На всякий случай он передал всем свое решение, и Молодые Собаки приготовились к самым отчаянным действиям.
Бизоны были уже совсем близко. Но Харка и его товарищи видели пока только облака пыли и отдельные темные силуэты. Послышались крики охотников. Отважные преследователи, судя по всему, вклинились прямо в стадо! Для полудикого мустанга Маттотаупы, которого выбрал Харка, бешеные скачки во время бизоньей охоты были делом привычным, но сейчас, не чувствуя узды — так как Харка держал поводья еще четырех лошадей, по две справа и слева, — конь стал почти неуправляемым. Он брыкался, вставал на дыбы, пытаясь сбросить всадника. Харка был хорошим наездником, он крепко держался коленями за бока мустанга, но сил его не хватало, чтобы справиться с животным. И вот, когда стадо бизонов влетело в рощу и молодые деревца затрещали, как щепки, когда у него перед глазами замелькали черно-бурые косматые спины, а затем прямо перед ним вдруг словно выросла из-под земли огромная рогатая бизонья голова, он поневоле отпустил поводья четырех лошадей, закричал что было мочи и отдался на волю бывалого отцовского мустанга.
Он уже не слышал криков Молодых Собак, ни о чем не думал, ничего не чувствовал и не замечал, кроме бешеного галопа, пыли и бесчисленных бизоньих спин вокруг. Он не знал, в каком направлении несет его мустанг. У него еще не было опыта, чтобы заметить, что умное и ловкое животное постоянно держалось вблизи какого-нибудь бизона, давая всаднику возможность выстрелить. Но Харке было не до стрельбы, хотя он предусмотрительно держал лук наготове. На уме у него было лишь одно: не упасть с коня, чтобы не быть растоптанным сотнями копыт и не превратиться в окровавленный кусок мяса. Оглушенный топотом бизонов, воплями охотников и собственными криками, он не сразу обрел способность думать. Завеса пыли тем временем как будто стала прозрачней. Харка вдруг вспомнил, что в руках у него охотничье оружие, и, поскольку мустанг скакал уже спокойней, а вокруг больше не теснились бурые спины бизонов, он вскинул лук и натянул тетиву. Вот! В нескольких метрах от него — цель! Он выстрелил, схватил вторую стрелу. Пыль все еще слепила глаза. Харка выстрелил еще раз, а мустанг мчал его все дальше и дальше. Он стрелял и стрелял, впав в исступление, и кричал так громко, что скоро охрип. Наконец колчан опустел. Мустанг перешел на легкий галоп.
Облако пыли удалялось на север. Вокруг Харки все вдруг просветлело, на высоком голубом небе сияло солнце. Оно равнодушно светило на истоптанную, изрытую, пыльную прерию, на мустанга с пеной на морде и дрожащими ляжками, потная шкура которого превратилась в одну сплошную корку пыли. Оно светило на мальчика с мокрыми, прилипшими к вискам волосами, жадно хватавшего воздух широко раскрытым ртом, светило на бизона, уставившегося на юного всадника налитыми кровью глазами. Мустанг застыл на месте как вкопанный. Бизон тоже не шевелился.
Харка впился глазами в темно-бурого колосса. Впервые в жизни он лицом к лицу столкнулся с животным, которое означало для него и других индейцев всё — кров, пищу, жизнь. В спине бизона торчало множество стрел — он буквально был утыкан ими, как подушечка для иголок, и хотя Харка еще плохо соображал, он мгновенно понял, что это его собственные стрелы! Они торчали из спины бизона, а бизон был жив и насмешливо таращился на маленького охотника.
Что же делать? Если повернуть мустанга, бизон может броситься за ним и напасть. И возможно, со всеми этими стрелами в толстой шкуре он окажется проворнее усталой лошади? А может, попробовать испугать его громким криком?
Да, охота на бизонов — непростое дело. Харка чуть-чуть сдавил коленями бока мустанга, как бы намекая ему, что он должен что-то предпринять. Он сам лучше всадника должен был знать, что в такой ситуации делать. И он знал!
Он вдруг шарахнулся в сторону и с неожиданной, удивительной ловкостью сделал несколько прыжков в разных направлениях. Бизон медленно поворачивал голову и недоверчиво косился на него, помахивая кисточкой хвоста. Харка предоставил мустангу полную свободу. Он прижался к его шее, чтобы удержаться верхом, и правильно сделал, потому что мустанг вдруг рванулся вперед и, в головокружительном прыжке перелетев через бизона, понесся по прерии великолепным, триумфальным галопом.
Харка невольно улыбнулся. Эта улыбка была больше похожа на гримасу или судорогу, но он улыбался, радуясь находчивости своего скакуна, неожиданному спасению, смеясь над самим собой — над своей заполошной стрельбой и дюжиной стрел в одной-единственной спине бизона!
Уносясь прочь, легко и весело, он еще раз увидел раненного им бизона: тот невозмутимо побежал вслед своему стаду сквозь рассеивающуюся завесу пыли.
Харка же устремился к стойбищу. Ему и сейчас не надо было управлять мустангом: тот инстинктивно, безошибочно определив направление, поскакал к табуну, стоявшему на берегу Конского ручья.
Молодые Собаки встретили своего вожака многоголосым хором радостных воплей. Харка ответил на это приветствие счастливым смехом. Спрыгнув с мустанга, он окунулся в мутный ручей, чтобы смыть с себя пыль. Плескаясь в воде, он честно рассказал обступившим его товарищам всю правду о своей первой в жизни бизоньей охоте — об утыканном стрелами бизоне и о счастливом конце этого нелепого поединка с матерым зверем. Молодые Собаки от души веселились и радовались вместе с ним.
Однако у них было еще много дел. Женщины, старики и дети остались у разобранных вигвамов, а Молодые Собаки вновь вскочили на лошадей и, как воины, вытянувшись в длинную цепь, поскакали навстречу возвращавшимся домой охотникам. На этот раз Харка, возглавивший строй, выбрал своего собственного пегого мустанга.
Охота растянулась на много километров. Охотники рассеялись по прерии, потеряв друг друга из вида в облаках пыли и песка, посреди несущегося вперед дикого стада. Следы указывали, что лишь часть бизонов промчалась по роще вдоль ручья; остальные повернули на северо-восток. Молодым Собакам уже попадались убитые бизоны, и они по стрелам сразу определяли имя удачливого охотника и каждый раз громкими криками выражали ему свое одобрение. Проскакав с четверть часа, они увидели несколько бизонов, застреленных Солнечным Дождем, который, несмотря на рану, лишний раз подтвердил свое мастерство лучника. Харка вел свой отряд все дальше. Ему не терпелось увидеть трофеи отца. Временами до них доносились крики воинов, чьи черные головы мелькали между холмами. Наконец они услышали свисток вождя — сигнал общего сбора. Молодые Собаки тоже поскакали в этом направлении. Харка наконец увидел тушу бизона со стрелой Маттотаупы, торчавшей прямо в сердце. «Вот это выстрел!» — с гордостью подумал он.
Скачка продолжалась.
И вдруг Харка резко остановил лошадь, подняв ее на дыбы. Остальным пришлось сделать то же самое. Они как раз только что свернули в неглубокую долину. Что же могло так испугать Харку? Все удивленно смотрели вперед.
