– Люблю, – не возражал пингвин.
– Тогда на! – Борис протянул ему стопку книг, которую держал в лапах.
– Зачем? – растерялся Евгений.
– Вынеси их погромщикам! Пускай они их сожгут, может, тогда угомонятся!
Пингвин не верил своим ушам.
– И это говорите вы! Директор библиотеки! Вы должны защищать книги!
– Я и защищаю. Просто я защищаю одни книги тем, что выдаю другие. Евгений, не беспокойся, я выбрал дурацкие книги, чисто развлекательные.
– Да какая разница!
– Огромная. Их не жалко. Книги должны не развлекать, а воспитывать! Учить доброте, честности и состраданию!
Евгений вспомнил, что однажды он сказал друзьям то же самое. И ответ Улисса его тогда очень удивил:
– Самые озлобленные, лживые и жестокие звери, которых я знаю, читали в детстве именно такие книги. – В ответ на общее недоумение лис пояснил: – Эти звери потом вырастали и готовы были за свои идеалы, за то, что они сами считали «добротой, честностью и состраданием», порвать глотку всем, кто с ними не согласен.
Тогда Евгений решил, что Улисс преувеличивает, однако сейчас ему уже так не казалось.
Евгений решительно покачал головой:
– Я не стану этого делать!
Борис разочарованно вздохнул:
– Жаль. Барбара, может, вы?
Волчица в ответ лишь презрительно фыркнула.
– Придется самому, – приуныл барсук. – Нехорошо. Вдруг они меня побьют?
– Я и вам не позволю это сделать! – воскликнул Евгений, загораживая директору проход к двери. – Наш долг – защитить все книги без исключения!
Константин безуспешно пытался оттащить его в сторону:
– Дружище, хватит геройствовать, а? А то мне это кое-что напоминает!
Он имел в виду происшествие в Вершине, когда Евгений пытался сказать со сцены театра зрителям правду о том, что творилось в их городе. Тогда все чуть было не закончилось очень плохо.
Однако сам Евгений подумал о другом. Да, ситуация действительно кое-что ему напоминала. Но нечто совсем иное, нежели Константину. Борис, Барбара и Евгений, вынужденные защищать библиотеку от варваров – да ведь Евгений сам же все это описывал в своем романе! Оказывается, он предвидел события! С ума сойти…
Но если так, то, значит, возможны и другие совпадения. Погодите-ка…
– Барбара! У тебя должен быть пулемет!
Волчица уставилась на него с тем выражением морды, которое у Евгения с некоторых пор прочно ассоциировалось с отказом в любви.
– У меня нет пулемета, – сообщила Барбара.
– А мы так на вас рассчитывали, – покачал головой Константин.
Пингвин расстроился. Выходит, он предвидел не все.
– Евгений, да отойди ты наконец! – пытался урезонить его Константин.
Евгений не слушался. Он смотрел на Константина и думал, что его он тоже не предвидел.
В этот момент со звоном разбилось одно из окон, и в помещение влетел внушительных размеров булыжник.
– Ай-ай-ай! – испугался Борис. – Ну вот, теперь парой книг не отделаемся. Евгений, видишь, что ты натворил? Правильно я тебя уволил!
– Я их урезоню, – заявил Евгений.
– Не вздумай! – вздрогнул Константин.
– Я взову к их разуму.
Кот схватил пингвина за крыло.
– Какой еще разум у погромщиков! Разве что коллективный и очень маленький!
Евгений высвободил крыло.
– Константин, все нормально. Максимум, они меня не послушают.
– А что, пускай попробует! – вмешался Борис. – Господин кот, не мешайте ему!
А Барбара не сказала ничего. Зато она посмотрела на Евгения так, как никогда не смотрела прежде. Словно увидела в нем совсем не того пингвина, которого знала. Правда, Евгений этого не заметил, ему было не до того.
Он высунулся в окно и крикнул беснующейся толпе «духовных очернителей»:
– Друзья!
«Очернители» так удивились его появлению, что даже притихли.
– Друзья, послушайте!
Тут удивление «очернителей» прошло, и они снова завопили.
– Грешник! Камнями его, камнями! Пока не очистится! – Они потянулись к булыжникам.
Евгений вытянул вперед крылья, демонстрируя, что он не вооружен и что у него самые миролюбивые намерения.
– Друзья! Да, возможно, я грешен! Но пусть тот из вас бросит в меня камень, кто сам без греха!
Ему пришлось немедленно отпрянуть от окна и пригнуться, чтобы увернуться от града камней.
– Аморальный грешник! – неслось вслед за камнями.
– Ну, как там разум? – ехидно поинтересовался Константин.
– Я справлюсь, – упрямился Евгений, осторожно возвращаясь к окну. – Да послу… – Пингвин увернулся от камней. – Деревянные Зве… – Пригнулся. – Градбур… – Отпрыгнул.
Терпение Константина лопнуло. С помощью Барбары он наконец оттащил друга от окна.
– Евгений, ты самая болтливая мишень в мире. Но я не хочу тебя потерять, ты мне дорог как память.
Волчица же произнесла с нескрываемым восхищением:
– Евгений, твой поступок глуп, но отважен…
Пингвин вздрогнул и поинтересовался:
– А что для тебя важнее – что он глуп или что отважен?
В глазах Барбары промелькнула кокетливая искорка.
– Пока не решила.
«А что важно для меня?» – подумал Евгений. Он прислушался к чувствам. Те вяло заявили, что лично они сыты Барбарой по горло. Не то чтобы они о ней забыли, нет. Но с них хватит.
И Евгений вдруг понял, что больше не любит прекрасную волчицу. Более того, эта любовь, которая совсем недавно так его мучила, теперь показалась ему какой-то нелепой, временной… Какой-то школьной. Той любовью, которая бывает дана зверю не для того, чтобы соединить его судьбу с судьбой возлюбленного, а для того, чтобы характеру было от чего формироваться.
Евгений посмотрел Барбаре в глаза и сказал:
– Спасибо тебе.
– За что? – удивилась волчица.
– За науку.
Барбара нахмурилась. Ей хотелось, чтобы Евгений пригласил ее на свидание, а не чтобы он благодарил ее за какие-то непонятные науки.
Константин понял эту сцену по-своему. Он шмыгнул носом и сказал:
– Да, друзья, пора прощаться. Пришел наш последний час. – Он повернулся к пребывающему в растерянности Борису. – Спасибо вам.
– За что? – обалдел барсук.
– За науку.
– Эй, ты чего меня передразниваешь! – возмутился Евгений.
