– Хорошо, Семен. Спасибо.
Интересно, кого привез Кеша?
Неужели у него на стороне есть ребенок? Вот это да! Ирка с ума сойдет от ревности. Будет представление сегодня, явно!
С Кешей позже разберусь. Надо снова поговорить с Доминикой.
Захожу в дом, поднимаюсь к ней в комнату, вхожу. Темно, только ночник дает приглушенный свет. Подхожу к кровати, заваленной подушками со всех сторон. Что за фигня?! Она что, сбежала?!
И тут взгляд цепляется за маленькую выпуклость на кровати, явно не похожую на подушку. Отдергиваю одеяло – а там ребенок!!!
Откуда здесь ребенок?!
И тут я вспоминаю слова охранника! И до меня доходит!!! Кеша… ребенок… он все это время общался с Доминикой. А ребенку явно не полгода. Крупненький малыш.
«Это ее ребенок! – простреливает мысль в голове! – Он привез ее ребенка ко мне в дом без моего разрешения!»
И тут малыш открывает свои заспанные глазенки и смотрит на меня серо-голубым взглядом, точно таким же, как у меня! Только форма глаз большая, как у Доминики. Он очень напоминает меня на детских фотографиях.
Это что получается? Так… сколько прошло с тех пор, когда мы были с Доминикой? Примерно… Так, если отсчитать девять месяцев, то получится год и три месяца.
Я снова посмотрел на ребенка! Да! Это возможно!!! Это мой ребенок!
Я поднял малыша на руки и начал подбрасывать вверх. После второго раза остановился: мальчик чуть не заплакал. Черт! Ребенок же! Мой ребенок! Вот это да!
– Тш… тшш…
У меня есть ребенок! И такая нежная нега стала зарождаться внутри от осознания этого факта. У меня есть сын!
– Все, все, пошли искать твою маму, хорошо?
Где же может быть моя девочка? Ой, как ей сейчас влетит! И ночью! Особенно ночью! Она еще думать будет?! У нее мой ребенок, а она молчит!
Вот бдин!!! Это что получается, Кеша знал, что у меня есть ребенок от Доминики, и скрывал это?!
Злость нарастает как снежный ком. Еле сдерживаю себя! Как они могли так поступить! Ладно, Доминика была обижена, хотя нет! Все нормальные женщины приходят к отцам своих детей, показывают положительный тест на беременность и требуют жениться на них. А она! Она предпочла скрываться от меня! И мой родной брат ей помогал!
Нахожу их в комнате у Малого. Собрались, заговорщики, сейчас я вас отправлю на гильотину за сговор!
Нахожу взглядом Доминику и прошу спуститься ко мне в кабинет для разговора, и Кешу тоже чтобы захватила. От злости на этих двоих не сразу заметил блондинку, которая, стрельнув в меня сканирующим взглядом, набычилась. Сразу понял, что не понравился ей. Но мне как-то плевать на это.
И тут она выдает, что малыш у меня на руках – ее сын. Забирает его у меня, а после делает странную вещь – отдает его Доминике. Не понял, для чего? Затем начинает что-то рассказывать, как пережила беременность и роды. И чем больше она говорила, тем сильнее я понимал, что я полный дебил. Нет у Доминики от меня ребенка. У меня нет ребенка. И этот светлоглазый мальчуган – сын этой блондиночки, а не мой.
Все, что я сейчас чувствовал, – это боль утраты несуществующего мира любви, моей любви к моему мальчику, которая успела зародиться в душе за эти несколько минут. Действительность обрушилась на меня! Пустота, одиночество – вот моя жизнь. Доминика родила от другого мужика и, скорее всего, любит его, и навряд ли будет со мной. Я снова останусь один. Без нее, без ребенка. Без моего малыша, без моего сына!
Если бы я был один, я бы взвыл от боли, которую ощутил, от жалости к самому себе, придурку. Размечтался о счастливой семье с любимой и ребенком, как это было у родителей.
Захотелось врезать кулаком в стену, избить кого-нибудь. А желательно самого себя. Но не на глазах у всех.
Развернулся и убежал. Пошел навстречу своей реальной жизни, жизни волка-одиночки, который с легкостью выстраивает самые запутанные финансовые махинации, но не сумел удержать рядом единственную, отдав ее незнакомому мужчине.
И тут слышу крик. Ее крик от боли! Доминика?!
Доминика
За Максимилианом закрылась дверь, и я поняла, что произошло что-то очень плохое, неправильное.
– Останови его, прошу, – с мольбой в глазах прошептала я Кеше.
Он сразу сорвался с места и побежал за Максом.
Я быстро передала Юлика обратно Лайме со словами: «Объясню позже, мне тоже надо бежать», – и рванула к двери.
Я как будто почувствовала его боль от потери только что обретённого ребёнка. В груди образовался огромный ком, который давил на сердце и лёгкие. Мое дыхание сбилось. Он подумал, что Юлик его сын, но его разубедили. И теперь он опустошён. Сбит с толку. Он же признался, что любит меня и даже готов принят с чужим ребёнком. Но ему хотелось ещё и своего родить, и тут он увидел Юлика и понял, что вот он! Его ребёнок! Но Лайма была убедительна, и теперь он снова один.
Когда я осознала, что Макс уже выбежал из дома и, возможно, что Кеша его не догонит, так плохо стало на душе.
Хотелось рвать и метать! Ну почему все так?! Почему я не смогла ему сказать? Я упала на колени и взвыла:
– Аааа…
От боли, от отчаянья, что снова все повторяется – недосказанность, недопонимание и, как следствие, расставание.
Слезы брызнули из глаз нескончаемым потоком. Его ввели в заблуждение, как когда-то и меня. И теперь ушёл ОН.
Нет, нет, нельзя сдаваться. Кеша его догонит! А если нет?.. Если не догонит, то… не знаю что, но что-нибудь придумаем. В конце концов, это его дом. Он сюда вернётся. Хоть через день, хоть через два.
Но как же не хотелось, чтобы все это время он страдал, чтобы переживал. Ведь это все – пустое заблуждение. Не хотелось терять ни минуты, ни секунды.
Эти два года мне дались очень нелегко. Как бы я не загоняла свои чувства к нему далеко в угол, как бы не обзывала его и не говорила сама себе, что он плохой, что с ним было бы хуже, что он неспособен любить и быть хорошим семьянином, но сердце не слушалось и болело. Болело от безответной любви.
А за эти три дня, сколько бы я не сопротивлялась, но сердце радовалось, билось с новой силой от понимания того, что это ОН! Рядом! От возможности снова его видеть и чувствовать.
А после его признания все зацвело новыми красками. И если я ещё немного сомневалась, то его расстроенное от понимания, что Юлик не его сын, лицо окончательно меня убедило в искренности его чувств.
И вот я сижу на коленях и реву. Почему я не могу быть счастливой?! Любящей и любимой!!! В груди – щемящая боль. Как будто между нами снова образовалась пропасть, и мы снова расстаёмся.
– Что происходит, почему ты орёшь и ревёшь? – услышала я возмущение Иры.
– Ира, зайди к себе. Мы тут сами разберёмся, – прозвучал рядом голос Валентина.
