– Рад видеть, Дара, – и ни нотки веселья в унылом голосе Мирта. – Как вижу, вы все же не умерли.
– К нашему общему разочарованию, – хмыкнула наемница, возлежавшая на высокой перине.
Села на край постели и взяла подругу за руку. Мое присутствие и поддержка должны помочь сдержать звериную сущность, которая может вырваться наружу. А еще, если что-то пойдет не так и волчица займет тело и сознание подруги, выдворю Мирта, пока он ничего не понял.
– Что же с вами случилось? Как вижу, вы все же пострадали.
– Неудачи на охоте, – усмехнулась Касия. – Упала с кобылы, а она наступила мне на ребра.
– А записка..?
– Просто шутка. Мне хотелось позлить эту сучку, – девушка кивнула в мою сторону. – Обещала за помощь тысячу фунтов, а потом начала говорить, что отдаст только когда завершит работу. Я решила уехать из города на пару дней, отослав вам послание, чтобы эта побесилась, пока вы ее мучаете расспросами. Не думала, что так далеко все зайдет.
Лицо советника по тайным делам меняло цвета. Он краснел, бледнел и снова наливался багрянцем. Губы дрожали, а глаза округлились, сделав его похожим на жабу.
– Это немыслимо! – выпалил он. – Такого от вас, Дара, не мог ожидать! Верх непрофессионализма!
– Так и не особенно профессионально арестовывать человека после глупой записки. У вас не было ни одной улики, – лениво проговорила я. – Давайте сойдемся на том, что мы все весьма безответственны, а потому друг друга стоим.
Мирт опять стал белее пергамента.
– Не смейте сравнивать нас, Роза! И не вы ли мне говорили, что Дара мертва?
– А ты веришь всему, что я говорю? – засмеялась ему в лицо. – Тогда у тебя серьезные проблемы.
Как же мне это нравилось! Ложь становится правдой, правда – ложью, а я дергаю за ниточки сплетенных мной сетей. Как в старые времена, которые были до чертова Грира, когда я становилась хозяйкой любого положения.
– Я сгною вас. Обеих, – зло прошипел советник.
– Да ты сам кишки свои жрать будешь..! – Касия забыла о ранах и подскочила на постели. Я решительно положила руку ей на плечо, не давая встать: чтобы держать под контролем зверя, нужно забыть об эмоциях.
– Ваши расчлененные тела найдут в Нетском канале, – продолжал Мирт, словно брызгал ядом, – и мы приговорим Грира к смертной казни за расправу над любовницей и безымянной поломойкой.
– Твоя должность велит быть немного умнее, Шон, – я была просто счастлива, что сейчас за нами наблюдают подчиненные советника, и наша перепалка происходит при свидетелях. Свидетелях его глупости и злоупотребления полномочиями. – Обычно сначала совершается убийство, а потом ловят подозреваемых. Как по-твоему герцог прикончит двоих, находясь в тюрьме, обвиняемый в убийстве одной из нас, ныне здравствующей?
– Думаете, я не найду подходящего объяснения, о котором никто и не вспомнит, когда избавлюсь сразу от трех докучливых тварей?
– Потрясающая наивность, Мирт! Я всегда забочусь о том, чтобы не остаться неотмщенной. У доверенных лиц есть много интересного о тайном советнике, – это чистая правда, – и о короле, – тут я блефовала.
Советник смотрел на меня выпученными глазами не меньше минуты, на виске пульсировала вена – того и гляди нашего старика хватит удар. Затем покосился на бравых ребят, застывших за его спиной.
– Арестуйте ее! – приказал он визгливым голосом, граничащим с истерикой.
– За что? – удивленно спросил Клим. – Ведь…
– АРЕСТУЙТЕ! ЕЕ! Что стоите, идиоты?!
31. В плену воспоминаний
Одиночная камера, где я оказалась, выглядела один в один как та, в которой держали Грира. Подозреваю, он сейчас томится на три этажа ниже меня. Интересно, что дальше? Решил ли Шон Мирт, этот сучий потрох, засадить меня за решетку спонтанно, или это было взвешенное решение и у него есть некий план? Скорее первое, иначе к чему все эти бессмысленные разговоры? Хотя пустозвонство – его любимое занятие, и, возможно, он сразу знал, что наша встреча закончится моим арестом, потому и помощников взял – а я уж думала, что за второе свое ухо опасается.
Единственное, что сейчас немного радовало и слегка успокаивало – это то, что Касию трогать не стали. Когда два амбала выводили меня из замка под удивленными взглядами прислуги, я успела крикнуть экономке, чтобы она не забывала заботиться о Милли и лишний раз не пускала никого к ней в комнату.
Интересно, получится отсюда сбежать? Снять наручники, пожалуй, смогу, хотя мне и не оставили никаких заколочек-отмычек: тщательно обыскав, отобрали все металлическое, даже платье Мирт приказал изъять и выдать полосатую мужскую робу.
– От этой суки можно всего ожидать, – предупредил тюремных стражников, когда те облапывали меня, пытаясь отыскать еще что-нибудь запрещенное. – И не смейте даже разговаривать с ней, она крайне опасна.
– Советник Мирт тоже крайне опасен, – доверительно сообщила юному тюремщику, который как раз достал из моей прически шпильку. – Сегодня вы с ним друзья и коллеги, а завтра он отправляет вас в тюрьму.
– Не сметь!
Советник неуклюже размахнулся и отвесил пощечину – довольно слабую, бить он не умел. Даже в приюте наставница миссис Комбс раздавала более болезненные оплеухи, а ведь ей уже было за семьдесят. Я захохотала как безумная и плюнула в лицо Шону. Ударила бы в ответ, да цепи мешают.
– Вы сами подписываете себе смертный приговор, – мужчина брезгливо стер рукавом слюну с лица.
– А ты его уже давно подписал, – я осклабилась, наблюдая за тихим бешенством советника.
– Давайте быстрее, – Мирт обратился к стражам. – Отведите ее поскорее туда, где ей место. А потом я лично ею займусь.
– Да мы уже все! – сказал страж постарше и проверил кандалы, сковывавшие запястья за спиной. Прикосновения его жестких пальцев, холод металла на руках и грубые тычки напомнили о Грире. На секунду представила, что это он сейчас дышит в затылок…
Чертов герцог, какого дьявола я о нем вспоминаю даже сейчас?
– Уважаемый, – обратилась к стражу, толкавшему меня к выходу, – может быть, мы найдем укромный уголок, где вы воспользуетесь моей беспомощностью, а потом отправимся каждый по своим делам? – я этого вовсе не желала, но так хотелось позлить советника!
– Ш-шлюха! – прошипел Мирт, продолжавший наблюдать за моими злоключениями.
У меня было столько мужчин, что со счета можно сбиться, но называли шлюхой лишь те, чьи заигрывания отвергала. Мой смех эхом пронесся по коридорам. Быть может, даже Ланс его услышал из своих казематов. Тайный советник грубо выругался вслед.
Но теперь уже не до веселья. Сколько времени прошло с тех пор, как меня толкнули в темную заплесневелую конуру? Неделя или больше? Еду, если можно назвать так жидкую баланду с запахом половой тряпки, и кислую воду приносили раз семь. За это время никто о заключенной не вспомнил, Мирт, обещавший мной заняться, ни разу не появлялся, я видела лишь унылых стражей, которые пугливо открывали камеру, ставили новые тарелки, забирали старые с нетронутыми помоями, по недоразумению названными едой, и тут же захлопывали дверь. Каких страстей наговорил советник, что меня здесь так сторонятся?
