— Воистину райский уголок, — пробормотал Эссекс.
— Постойте… Кто-то поднимается на холм… Эссекс, похоже на вас, только вы не одеты… на вас нет… — Глория покраснела и прижала ладони к щекам, но не отстранилась от зеркала.
— Продолжайте, дорогая, — подбодрила миссис Уиллоу, — мы не ханжи.
— Попробуйте закутать меня в львиную шкуру, — предложил Эссекс, — ну или хотя бы купальные шорты — мало ли кто там подглядывает…
— Вы… не знаю… вышли на охоту?
— Охоту за кем? — с иронией воскликнула миссис Хэллоран.
— За купальными шортами, не иначе, — предположил Эссекс. — Можно я встану за деревом?
— Тихо! — шикнула на него миссис Уиллоу. — Будьте серьезнее!
— Тут так мило… — продолжала Глория.
Эссекс открыл было рот, но миссис Уиллоу резко вскинула руку, и он затих.
— Как тут красиво! Эссекса больше нет, остались только холмы, деревья и синее-синее небо…
— Слава богу, что я скрылся из виду, — не утерпел Эссекс. — Мне уже начало казаться, что на меня пялятся…
— Смотрите, — воскликнула Глория и засмеялась, — ой, смотрите! Все меняется… Похоже на маленький пейзаж, и он меняется: теперь видно, что делается за холмом, за деревьями… Вот появились люди, они… танцуют, кажется; солнце такое яркое… Да, танцуют.
— Одетые? — вставил Эссекс, явно наслаждаясь ситуацией.
— Не знаю… да и неважно. Они слишком далеко, такие крошечные, а деревья вокруг них такие высокие… Да, они и вправду танцуют. А трава и цветы чуть шевелятся, словно подул легкий ветерок, а теперь я вижу… вроде бы оленя? И птичек… и кролика.
— Похоже, наш ковчег пристал к берегу, — прокомментировала миссис Хэллоран, обращаясь к Эссексу.
— Скажи, милая, — вмешалась миссис Уиллоу, — если мы будем задавать вопросы, ты сможешь ответить?
Глория закрыла глаза.
— Попытаюсь, — сказала она, отклоняясь на спинку кресла. — Это было красиво…
— У меня создалось довольно странное ощущение, — признался Эссекс. — Наверное, больше никогда не буду охотиться.
— А мне кажется, Глория видит в зеркале то, что мы от нее хотим, — предположила миссис Уиллоу. — Эссекс, помолчите! В первый раз ей привиделись всякие ужасы, потому что мы все были напуганы и сбиты с толку. Теперь же мы примерно знаем, чего ожидать, вот ей и показывают ожидаемое. Наверное, я плохо объясняю…
Она вопросительно взглянула на мисс Огилви, та молча кивнула.
— Глория, дорогая, нам не нужно, чтобы ты думала об ужасах и разрушениях, — продолжала миссис Уиллоу. — Нам гораздо больше нравятся твои прелестные пейзажи. У меня возникла идея: я хочу попросить тебя взглянуть в зеркало и попытаться увидеть людей, живущих в этом доме, только не сейчас, а месяц спустя — это будет конец июня. Подумай об этих людях, посмотри в зеркало, и ты увидишь, чем они будут заниматься через месяц.
Миссис Уиллоу обернулась к остальным.
— Пытаюсь выяснить, сколько у нас еще времени в запасе, — уточнила она. — Давай, Глория.
Девушка склонилась над зеркалом, подперев руками подбородок; длинные волосы упали на щеки, почти касаясь стола.
— Розы, — наконец произнесла она. — Розы на столе… Розовые.
— Это «рамблер», любимый мамин сорт, — прокомментировала тетя Фэнни. — Для нее посадили шесть кустов, они расцвели в конце июня.
— И мы все собрались вместе… — Глория захихикала. — Забавно… И я тоже там. Похоже на картинку, только люди двигаются, крошечные такие… Мы завтракаем… Эссекс…
— Что на мне надето? — поинтересовался Эссекс, изображая целомудренную скромность.
— Кажется, белая рубашка. Вы рассказываете какую-то историю, а мы все смеемся. На мне платье, белое с голубым; должно быть, очень жарко.
— Значит, можно смело предположить, что до конца июня ничего не случится, — резюмировала миссис Уиллоу. — Так, Глория, попробуй конец июля. Сосредоточься… Конец июля…
— Мы играем в теннис, — почти сразу же ответила Глория. — Все собрались на теннисном корте; Джулия с капитаном играют против нас с Арабеллой.
— Так и знала! — воскликнула Арабелла, бросив на сестру неприязненный взгляд.
— Остальные сидят вокруг на белых стульях и скамьях… Еще вижу столик, а над ним большой зонтик, оранжевый с желтым и зеленым; вы пьете; должно быть, ужасно жарко, потому что мы в легких платьях и шортах. На мне тоже шорты в голубую полоску — странно, у меня таких нет…
— Я одолжу тебе свои, — пообещала Джулия.
— Мы пользуемся этим самым зонтиком каждый год, — сказала миссис Хэллоран, — но откуда Глории о нем знать? И цвета правильные. Он хранится в гараже, она никак не могла его видеть заранее…
— Я вижу его сейчас, — ответила Глория.
— Самое главное — раз она видит нас, значит, ничего пока не случилось, — сделала вывод миссис Уиллоу, — ведь потом уже не будет никаких теннисных кортов и разноцветных зонтиков.
Она наклонилась вперед и положила руку на голову девушки.
— Посмотри еще раз, детка. Посмотри, чем мы занимаемся… скажем, в конце августа?
Глория нахмурилась, склоняясь к зеркалу.
— Сложно сказать, очень темно… Все окна закрыты. Не знаю, кто там… похоже на тени… Солнце село.
— Что они делают?
— Кажется… — Глория помедлила. — Кажется, они пытаются что-то двигать… большой сундук или диван, что-то в этом роде. Они придвигают его к двери… Горят свечи, но все еще очень темно. Они в большом холле, я вижу плитки на полу. Они… баррикадируют дверь… Ужасно темно…
— А лица можешь различить?
— Вижу Фэнси… А может, она лишь похожа на Фэнси, потому что меньше… Нет, точно Фэнси, вот она подошла к зажженной свече. Она… смеется.
— Смеется? Пока мы баррикадируем дверь?
— «Истинно верующие» упоминали конец августа, — тихо произнес Эссекс, обращаясь к миссис Хэллоран.
— Если эти психи назвали верную дату, я съем марсианина, — пообещала та.
— Попробуй взглянуть еще чуть-чуть вперед, — попросила миссис Уиллоу Глорию. — Конец той ночи, следующее утро…
— Не могу, все расплывается.
Глория откинулась назад и посмотрела в зеркало, отражающее мутных купидонов на потолке.
— Мне страшно… — призналась она.
— Тетя Фэнни предполагает, Глория располагает, — сыронизировала миссис Хэллоран, нежно касаясь солнечных часов. — Недолго нам осталось смотреть по ним время…
— Вас до сих пор не удивляет, как легко мы все сдались? — поинтересовался Эссекс.
— Я все еще не убеждена до конца.
— Но вы позволили ей сжечь библиотеку…
