Кирт сказал это с такой осознанной обреченностью, что Алексу стало не по себе.
— Ну, в доме их, вроде, нету… — неуверенно попытался он успокоить Кирта.
— А этот… Мартин? Откуда ты знаешь, что он не тень?
— А я его усыпил и проверил на приборчике Регира Прита! Он самый что ни на есть человек! — торжественно сказал Алекс.
— Так он сейчас спит? Это хорошо… А то, что он человек, ничего не значит. Мне приходилось уже сталкиваться с людьми, за которыми 'маячили тени.
— Вообще-то этот Мартин очень интересуется запертой комнатой. И он точно что-то ищет, — сказал Алекс.
— Что же есть искать в этом доме? — спросил Кирт, разведя руками. — Только меня.
— Но зачем ты ему нужен?
— Я не ему нужен. Я нужен Директору.
— А кто такой этот Директор? Прит его тоже упоминал. Слушай, может быть, ты мне что-нибудь объяснишь? Или тоже будешь говорить загадками, как Прит?
— Я объясню, — сказал Кирт. — Раз уж ты меня обнаружил, я тебе объясню… Вот, держи.
С этими словами он протянул Алексу какой-то предмет, оказавшийся плоским шестигранным камнем голубого цвета.
— Что это? — спросил Алекс.
— Это принимающий видовой камень, — ответил Кирт. — А это, — в его руке оказался точно такой же камень, но зеленого цвета, — передающий видовой камень. С его помощью я буду отправлять тебе образы, которые помогут лучше понять мои объяснения, а видеть эти образы ты сможешь через принимающий видовой камень.
— Ого! — восхитился Алекс. — А как они работают?
— Понятия не имею, — ответил Кирт. — И потом, какая разница? Главное, что они работают!
— Так они магические?
— Естественно! А какие же еще? — удивился Кирт.
— А что мне надо делать? — спросил Алекс.
— Ничего, — улыбнулся Кирт. — Только слушать и смотреть.
И в тот же миг в воздухе перед Алексом, заслоняя и комнату и Кирта, появилась расплывающаяся картинка. Она была похожа на шестигранный камень, что он держал в руке, но разноцветный, и, приглядевшись, Алекс различил маленькие леса, реки, поляны и города — это был целый мир! А в середине панорамы возвышалась серая башня. Картинка была живой — по рекам двигались крошечные кораблики, а некоторые ее участки заслоняли медленно ползущие облака. Иллюзорное ощущение полета сделалось настолько сильным, что у Алекса началось легкое головокружение, свободной рукой он даже покрепче ухватился за подлокотник кресла.
— Что это, Кирт? — прошептал он зачарованно.
Откуда-то издалека, с другой стороны этой потрясающей панорамы, донесся голос Кирта:
— Это мой мир. Шестигранник. Из этого мира пришел я, и Прит, и… тени. Мы видим его сейчас с высоты птичьего полета. Так высоко летать мне доводилось всего один раз, и мир с этой высоты выглядит маленьким, хрупким и таким красивым!
— Да, — прошептал Алекс, не отрываясь глядя, как проплывает перед ним родной мир Кирта. — Это потрясающе! А как ты летал, Кирт? На чем?
— Ни на чем. Сам. Я же принц и владею королевской магией, а значит, и летать могу. Но очень редко, потому что на это уходит столько сил, что потом несколько дней надо приходить в себя.
— Здорово! Жаль, что я не принц!
— Не жалей, — грустно отозвался Кирт. — Сегодня быть принцем Шестигранника опасно. Скоро ты узнаешь, почему. Но прежде я должен рассказать тебе немного о Шестиграннике, ведь мой мир совсем не похож на твой.
Ты, наверно, уже понял, что он имеет шестигранную форму. Именно поэтому наш мир поделен на шесть королевств. Они так и называются — Первое Королевство, Второе Королевство, Третье и так далее. Мое — Второе Королевство. Смотри, вот оно.
Картинка начала стремительно меняться, ощущение падения было почти реальным, Алексу даже показалось, что у него волосы встают дыбом. Мимо пронеслись облака, земля приближалась, и когда уже казалось, что столкновения не избежать, полет резко прервался. Алекс оказался на ухоженной лужайке, а перед ним возвышался замок.
— Это наш замок, — раздался голос Кирта. — Здесь я родился и рос…
— А Регир Прит тоже из Второго Королевства? — спросил Алекс.
— Да, — ответил Кирт, — он из города в дальней провинции королевства, на самой границе Шестигранника.
Картинка изменилась, теперь перед Алексом был город с невысокими каменными домами и остроконечными крышами. По узким булыжным мостовым неспешно прохаживались люди.
— Вот его город, — сказал Кирт. — А вот и он сам.
И действительно, в одном из прохожих Алекс узнал ученого, тот степенно шагал по тротуару в уже знакомом Алексу черном костюме, слегка помахивая тростью при ходьбе.
— Это настоящий Регир Прит, — сказал Кирт. — Если ты внимательно присмотришься, то найдешь некоторые отличия во внешности между ним и его копией.
Алекс присмотрелся и убедился в правоте Кирта — разница была, хотя сходство все равно было потрясающим.
— Кирт, а что находится за пределами Шестигранника? — поинтересовался Алекс.
Картинка дрогнула, и вместо города перед Алексом распростерся океан.
— Вот, — ответил Кирт. — А что за океаном, никто не знает. Те, что пытались это выяснить и отправлялись в плавание, либо возвращались ни с чем, утверждая, что океан безграничен, либо не возвращались вовсе.
А теперь я расскажу тебе о главном отличии нашего мира от твоего — о магии. Шестигранник полон магии, она во всем и во всех. У нас, Алекс, почти каждый человек — волшебник в вашем понимании. Но магия бывает разной. Самая обычная и самая распространенная — Общая Магия. Ею владеют практически все жители Шестигранника. Человека, лишенного способностей к Общей Магии, можно считать инвалидом.
— Регир Прит? — перебил Алекс.
— Не совсем. У Регира Прита способности есть, только очень слабые. Слишком слабые… Именно поэтому он и проявляет повышенный интерес к наукам. Представь себе, как это неприятно, быть единственным в целом квартале, кто не способен, например, зажечь огонь без помощи спичек.
— А зачем нужны спички, если можно зажигать огонь без них? — поинтересовался Алекс.
— Во-первых, не забывай о тех невезучих, кто не владеет магией. Их немного, но они есть. Во-вторых, дети до определенного возраста не могут использовать все возможности общей магии, многое приходит с возрастом и опытом. Кроме того, на любое, даже самое простое магическое действие уходит энергия. Зачастую куда проще чиркнуть спичкой, чем зажечь огонь с помощью магии, и потом чувствовать себя так, будто таскал тяжести.
— Я понял, — сказал Алекс. Он поймал себя на мысли, что происходящее похоже на урок, да и сам Кирт своей серьезностью, манерой разговора и старанием обьяснить все подоходчивей напоминал учителя географии в школе Алекса. Трудно было поверить, что принцу всего десять лет. Видимо, к воспитанию и образованию королевских детей в Шестиграннике относились чрезвычайно серьезно. Что же до ассоциаций, то на уроках географии Алекса неизменно клонило ко сну, а рассказ Кирта его очаровывал. Алекс боялся пропустить любую мельчайшую деталь.
