Судья Седгвик, совершенно озадаченный тактикой Мейсона,
вопросительно взглянул на адвоката. Мейсон улыбнулся и сказал:
— Ваша честь, мы замечательно продвинулись вперед, я просто
должен признать, что у меня нет причин возражать против относящихся к делу улик
и не хочу Допрашивать свидетелей, которые, очевидно, говорят правду. Поэтому
мне кажется, что обвинение может выставить своего последнего свидетеля, а потом
люди смогут уйти на перерыв в обычное время.
— Нет, ваша честь, — возразил Гамильтон Бюргер. —
Несомненно, этот свидетель будет подвергнут долгому и изнурительному перекрестному
допросу. Это неожиданный свидетель и…
— И поэтому, — перебил его Мейсон, — обвинение, очевидно,
хочет воспользоваться преимуществом внезапного нападения. Обвиняемая настаивает
на том, чтобы мы работали в обычном порядке и этот свидетель был вызван сейчас.
Мы возражаем против попыток сделать сейчас перерыв.
— Думаю, позиция защиты верна, — заключил судья Седгвик. —
Мистер обвинитель, можете вызвать свидетеля.
Гамильтон Бюргер с неохотой объявил:
— Эзекил Элкинс.
Эзекил Элкинс вышел вперед и занял свидетельское место. Он
назвал свое имя, возраст, род занятий и откинулся назад, сжав губы.
— Вы директор «Силван Глэйд девелопмент компани» и держатель
акций той же компании?
— Да, сэр.
— На вашем собрании директоров третьего июня сего года
происходило что-нибудь необычное?
— Да, конечно.
— Я заявляю суду и защите, — сказал Бюргер, — что я
установлю связь между этим вопросом и расследуемым делом.
— Нет возражений, — согласился Мейсон, — продолжайте.
— Опишите, что произошло на собрании директоров, — сказал
Гамильтон Бюргер.
Элкинс вкратце описал, как происходило собрание. И что вы
делали после собрания? — спросил Бюргер.
— Я подумал, что Джордж Латтс собирается скрыться и…
— Не важно, что вы подумали, — резко прервал его Бюргер. — Я
спрашиваю, что вы делали.
— Ну, я решил последовать за Джорджем Латтсом, так как
подумал, что он может быть в…
— Не важно, что вы подумали. Вы последовали за Джорджем
Латтсом, так?
— Да.
— Куда он направился?
— Он пошел на ленч с Докси — своим зятем и секретарем
компании. Потом он сел в машину и поехал в парикмахерскую и косметический
салон.
— И что потом?
— Он остановил машину и стал ждать.
— Как долго он ждал?
— Могу сказать, две-три минуты.
— Где были вы в это время?
— Примерно в полуквартале сзади от него.
— Что случилось потом?
— Потом из косметического кабинета вышла обвиняемая, Джордж
Латтс открыл дверь машины и позвал ее.
— И что она?
— Она села к нему в машину.
— Потом?
— Потом они немного поговорили.
— Дальше?
— Дальше Латтс проехал примерно полквартала к автостоянке,
где стояла машина обвиняемой. Обвиняемая вышла и направилась к тому месту, где
стояла ее машина…
— Минутку, — прервал его Гамильтон Бюргер. — Вы сами знали,
что это была ее собственная машина?
— Нет, сэр, не знал.
— Тогда говорите только то, что знаете сами.
— Ну, она пошла к машине. Там она открыла отделение для
перчаток, и я не знаю, что она там сделала.
— Вы видели, как она открыла отделение для перчаток?
— Я видел ее руки в том месте, где было отделение для
перчаток.
— И что потом?
— Потом она вышла из машины, захлопнула дверь и вернулась к
тому месту, где ее ждал Латтс в машине. Она села к нему, и они уехали.
— А что сделали вы?
— Я ехал за ними до тех пор, пока не понял, что они
направляются в сторону участка «Силван Глэйд» и…
— Не важно, что вы поняли. Как далеко вы за ними проехали?
— Я сопровождал их примерно за полмили до того места, где
дорога поворачивает к участку «Силван Глэйд».
— Что вы делали потом? — спросил Гамильтон Бюргер. Кажется,
свидетель смутился.
— Продолжайте, — сказал Бюргер.
— Ну, я так сосредоточился на преследовании, что я… ну,
столкнулся с другой машиной. Она врезалась в меня сзади, потом обогнала и
притерла к обочине, так что я был вынужден остановиться.
— Что было дальше?
— Потом произошла перебранка.
— Что вы имеете в виду под перебранкой?
— Я ведь торопился, чтобы последовать за Латтсом и
обвиняемой, а этот человек начал ругаться. Я спешил, не мог ждать и сорвался, и…
ну, слово за слово и…
— Продолжайте, — сказал Бюргер.
— И он двинул меня в глаз, — признался Элкинс.
— И что дальше?
— Ну, потом рядом остановилось несколько машин и… и я
замахнулся в ответ, а он меня ударил в живот, а я… мне стало плохо. У меня
перехватило дыхание от его удара.
— Что дальше?
— Потом он сел в свою машину и уехал.
— Бросив вас там, где вы стояли?
— Да. Но я не стоял… я согнулся пополам.
— Итак, что вы делали потом?
— Я развернулся и поехал домой.
— А когда вы в следующий раз увидели мистера Латтса?
— Я увидел его тело на похоронах.
— Можете спрашивать, — сказал Бюргер. Мейсон посмотрел на
часы и улыбнулся в сторону судьи:
— С разрешения суда, уже подошло время перерыва.
Судья Седгвик понял, наконец, тактику Мейсона и, улыбнувшись
ему в ответ, объявил:
— В самом деле. Пора делать перерыв.
— С разрешения суда, — проговорил Бюргер, — мне кажется,
если защита проведет краткий перекрестный допрос, то можно будет закрыть
обвинительную часть и…
— Вы полагаете, что перекрестный допрос будет кратким? —
спросил судья Седгвик. — Суд не может сделать такое предположение. Сейчас
обычное время перерыва, мистер окружной прокурор, и суд объявляет перерыв до
завтрашнего утра.
