– В ящиках… – дрожа, указал Флюгер.
– В ящиках, – сказал первый крыс второму, и тот принялся сваливать содержимое ящиков в мешок.
Флюгер прислонился к стене и схватился лапой за сердце.
– Что с вами? – поинтересовался первый крыс. – Лапу прихватило?
– Сердце… – прохрипел Флюгер.
– А что так?
– Грабители…
Крысы огляделись по сторонам.
– Где?
– Вы – грабители.
– Мы не грабители, – возразил крыс. – Мы – кормильцы. Вся эта снедь пойдет на благотворительные нужды.
– Какие благотворительные нужды? – спросил Флюгер, раздумывая, закричать ли «грабят!», чтобы сбежались соседи. Или, что вероятнее, разбежались.
– Мы ее съедим, – объяснил крыс. – Это очень благотворительно. Поэтому если вы собирались заорать на весь дом «помогите, грабители!», то не надо. Это введет соседей в заблуждение. Будьте честны, кричите «помогите, кормильцы!». Правда, и тогда никто не придет. Соседям, знаете ли, не до вас. У них тоже… – глаза крыса сверкнули, – гости.
В это время второй крыс закончил с крупой и принялся исследовать остальное. Он попробовал на вкус фольгу и оберточную бумагу, решил, что они немного съедобны, и кинул в мешок. А вот стекло он пищей все же не счел, поэтому все стаканы, бокалы и фужеры со смаком разбил. Флюгер хотел возразить, но первый и третий крысы не дали ему такой возможности. Они прижали критика в углу, от чего гортань тигра стала напоминать высушенную пустыню. Первый крыс оскалился и заметил:
– Каждый должен заниматься своим делом. Вы согласны?
Флюгер утвердительно пискнул.
– Вот и не мешайте нам, – сказал крыс, и за его спиной что-то с треском сломалось. – Мы занимаемся своим делом. Вам тоже не мешает заняться своим. А то бездельничать – это не дело. Верно?
Флюгер робко заметил, что у него сейчас никаких дел нет.
– Не беда, – ответил на это крыс. – Дело мы вам обеспечим. Вы думаете, почему мы нацепили клювы? А потому, что мой друг, – он обнял за плечи молчаливого третьего крыса, – пишет изумительную прозу.
Крысиный прозаик потупил взор.
– Стесняется, – объяснил главарь. – Ну, не смущайся, друг. Давай, покажи господину критику свои творения. Он с удовольствием осчастливит тебя отзывом. Правда, господин критик?
– Правда, – глухо произнес Флюгер, стараясь не обращать внимания на руины, в которые превращает его кухню второй крыс.
Поддавшись уговорам главаря, прозаик протянул Флюгеру мятый листок бумаги.
Творение крысиного гения оказалось коротким:
Кости моих врагов
Под полуденным солнцем белеют кости моих врагов.
– Ну как? – спросил главарь, выразительно погладив клюв.
– Феноменально, – осторожно ответил критик.
Крыс-прозаик радостно ахнул, а второй крыс, который ни на секунду не прекращал инспекцию кухни, в очередной раз что-то разбил.
– Подробней! – потребовал главарь.
– Четко, лаконично, ничего лишнего, – выпалил Флюгер.
– А что насчет глубины?
– Глубина глубокая. Я чуть не утонул.
– А выразительность?
– Потрясающая! Я буквально вижу – полуденное жаркое солнце, выжженная земля, простирающаяся на десятки миль вокруг, и на ней белые кости врагов, вокруг которых шныряют скорпионы и тарантулы, нещадно жаля попадающихся им на пути муравьев!
– Ого… – удивленно подал голос прозаик, узнав о неожиданных глубинных пластах, что скрывало в себе его произведение.
– А как насчет стиля? – поинтересовался главарь под хруст ломающихся стульев.
– Уникально.
– И все?
– Нет. Еще напоминает лучшие образцы.
– Хм… Господин критик, а вы не находите, что у моего друга потрясающее чувство слова, умение выделять основное, безжалостно отбрасывая, или, точнее, вырезая все ненужное, использовать полную гамму чувств и богатую палитру образов? Не кажется ли вам, что это настоящая литература, которая останется в веках?
– Точно! – с готовностью согласился Флюгер. – Я как раз хотел все это сказать. Спасибо, что опередили.
– Не за что. Я просто выполняю вашу работу.
Второй крыс закончил разгром кухни, сложив в мешок то, что казалось ему съедобным, и разломав все остальное. Он протиснулся между соратниками и внимательно пощупал рукав рубашки Флюгера.
– Не синтетика, – заключил он. – Можно есть. Снимайте.
– Что? – оторопел критик.
– Снимайте-снимайте, – велел главарь. – Нечего еду на себе носить.
– Какую еду! Это одежда!
– Ничего, мы не привередливые. Съедим и не подавимся.
– Но…
– Про белые кости помните?
– Помню…
– Видимо, вы плохо усвоили посыл, заложенный в этом эпохальном произведении, – осуждающе покачал головой крыс и вдруг как рявкнул: – Раздевайся!
Нервы Флюгера не выдержали. С паническим криком он вырвался из крысиного окружения, сиганул в окно – благо, жил он на первом этаже, – и сломя голову кинулся прочь.
Несмотря на поздний час, во всех окнах горел свет, из домов доносились крики и грохот бьющейся посуды и ломающейся мебели. По улицам носились небольшие крысиные группы, с легкостью тащившие на себе огромные мешки, полные добычи. На подобных Флюгеру одиноких испуганных прохожих крысы не обращали внимания, равно как и на снующих тут и там Деревянных Зверей. Откуда-то из недр памяти в сознании критика всплыли слова «набег», «полчища» и «орда». Они как нельзя лучше характеризовали то, что он видел.
Вдруг из-за угла вынырнул знакомый Флюгеру автомобиль фиолетового цвета. Раскинув лапы, критик перекрыл ему дорогу. Из окна высунулась разъяренная гиена:
– Пошел вон, идиот! Не видишь разве, что я спасаюсь бегством!
Флюгер бросился к ней:
– Катерина! Я тоже спасаюсь! Возьмите меня с собой!
Он схватился за ручку задней дверцы, но машина рванула с места, и критик, не удержав равновесия, упал в лужу.
– Катерина! – взвыл он. – Куда же вы? Катерина, вы мой кумир! Не бросайте меня!
Рядом остановились две крысы с баулами на спинах и окинули его заинтересованным взглядом.
– Как думаешь, это синтетика? – спросил один крыс другого.
Флюгер не стал дожидаться ответа эксперта по тканям, вскочил и, прихрамывая, помчался вслед за автомобилем.
А Катерина возвращалась от господина Анибала, у которого брала очередное интервью. Главный видист города огорошил ее новым скандальным заявлением: что отношения между тиграми и барсами следует пересмотреть.
