Евгений потянул Берту за рукав и тихо сказал ей на ушко:
– Посмотри в угол.
Берта глянула в угол, и ей стало не по себе: там на полу кучей валялись железные прутья, дубинки, ножи и даже ружье. Странно, что она раньше не обратила внимания. Хотя что тут странного, от голода она могла смотреть только на стол.
– Я сразу почувствовала, что с этими Башенками что-то не так, – шепнула лисичка Евгению. – А теперь уверилась. Зачем нормальной семье оружие?
– Давай не будем выяснять, – предложил пингвин. – Мне кажется, это будет благоразумно.
– Давай. Угостились, и хватит. А то, видишь ли, тысячные мы. Юбилейные, видишь ли.
– Тысячные? – в шепоте Евгения прорезалась паника. – Тысячные кто?
На вопрос друга у Берты в голове промелькнуло несколько вариантов ответа, и все они были так или иначе связаны с кровопролитием. Лисичка нервно сглотнула и громко объявила:
– Большое спасибо за угощение! Нам уже совсем-совсем пора!
– А то если мы вовремя не вернемся, нас будут искать специальные поисковые группы, – быстро добавил Евгений. – Карательные отряды. Никого не пощадят.
– Если хоть одна шерстинка упадет с наших голов… – сказала Берта.
– Хоть одно перышко… – сказал Евгений.
Константин, который все это время заливался соловьем, повествуя о чудесах Градбурга, махнул лапой:
– Ребята, не мешайте! Так вот, а в море есть буйки. Это очень злобные рыбы, которые не выпускают пловцов в открытое море. Но если вы все-таки заплывете за буйки, то все, кранты – эти чудовища вас обратно к берегу не пустят.
– Константин… – попыталась остановить друга лисичка.
– Отстань, милая, я занят. Ну вот, и тогда приплывают патрульные-акулы и отгоняют пловцов на остров, сделанный из цельного куска хрусталя. Этот остров – одно из чудес света. Всего в мире триста шестьдесят семь чудес света, и четыреста из них находятся в нашем городе.
– Константин! – Берта хлопнула по столу ладонью. Кот изумленно уставился на подругу.
– Да что с тобой, Берта?
– Мы уходим!
– Как уходим? Ведь я еще не рассказал про небесный цирк и подземные самолеты!
Но Берта была неумолима.
– В другой раз! – она решительно встала и обратилась к удивленным Башенкам: – К сожалению, мы должны идти. Нас ждут.
– И ищут, – добавил Евгений, поднимаясь с места.
Глава семейства развел лапами.
– Ну, что же, раз так, то конечно. Идите, если пора.
– Тихо! – внезапно крикнул Теодор Башенка, навострив уши. Все замолчали и прислушались. Откуда-то снизу донесся тихий стук.
– Погреб! – охнула Мама Башенка.
– К оружию! – призвал Папа Башенка.
Тигры кинулись в угол гостиной и вооружились: Папа Башенка схватил ружье, Мама Башенка, Теодор и Ирина взяли каждый по ножу и дубинке, и даже маленький Аркадий поднял с пола железный прут, воскликнув:
– Мы им покажем! Пусть белегутся!
– Да что происходит? – ошеломленно спросил Константин.
– Воры! – лаконично ответил Теодор Башенка, устремляясь в погреб. За ним, с криками и угрозами, бросились остальные члены семейства.
– Так это они от воров вооружились, – сказала Берта с раскаянием в голосе. – А я уже подумала невесть что.
– Ну, подумала и подумала, – пожал плечами Константин. – Подумаешь, подумала. В общем, воры – не наше дело. Это же не ужин. Ну что, пошли отсюда?
Но Берта внезапно покачала головой.
– Нет! Так не годится. Мне стыдно перед Башенками. Они были к нам добры, а мы к ним – несправедливы. Я не уйду, пока не увижу, что с ними все в порядке.
Константин подарил лисичке тяжелый взгляд.
– А передо мной тебе не стыдно? А ко мне ты была справедлива? Ты прервала самую блестящую мою речь за последние годы, ну ладно, дни! Задушила мое вдохновение, прирезала мою музу, наступила на горло моей песне и потопталась на ней! А теперь, оказывается, все это было напрасно!
– Остынь, – сказала Берта. – Если бы не я, то все равно твое вдохновение придушили бы воры, и твой удивительный и абсолютно лживый рассказ по-любому бы прервался.
– Лживый рассказ, – в голосе кота задребезжала горечь. – Ты слышишь, Евгений? Это она про художественный вымысел, между прочим. Представляешь, что скажет эта приземленная реалистка, когда прочитает твой роман? На твоем месте я бы ее к нему и близко не подпускал!
Берта фыркнула и решила, что Константин недостоин той гневной отповеди, которая звучала в ее голове.
– Я пошла в погреб.
И она пошла – такой твердой и уверенной походкой, что становилось предельно ясно: усилиями одного кота и одного пингвина ее не остановить. Поэтому коту и пингвину не оставалось ничего другого, кроме как последовать за обуреваемой жаждой покаяния подругой.
В погребе их ждала картина, напоминающая поле битвы непосредственно перед сражением. Возле двери в угрожающих позах стояли Башенки, готовые в любой момент пойти в атаку на врага, расположившегося у противоположной стены. Численностью враг превосходил защитников дома, но сильно уступал им в росте и комплекции.
Ворами оказались крысы. Их было около дюжины, они были одеты в старые и поношенные комбинезоны, а вооружены – палками и камнями. В середине композиции возвышался самый внушительный крыс – главарь. Он был единственным из всей компании, кто держал не камень и не палку, а кое-что посерьезней: пистолет.
Перед крысами валялись мешки с продовольствием – это и был предмет спора: еда, принадлежащая Башенкам, которую воры не успели утащить.
– Если припретесь сюда еще хоть раз, пеняйте на себя! – пригрозил Папа Башенка.
– Мы не сдадимся! – ответил на это главный крыс. – Наше дело правое, мы хотим прокормить наш народ!
– Да на здоровье! – возмущенно воскликнул Теодор Башенка. – Ваш народ, вы и кормите! А мы-то с какой стати должны кормить ваш народ?
Главарь оскалился.
– Проклятые эгоисты! Раз построили дом на нашей земле, то ваши запасы принадлежат нам!
– На вашей земле?! – Папа Башенка угрожающе вскинул ружье. – Убирайтесь в свои горы, воры несчастные!
Главарь злобно прищурился. Вслед за ним злобно прищурились остальные крысы.
– Горы? Как бы не так! Знайте, мы везде. Под каждым домом. Каждая труба служит нам дорогой. Каждый подвал – укрытием. Нас сотни тысяч. И мы голодны. Нам нужны завтрак, полдник, обед и ужин. Поэтому лучше отдайте нам еду по-хорошему. Или…
– Или что? – холодно поинтересовался Папа Башенка.
– Или мы пожалуемся гуманитарным организациям, что вы морите нас голодом! Что они с вами сделают, даже страшно подумать!
