White Rabbit
[32]
Джесси думает, что мама забудет об ужине, но в четверг утром, еще до того как Экзальта уводит внучку на урок тенниса, Кейт выглядывает из спальни:
– Джесси, сегодня вечером в «Безумном Шляпнике». В семь.
От этой новости на душе у Джессики моментально светлеет. Они с Экзальтой идут привычным путем вниз по Мэйн-стрит, мимо «Угольного камбуза» и «Сундука боцмана», но в этот раз не переходят через дорогу, как обычно. Экзальта ведет ее к универмагу Буттнера и останавливается перед витриной.
– Может, купим тебе новое летнее платье для сегодняшнего ужина? Зайдем после занятий.
Джесси старается не выказать изумления.
– Спасибо, бабуля!
– Обожаю новые платья, – продолжает Экзальта. – Они так радуют. А в последнее время все ходят хмурые. Заметила?
Еще бы не заметить. Блэр чокнулась, ест как не в себя, спит днями напролет и рыдает над мыльными операми. (Ее любимый сериал – «В поисках завтрашнего дня», на втором месте – «На пороге ночи». Сестра уже начала говорить о героях, будто о близких друзьях.) Мама не намного лучше. Первую половину дня она бродит, как в тумане, а вторую – активно напивается. Прошло почти две недели со дня, когда пришло письмо от Тигра.
Единственный человек в хорошем расположении духа, необычайно хорошем, – это Экзальта. Она идет по улице, напевая «I Get a Kick Out of You», свою любимую песню Коула Портера. Напевает! Джесси не понимает, что происходит.
– Бабуля, тебе не терпится поиграть вечером в бридж?
Она не разбирается в бридже, но любит закуски – арахис, претцели, сырные крекеры и гору разноцветного миндаля в сахарной глазури. Устраивая бридж дома, бабуля раскладывает угощение по граненым стеклянным блюдам в форме карточных мастей – черви, бубны, трефы и пики. Здесь, на Нантакете, Экзальта играет в «Клубе рыболовов» – мрачном, отделанном темными панелями баре с видом на Стрейт-уорф и лодочный причал. В «Клубе рыболовов» Нантакета состоят в основном мужчины (например, мистер Кримминс и покойный дедушка Джесси), но бабушка тоже является его членом. По словам бабули, в клубе ее держит исключительно бридж по четвергам. Экзальта ни разу в жизни не рыбачила.
– Бридж нас не особо развлекает.
– Нет? Но это же игра?
– Это умственная гимнастика. Держит меня в тонусе. – Бабуля поднимает солнцезащитные очки и смотрит прямо на Джесси. Глаза Экзальты светло-голубые, а кожа вокруг покрыта мелкими морщинками.
Бабуля так пугает внуков, что обычно Джесси избегает ее прямого взгляда.
– Вижу, Джессика, тебе не нравятся уроки тенниса. Но необходимо освоить основные навыки и словарь игры. Что, если через десять лет тебя пригласят на вечеринку в Хилтон-Хед, хозяева предложат сыграть смешанными парами, а им понадобится четвертый? И ты спокойно вызовешься, потому что научилась играть еще в детстве. Когда попадешь в такую ситуацию, вспомнишь свою старенькую бабулю и скажешь ей спасибо.
Джесси ошеломлена словами Экзальты. Неужели бабушка так настаивает на теннисе из альтруизма или даже любви?
Через полчаса Джесси переживает то самое изменение отношения, на которое надеялась Сьюз. Тренер сообщает Джесси, что та готова сыграть первый настоящий матч с другой начинающей ученицей. Джесси принимает вызов, не протестуя. Даже когда узнает, что противницей станет мерзкая Хелен Данскоумб, лишь крепче сжимает ракетку, как пещерный человек дубинку. Джесси жутко хочет победить Хелен, и не в последнюю очередь из-за ее инструктора – Гаррисона Хоува, растлителя.
Сьюз стоит на стороне Джесси, а Гаррисон – на стороне Хелен. Он что-то шепчет, Джесси не слышит слов, а Сьюз говорит:
– Просто сохраняй спокойствие и играй.
Джесси принимает совет близко к сердцу. Не позволяет себе поддаваться эмоциям. Мысли о неуместных прикосновениях Гаррисона и постоянных подначках Хелен о пластике носа выпускаются на волю только в момент встречи ракетки с мячом. Джесси следует за ним со свирепостью, которая удивляет даже Сьюз, и все ее удары перелетают через сетку с запасом в дюйм или два. Бэкхенд Джесси слабее форхенда, зато чист и техничен. Ее подачи попадают в дальний угол, их сложно парировать. Джесси легко выигрывает три гейма подряд. Когда она отбивает мяч в начале четвертого гейма, Хелен Данскоумб в расстройстве бросает ракетку, и Гаррисон выпроваживает ученицу с корта.
– Нам надо еще потренироваться, – кричит он Сьюз, а потом обращается к Джесси: – Отличный бэкхенд.
– Я победила! – объявляет Джесси Экзальте.
После окончания урока Сьюз похлопала ее по спине со словами: «Сильная игра, Джессика». Джесси не может сдержаться, она просто сияет.
– Я выиграла у Хелен Данскоумб три партии вчистую!
Бабуля, как обычно, сидит с миссис Уинтер, допивая второй, или третий, или десятый коктейль.
– Простите мою внучку, – обращается Экзальта к миссис Уинтер, машет, чтобы ей принесли счет, и встает, слегка пошатываясь.
– За что ты извинялась? – спрашивает Джесси, оказавшись подальше от миссис Уинтер. – Я думала, ты станешь мной гордиться. Я выиграла. Победила Хелен Данскоумб. – Она сглатывает. – Я тренируюсь, как ты и хотела.
– Все славно и чудесно, – отвечает Экзальта, – но ты хвасталась, а это крайне неподобающе для девушки. Не знаю, отчего ты решила, что такое поведение нормально… Хотя, боюсь, знаю – это идет из отцовской семьи. Твой дедушка носит на мизинце ужасное золотое кольцо, миссис Левин водит «Бентли», а их имена, как я слышала, выгравированы в синагоге в Бока-Ратоне. Все это очень вульгарно. Если ты выигрываешь в теннис или любое другое соревнование, самое правильное – поздравить соперника с хорошо сыгранной партией и никому не хвастаться победой. Ты меня поняла?
Лицо Джесси пылает от досады. Она так уверенно шла на урок, было чудесно выиграть у неприятного человека, даже у двоих неприятных людей. Ей стыдно, ведь Экзальта права: она хвасталась. Но Джесси ненавистно, что бабуля приписывает любое неуместное поведение влиянию отца или, в данном случае, его родичей. Джесси даже не подозревала, что Экзальта знает других ее бабушку и дедушку, Бада и Фриду Левин, которых Джесси называет Мими и дедулей. Дедуля был ювелиром и владел магазином на Бойлстон-стрит, а Мими водила «Бентли», но теперь они живут во Флориде на поле для гольфа, дедушка не работает, а у Мими катаракта, поэтому она лишилась водительских прав.
– Джессика, ты меня понимаешь? – повторяет Экзальта.
Кивка, по всей видимости, недостаточно.
– Да, – шепчет Джесси.
По дороге домой они проходят мимо универмага Буттнера, но Экзальта не предлагает зайти купить новое платье, а Джесси не напоминает. Утро испорчено.
