Он не соврал. Просто не уточнил, что дела запланированы на вечер. Ну зачем им знать?
Мак надулся, выпячивая нижнюю губу.
Че-е-ерт!
— Ладно! Встретимся там.
Едва забравшись в машину, Ноа разблокировал телефон — ни одного сообщения от Лексы. Впрочем, ничего из ряда вон выходящего, к тому же Лекса упоминала про завтрак с Лив. Тем не менее обычно в начале дня они обменивались пожеланиями доброго утра или играли в «Ворд нерд».
Ноа швырнул телефон обратно на пассажирское сиденье. Надо было написать ей сразу по пробуждении, как обычно. А теперь создавалось впечатление, будто произошедшее вчера имело какое-то значение, хотя, вероятно, это значение существовало только в его голове.
На автопилоте доехав до закусочной, Ноа припарковался рядом с машиной Мака. Остальные уже сидели за их обычным столиком. Они с друзьями встречались здесь по меньшей мере пару раз в месяц. Заведение находилось в отдалении от основных дорог и достопримечательностей, поэтому сюда редко заглядывали туристы, что играло им на руку, ибо многие из его друзей являлись знаменитостями. Ноа плюхнулся на свободное место. Рядом с меню, которое он уже выучил наизусть, стояла кружка кофе.
— Чего так долго? — пробурчал Мак.
Ноа добавил в кофе сливок.
— Какого хрена ты все утро меня подгоняешь?
— Нам надо принять решение к обеду.
— Насчет чего?
Мак потыкал пальцем в экран телефона.
— Я хочу поменять цветы для бутоньерок.
Ноа провел ладонями по лицу. Последний раз, когда они обсуждали цветы, Мак несколько часов потратил только на то, чтобы определиться между белыми и красными.
— Чем тебя не устраивают выбранные?
— Оказывается, у цветов есть значения.
— О боги, — простонал Ноа, прижав пальцы к внезапно запульсировавшим вискам.
— Я прочитал, что морозник может символизировать тревогу. Нельзя носить его на свадьбе!
— Он называется мороз-ник, — заметил Колтон, — это ж идеальный цветок для зимней свадьбы!
— А существует цветок, который символизирует надутого мудака? — спросил Ноа, невозмутимо размешивая кофе. — Вот такой тебе надо найти.
Мак проигнорировал выпад и показал всем картинку с маленьким белым цветком, почти идентичным тому, который они выбрали изначально.
— Я подумываю о белых цветах плюща. Они символизируют верность.
— Идеально! — сказал Ноа. — Выбирай его.
— Точно, этот лучше, — согласился Малколм, бросая на Ноа благодарный взгляд.
— Совершенно верно, — закивал Колтон.
— Уродливый, — пробасил Русский.
Все вылупились на него, а Ноа еще и локтем пихнул. Мак нахмурился и вновь взглянул на картинку.
— Думаешь?
— Вовсе не уродливый, — возразил Ноа. — Русский вообще в цветах не разбирается.
На лице Колтона появилось такое выражение, будто он что-то задумал.
— А на твоей свадьбе какие были цветы?
— Не помню, — пробурчал Русский, внезапно порозовев.
Ноа мрачно посмотрел на Колтона, который ответил самодовольной ухмылкой, словно говорящей: «Я был прав!»
Тут к ним подошла официантка. Пока ребята перечисляли свои заказы, Мак сидел, уткнувшись в телефон. Едва девушка удалилась, он взглянул на Ноа.
— Мне только что написала Лив.
По спине пробежал холодок.
— И?
— И когда ты собирался нам рассказать, что провел ночь у Алексис и она видела тебя полуголым?
Твою ж мать. Волна жара охватила шею и быстро подобралась ко лбу. Однако стыд тут же обернулся надеждой — если она рассказала о случившемся Лив, это что-то да значило, верно?
Колтон фыркнул.
— Теперь понятно, отчего ты сегодня не в форме.
— Что произошло?
— Ничего, — прохрипел Ноа.
— Брехня! — прикрываясь кашлем, проговорил Колтон.
— Почему ты был полуголым? — спросил Мак.
— Долгая история, — промямлил Ноа.
Малколм почесал бороду.
— Выкладывай. С самого начала.
Ноа раздраженно выдохнул, провел рукой по волосам и принялся за рассказ — начиная с Кэнди и почки, заканчивая чертовым Пирожком с его чертовыми когтями. Добравшись до того момента, как Лекса вошла в ванную и замерла при виде его голого торса, он почувствовал покалывание в том месте, которого касались ее нежные пальцы.
Он насупился и подобрался.
— Еще вопросы будут?
Русский поднял руку, и Ноа кивнул, позволяя ему сказать.
— Она тебя нюхала?
— Какого… А? Фу, нет, конечно.
Поднялась еще рука.
— Да, Малколм?
— Ты говоришь, она повела себя странно, когда увидела тебя без рубашки. Можешь описать поподробнее?
— Какие подробности тебе нужны?
— Куда именно она смотрела? — вклинился Мак.
— Ты не поднял руку! — возмутился Русский.
Мак тут же исправился и повторил вопрос.
— Она смотрела… ну, сами знаете… — Ноа замолчал, однако парни продолжали глядеть с недоумением, поэтому он показал на свою грудь. — Сюда. И сюда. — Покраснев, он опустил руку на нижнюю часть живота.
Друзья переглянулись и разразились хохотом, от которого задрожал стол. Ноа зашикал на них и окинул помещение взглядом. Мак стер выступившие от смеха слезы.
— Дружище, да она в самом деле тебя заценивала.
— Точняк, — согласился Колтон. — Похотливая дорожка — прямо кошачья мята для женщин.
Ноа вылупился на него.
— Какая дорожка?
Ответил Русский, задрав свою футболку и указывая на живот.
— Это линия волос от пупка к твоему старичку.
— Стручку, — шепотом поправил его Мак, наклонившись ближе.
— Что такое стручок? — недоуменно нахмурился Русский.
Руку поднял Колтон, и Ноа сразу покачал головой.
— Следующий.
— Я даже не спросил!
— Наверняка вопрос будет неприличным. Кто следующий?
— Что такое стручок? — повторил Русский.
— Да блин, объясните уже ему кто-нибудь! — взорвался Ноа.
Малколм наклонился к Русскому и зашептал что-то на ухо. Тот захихикал, прикрыв рот рукой. В этот момент принесли заказ. Однако не успел Ноа проглотить и кусочек своей яичницы, как его настиг очередной вопрос, в этот раз от Мака:
