– Полегче. Ты же за рулем, помнишь?
– Хватит уже, – спутник Вайолет грохнул бокалом по столу. – Встречаясь с тобой, постоянно чувствуешь себя как в гестапо.
– Но здесь такие извилистые дороги, а нам предстоит ужасный спуск по ущелью.
– Сама рули, раз так волнуешься, – ответил он и сделал большой глоток.
– Я не умею водить, и тебе это известно.
– Тогда не читай мне нотаций.
Ее взгляд затуманился от слез, готовых скатиться с ресниц в любую секунду. Вайолет долго смотрела на Ларри, затем не выдержала, сомкнула веки, и по щекам потекли две крупные слезинки.
– Господи, только не это. Опять трубу прорвало, – он передал ей салфетки. – Возьми. Хватит устраивать шоу.
– Прости, я просто соскучилась по дочери. Мы никогда не расставались на долго, я волнуюсь.
– Вот она-то как раз определенно может о себе позаботиться.
– Ей всего пятнадцать. Не нужно было нам уезжать без нее.
Ларри изобразил сочувственную улыбку.
– Слушай, завтра мы позвоним ей, обещаю. Будем ездить по окрестностям, пока не найдем телефон-автомат, пусть даже на это уйдут сутки.
Вайолет высморкалась со всей деликатностью, на которую была способна.
– Спасибо, милый.
– Ладно, можем мы теперь просто расслабиться и насладиться нашим ужином? – Он посмотрел по сторонам. – Где этот Мануэль со своим проклятым поросенком?
Том и Тара ждали в холле для посетителей. Ярко-оранжевые пластиковые стулья не имели ничего общего ни с комфортом, ни с чистотой. Пористая поверхность основательно забилась грязью. Запах немытых тел смешивался в воздухе с антисептическим спреем, который с отвращением на лице распыляла медсестра.
Не в состоянии ни о чем думать, девушка швырнула журнал обратно на столик.
– Почему так долго?
– Потому что у них тут полно работы, – парень пытался ее успокоить. – Не волнуйся, с Альфом все будет хорошо. Теперь он под присмотром и точно пройдет необходимое лечение.
– Хочешь сказать, это моя вина? – она бросила беспокойный взгляд на друга. – Я не смогла заставить его пить таблетки.
– Ничего подобного я не имел в виду. Альф взрослый человек, способный принимать решения, – он сжал ее руку. – Твоей вины здесь нет.
– Если с ним что-нибудь случится… – Тара положила голову на плечо Тома.
– Не случится, – пообещал он.
Как только они вышли из ресторана, Вайолет вцепилась в руку Ларри. Ее пошатывало. Виной тому было гремучее сочетание вина, высоких каблуков и каменистой грунтовки, которую здесь называли парковкой. Несмотря на плохое начало, ужин не был полной катастрофой. Ей пришлось взять себя в руки. Официант принес серебряное блюдо и поднял крышку с таким апломбом, словно был фокусником, который вот-вот достанет кролика из шляпы. Под ней в позе зародыша лежала маленький поросенок во всей своей красе: с головой, ногами, хвостиком-крючком и прочим. Его некогда розовая кожа прибрела в печи бронзовый оттенок. Казалось, он мирно спит, уютно устроившись в своем гнездышке из салатных листьев.
Ларри открыл пассажирскую дверь, и она скользнула на сиденье. Наклонившись, он впился в ее рот долгим поцелуем с привкусом риохи и свиного жира.
– Уверен, что в состоянии вести машину? – спросила Вайолет, отстраняясь.
– Боже, только не начинай, – проворчал он, обводя рукой долину. – В округе ни одного копа. И даже если попадусь, мы легко это уладим. У меня куча денег, – мужчина похлопал себя по карману на груди.
Солнце скрылось за холмами несколько часов назад, и все же совсем темно вокруг не было. Небо выглядело, словно палитра художника, на которой причудливым образом смешались оттенки фиолетового и бирюзового. Далеко внизу, как и миллион лет назад, по дну ущелья несла свои изумрудные воды река. Вайолет прислонилась к подголовнику. Ларри, ругаясь себе под нос, пытался попасть ключом в замок зажигания. Наконец двигатель ожил и заурчал.
– Ну, что, покатаемся немножко? – весело предложил водитель, извлекая из пространства между кресел бутылку кальвадоса. – Как насчет выпить по глоточку на свежем воздухе перед сном?
– Дорога до деревни долгая, Ларри. Давай сначала просто вернемся.
– Боже, Вайолет, когда это ты стала такой нудной?
Он зажал бутылку между ног и резко тронулся с места. Гравий дождем сыпался из-под колес. Мотор взревел, требуя, чтобы водитель немедленно сменил передачу. Женщина вцепилась в подлокотники и бросила взгляд на спидометр. Стрелка приближалась к шестидесяти. Она закричала, перекрывая рев двигателя:
– Ларри, ты с ума сошел? Сбрось скорость, прошу тебя.
– Мы ее еще не набрали, детка, – обернувшись, рассмеялся ее друг.
Теперь стрелка дрожала на отметке семьдесят. Вайолет закрыла глаза руками, но тут же почувствовала, как он пытается оторвать их от её лица.
– Да ладно тебе, крошка, ты в надежных руках.
– Держи эти гребаные надежные руки на руле! – крикнула она, но ветер унес ее слова прочь. – Это не та дорога. Зачем мы поднимаемся выше в горы? Ларри, послушай меня!
Они вошли в поворот на слишком высокой скорости. Машина накренилась и едва не перевернулась. Вайолет бросило в сторону Ларри, и она инстинктивно вцепилась в руль.
– Ты что творишь, идиотка? – рявкнул он. – Хочешь нас угробить?
Она заплакала, не заботясь о том, что он подумает.
– Ларри, пожалуйста. Я хочу домой. Хочу вернуться к Таре, прошу тебя.
С ухмылкой на лице он вдавил педаль газа в пол.
27
2018
Я выбрала столик, отгороженный от остальных большими растениями в напольных горшках. При этом я со своей наблюдательной позиции видела входную дверь и могла быть уверена, что замечу его раньше, чем он меня. Меньше всего мне хотелось вбежать в кафе в последнюю секунду с раскрасневшимся лицом, бурным дыханием и мокрыми подмышками, поэтому пришлось прибыть туда заранее и убивать время, изучая раздел напитков в меню. С каких пор так трудно стало заказать кофе? Только научишься отличать капучино от латте, тут же выясняется, что есть еще какой-то флет уайт
[16], кортадо
[17] и даже нечто, называемое «чай латте», что, оказывается, к кофе вообще не имеет отношения. Это приторная смесь пенистого молока и каких-то специй.
– Готовы сделать заказ? – спросила официантка, приготовившись записывать.
