— Мак, слева крупная глыба с десятикратной отрицательной гравитацией! — предупредила принцесса.
Я уже и сам видел угловатую, испещренную многочисленными туннелями каменюку темно-синего цвета. От нее исходило такое мощное поле, что я буквально собственным телом почувствовал, как мой маленький истребитель отклоняется от курса. И теперь придется учитывать это искажение при любом последующем маневре: словно мы не в космосе летаем, а где-то на границе атмосферы с десятком лун под боком.
Мерзкая ситуация. Впрочем, мне встречались подобные штуки и раньше. Булыжники, которые не притягивают, а отталкивают, причем с огромным зарядом гравитационной энергии — это большая редкость в исследованной части вселенной, но все же не исключение. Вот только здесь, кути цуруп, прям какой-то астероидный заповедник! Столько этой гадости собралось!
Действуя на инстинктах пилота, помноженных на математический анализ изменения векторов тяги со стороны Ами, я в прямом смысле заставлял истребитель двигаться с филигранной точностью. Маршевые двигатели пришлось разогнать почти до максимума, чтобы мы сравнялись в скоростях с потоком, который как раз добрался до нас. Благодаря этому стало полегче, вот только на маневровые после такого остался уже самый минимум энергии. И дело тут было не в моих запасах, так-то я смог бы вести и подпитывать хоть целую эскадрилью подобной рухляди. Но старая система энерговодов уже слишком много повидала, чтобы выдержать необходимый для такого экстрима поток пси — вот и приходилось работать, сдерживая себя.
Вверх, влево, вверх, вправо, вверх-вверх-вверх! Отлично, синий изрытый булыжник с отрицательной гравитацией отлетел достаточно далеко, и теперь можно не учитывать его в новых маневрах. Вот только следом за ним меня чуть не накрыло мощное комбо сразу трех астероидов, два из которых представляли собой гигантские магниты, а третий, наоборот, отталкивал все, что двигалось слишком близко.
— Самка брамса! — выругалась принцесса, когда она недостаточно плавно вошла в сложное пике, и ее истребитель закрутило вокруг своей оси по вертикали.
Камень с отрицательной гравитацией прошел как раз четко над ней, а уже внизу Ами коварно поджидала глыба, напротив, с увеличенной силой тяжести. В итоге принцессу начало тащить прямо на целый рой мелких камней, а когда она попыталась выровняться, разница полей астероидов сыграла с ней злую шутку.
— Реверс! — крикнул я, хотя необходимости в этом особо не было, мы находились с принцессой на одной мысленной волне. — Затем маневренные!..
Вышло забавно: пребывая в состоянии общей медитации, мы действовали будто единый разумный организм с двумя телами, и обычный разговор выглядел замшелой традицией. Что-то вроде старинного камзола с напудренным париком в кабине гоночного болида. От такой странной ассоциации, пришедшей в голову, я рассмеялся, одновременно легко уклонившись от глыбы с перекошенным центром тяжести, которая словно специально пыталась захватить мою траекторию полета, как до этого ее товарка сделала с принцессой. Ами же в этот момент вернула свой истребитель в устойчивое положение — она действительно серьезно прибавила в мастерстве полета и не зря настаивала, что сможет справиться с этой опасностью — и нам обоим теперь можно было выдохнуть. Самое страшное осталось позади: мы оказались глубоко внутри облака астероидов, где гравитационные искажения разных камней уже сложились во что-то более-менее стабильное, и нам теперь должно было стать полегче.
Но нашей главной целью являлись не салочки с астероидами, а нырки во времени по правильной, показанной лимеком схеме, и я, доведя до автоматизма маневры уклонения, вновь попытался нащупать темпоральный поток, появившийся вместе с добравшейся, наконец, до нас аномалией. Ощущения были сродни тому, что я в раскаленной пустыне ловил языком несуществующий дождь. Если раньше я легко находил отклонения в течении времени и тут же подхватывал ледяную хронострую, то теперь чувствовал себя беспомощным младенцем. Появилось даже раздражение на данный перед началом всего этого фарса совет: ну, как сглаживание своего потока пси может помочь с нырками? И, главное, как его нормально сгладить, учитывая, что без ощущения пространства с помощью пси-энергии и меня, и Ами сразу же разнесет какой-нибудь незамеченный обычным зрением и сенсорами астероид. Непонятно, но выбора, похоже, у меня не было.
Стиснув зубы, я прогнал мешающие мысли и попытался полностью абстрагироваться от происходящего, еще больше снижая поток используемой телом пси — хотя, казалось бы, куда — и рискуя пропустить удар очередного несущегося мне прямо в лоб булыжника. Но, к счастью, годы почти непрерывных полетов в самых разных условиях давали о себе знать. Тело словно бы приняло эстафету, взяв на себя то, что в обычных обстоятельствах казалось бы невозможным. Неожиданно пришло понимание: даже если эта тренировка никак не поможет мне с нырками, я все равно уже сейчас готов признать ее полезной.
Но будет лучше, конечно, достичь всех целей. Я попробовал добавить к своим маневрам пару грави-выстрелов, чтобы точно нащупать, где именно может находиться хотя бы один ближайший поток… Увы, еще и стрелять, причем самому, без способных снять часть нагрузки пушек, при таком экстремальном пилотировании и попытках использовать темпоральные техники оказалось выше моих возможностей. Истребитель в этот момент занесло, и я чуть было не приземлился задом на кроваво-красную каменюку, которая крутилась вокруг более крупного астероида и сначала пряталась на его фоне. Резко включив маршевые двигатели, я оторвался от нее, а она, закрутившись вокруг собственной оси, сместилась с курса и с угрожающей скоростью помчалась в сторону Ами. Со спины… Несмотря на явные успехи принцессы, подобный удар она могла и не заметить.
— Вверх-вправо! — крикнул я, дублируя подсказку в мысленном канале.
Ами рванула истребитель в нужную сторону, уходя от красной глыбы, и тут неожиданно из тени красного астероида вырвался еще один мелкий — как оказалось, их, крутящихся друг вокруг друга, было целых три — и новый камень приложился прямо в хвостовое оперение машины Ами. Стабилизатор согнуло от мощного удара, и это говорило о том, что щит не сработал — маленький камешек оказался большой мерзостью.
К счастью, это было не критично: да, теперь внутри истребителя принцессы пропадет гравитация, и рулить кораблем станет еще неприятнее, но жить можно и так. Я с облегчением увидел, как Ами сумела выровнять истребитель, вновь положив его на правильный курс. Да, пока мы держимся, но с возвращением в нужный поток нужно бы разобраться как можно скорее!
— В следующий раз, — спокойным голосом сказала принцесса, — предупреждай, если решишь поиграть в космический биатлон с астероидом в качестве мяча.
— Извини, — улыбнулся я, и едва начавшее образовываться напряжение тут же растворилось без следа.
— У тебя темно-синий прямо по курсу, — продолжая обмен любезностями, словно на светском рауте, предупредила Ами. — Приборы пока молчат, но это явно минус-гравитация.
Принцесса выразилась не совсем точно — приборы не просто молчали, они банально легли. Слишком много космических глыб с разными гравитационными зарядами очутилось вокруг нас, и скромные детекторы наших истребителей оказались к этому не готовы. Что ж, вот и момент истины. Сейчас мы либо переместимся во времени, либо разобьемся ко всем брамсам и очнемся уже в новом витке петли. Вернее, если Ами разобьется, я точно перестану играть в прилежного ученика и вернусь с помощью своего старого проверенного способа перемещения между потоками — уверен, для него-то я время всегда найду. Но пока принцесса сражается, я тоже буду пытаться сделать все правильно вместе с ней.
