Приложив руку ко лбу, чтобы защитить глаза от солнца, женщина подняла голову. В потоках горячего ветра парила огромная птица с пушистой белой головой и внушительным размахом крыльев.
– Грифон, – пояснил Ларри. – Я читал о них в путеводителе. Питаются падалью. У них чертовски хорошее зрение, так что туши животных они видят за много миль.
– Не знала, что ты интересуешься птицами, – заметила Вайолет.
Пару секунд он молча смотрел ей в лицо.
– Ты многого обо мне не знаешь.
Он развернул бумажку, на которой было написало название места, где фермер рекомендовал им остановиться.
– Вся деревушка словно вымерла, – прошептала Вайолет, когда они оказались на главной площади. – Смотри, даже ставни везде закрыты.
– Черт возьми, – выругался Ларри, взглянув на часы. – У них, должно быть, время сиесты.
– Как-то странно.
На булыжниках рядом с верандой, тяжело дыша и вывалив язык изо рта, лежала большая черная собака. Почуяв их приближение, она подняла голову.
– Только не трогай, – предостерегла Вайолет, – у него наверняка бешенство.
– Нет у него никакого бешенства, – отозвался Ларри. – Ты просто очень впечатлительная и легко поддаешься тактике запугивания, которую ведут наши газеты.
Мужчина пощелкал пальцами. Пес поднялся и подошел к ним, лениво помахивая хвостом.
– Привет, парень! Куда все подевались?
– Он же испанская собака, Ларри. Он не поймет по-английски.
– Жаль, что я не говорю по-испански, – хохотнул мужчина. – А то он наверняка дал бы мне разборчивый ответ.
Из глубины пекарни выглянула девушка. В ее запавших глазах читалась усталость. Желтоватая кожа, казалось, никогда не знала солнечного света. Тонкое хлопковое платье, должно быть, когда-то было ей в пору, но теперь оно висело на ее тощей фигуре, как на вешалке.
– Могу я вам помочь? – спросила она.
Ларри передал ей листочек с адресом.
– Вон там, – девушка указала через площадь. – Это…
– Габриэла, с кем это ты разговариваешь? – донеслось из пекарни.
– Простите, мне пора.
Девушка вернула им записку и поспешила скрыться из виду. Ее плечи ссутулились, а волосы упали на лицо.
– Странная девушка, – заметила Вайолет.
– Угу, – согласился Ларри. – Краше в гроб кладут.
26
Когда они заселились в свой номер, было уже около пяти часов, так что они и сами нуждались в небольшой сиесте.
– Как, оказывается, тяжело ничего не делать целыми днями, – сказал Ларри, падая на кровать.
– Разве ты ничего не делаешь? – возмутилась Вайолет, устраиваясь рядом. – Ты целыми днями за рулем. К тому же тут правостороннее движение и солнце слепит. Чудо, что ты вообще в состоянии двигаться по вечерам.
Он откатился на свою сторону и провел пальцем по ее ключице.
– Как насчет вздремнуть? – предложил он, сбрасывая с ее плеч тонкие бретельки сарафана.
– Нет-нет, Ларри, дай мне хотя бы в душе ополоснуться. Я так устала от жары.
Она хотела встать с кровати, но он схватит ее за запястье и потянул обратно.
– Да ладно тебе.
Одним движением Ларри опрокинул ее на спину, навалился сверху, удерживая ее руки над головой, и поцеловал в шею. Вайолет еле дышала под тяжестью его веса. Она инстинктивно скрестила ноги, но он раздвинул их своим коленом.
– Нет, – вскрикнула она, – перестань.
– Что случилось? Раньше ты вроде не возражала?
– Прости… Я знаю, ты не собирался меня принуждать, но… Ты держал мои руки, как будто… Это напомнило мне…
– Принуждать? – изумился он. – Боже, милая, за кого ты меня принимаешь? Я просто хотел немного поиграть с тобой.
Она представила себе другое лицо, изрытое следами от прыщей, с расплющенным красным носом, свидетельствующим о пристрастии к алкоголю. Казалось, она даже вновь ощущала на себе его дыхание.
– Прости, – сказала Вайолет, открыв глаза. Горячая слезинка сползла по ее щеке на подушку.
Ларри скатился с нее и лег на спину.
– Что происходит?
– Ничего. Дело не в тебе, правда, – она приподнялась на локтях и посмотрела ему в глаза. – Клянусь, ты не сделал ничего плохого. Ты не виноват.
Она положила голову ему на грудь. Вскоре дыхание мужчины вновь стало ровным. Они долго лежали в тишине, глядя в потолок на вентилятор. От его магических вращений тяжелели веки. Вайолет закрыла глаза, но тут же почувствовала, как Ларри ее легонько трясет.
– Эй, спящая красавица, очнись. У меня кое-что для тебя заготовлено.
– Супер! – воскликнула она со всем энтузиазмом, на который была способна. – Что же ты задумал? Звучит так таинственно.
– Не скажу, – улыбнулся он. – Полчаса на сборы.
Тара листала записную книжку Альфа в поисках номера Джудит. Несмотря на его слова, девушка решила, что дочь имеет право знать о том, что ее отец плохо себя чувствует. Вряд ли та удосужится проехать двести миль, чтобы навестить больного, но, может, хоть письмо пришлет. Но ни по имени, ни по фамилии найти нужный телефон не удалось. Возможно, эта дама теперь носила другую фамилию, более звучную, подходящую для вращения в высших эшелонах власти в Вестминстере. Однако неожиданно нужная запись нашлась под буквой «Н». «Наша Джудит». Именно так Альф всегда называл дочь. Тара улыбнулась.
Девушка набрала номер, надеясь, что эта особа не заработалась допоздна, но, к счастью, трубку подняли на третьем гудке.
– Эмм… Ааа… Здравствуйте, Джудит. Это Тара. Тара Добс.
– Тара Добс из?..
– Ммм… из Манчестера. Мы с мамой снимаем комнату у вашего отца.
Последовала короткая пауза, и Тара решила, что Джудит ждет самых прискорбных новостей.
– Но не переживайте, он жив, – выпалила она. – Просто немного болен. Инфекция дыхательных путей. Ему прописали таблетки, но он их не принимает. И постельный режим. Мы с Томом как следует присматриваем за ним, так что вам не о чем волноваться, но я подумала, что…
– Помедленнее, ладно? – перебила ее Джудит. – Мне нужно приехать?
– Не то чтобы это было необходимо, но Альф будет очень рад вас видеть.
– У меня тут куча работы, – раздраженно вздохнула женщина в ответ. – Просто пригласите его к телефону, ладно?
– Боюсь, это сейчас невозможно. Ему не одолеть ступеньки.
Последовала пауза. Тара слышала, как Джудит барабанит ногтями по столу.
– Ладно, спасибо, что позвонили… Как там вас зовут?
Девушка собиралась ответить, но услышала топот Тома на лестнице.
