваше усмотрение, вы можете признать подсудимую
виновной и приговорить к пожизненному заключению. Этот вопрос всецело в ваших
руках.
Гамильтон Бюргер повернулся и направился к своему столу,
бросив по пути быстрый и торжествующий взгляд в сторону Перри Мейсона.
— Защита желает произнести вступительное слово сейчас или
позже? — спросил судья Седгвик.
— Ваша честь, — сказал Мейсон, — могу ли я просить о
десятиминутном перерыве для анализа вопроса? Некоторые заявления, сделанные
окружным прокурором, относятся к неизвестным лично мне вопросам.
— Мы протестуем, — заявил Гамильтон Бюргер. — У защиты была
возможность все обсудить с клиентом. Показания свидетелей перед Большим жюри
были переданы защите.
— Но, ваша честь, — возразил Мейсон, — многие из заявлений
окружного прокурора не были представлены перед Большим жюри.
— Естественно, — сказал Гамильтон Бюргер, — тогда я не
должен был представлять все дело. Ваша честь, чтобы продемонстрировать свою
добрую волю, могу сказать, что некоторые из свидетелей были обнаружены после
решения Большого жюри.
— Суд объявляет десятиминутный перерыв, — сообщил судья
Седгвик.
Мейсон повернулся к Сибил Харлан.
— Ладно, — шепотом сказал он, — все это можно доказать?
Ее губы дрожали при ответе:
— Я не думала, что меня кто-то видел.
— Вы мне лгали? — спросил Мейсон.
— Я пыталась… пыталась, чтобы все выглядело получше. Как
только я узнала, что он застрелен, и поняла, что оружие в моей сумочке…
— Я знаю, — устало проговорил Мейсон. — Вы думали, что
немного одурачите меня и я буду больше стараться при защите. Вы приехали на
Юнион-Стейшн, потом взяли такси и отправились к себе домой?
Она кивнула.
— Но только чтобы поменять обувь и чулки.
— А потом позвонили мне с автостоянки?
Она снова кивнула.
— Я положила пистолет обратно в отделение для перчаток.
Должно быть, кто-то меня за этим увидел, а затем взломал отделение для перчаток
и забрал пистолет в то время, когда я была у вас в офисе.
— Это было после убийства Латтса?
— Конечно.
— Но как случилось, что смертельная пуля вылетела из этого
пистолета?
— Этого не могло быть, мистер Мейсон. Или кто-то лжет, или
кто-то поменял пули после того, как они попали в офис окружного прокурора.
— Не глупите, — сказал Мейсон, — если я воспользуюсь этой
гипотезой, вы окажетесь в газовой камере.
Она посмотрела ему в глаза.
— А есть другая гипотеза, мистер Мейсон?
Мейсон внимательно смотрел на нее.
— Черт возьми, если бы я знал! — согласился он.
— Это все, что у меня есть, единственный шанс. Пожалуйста,
придумайте что-нибудь.
Мейсон раздумывал.
— Вы не относитесь к тому типу людей, которым нравится
врать, — сказал он. — Все это чуждо вашей природе. Тогда зачем вы лжете? Из-за
того, что вы убили Джорджа Латтса?
— Нет.
— Так зачем же?
Она на мгновение замялась, а потом ее прорвало:
— Мистер Мейсон, я за всю жизнь никогда не опускалась так
низко. Я действительно лгала вам. Я лгала вам, потому что… когда я приехала
домой переодеться, ко мне пришла Рут Марвел. Она моя ближайшая подруга. Наши
дома стоят рядом, и когда она увидела, что я приехала на такси, то сразу
прибежала узнать, что случилось, потому что знала, что я уезжала из дома на
своей машине. Я доверилась Рут и описала ей все в общих чертах. И Рут, которая
действительно очень умная, сказала, что раз я не сообщила в полицию, как только
это случилось, то, значит, не могла этого себе позволить. Я призналась ей, что
собираюсь встретиться с вами. Она это одобрила и добавила, что адвокат лучше
ведет дело, когда работает с энтузиазмом. Она пояснила, что первая стадия моей
защиты должна основываться на том, что никто не знает, что я была там с
Латтсом. Полиция будет искать улики, указывающие на настоящего убийцу, а меня
никто не будет даже подозревать, не то что допрашивать. Потом она сказала, что
если все же меня втянут в это дело и докажут, что я была с Латтсом, то мне
останется лишь утверждать, что я боялась за свою жизнь. Она мне посоветовала, —
продолжала миссис Харлан, — чтобы я говорила вам и всем остальным, что я
слышала, как наверху ходит убийца, что я видела руку с пистолетом…
