− Рад, что мой сын, наконец, выбрал себе невесту, но речь о судьбе наследника, потому я просто обязан знать о вас все. Расскажите мне о своем мире, леди Лили. Чем живут в вашем мире?
− Ну-у-у, у нас города вот такие, − она разводит руками вширь, − и дома в них высоченные, больше вашего замка, а там маленькие квартирки, ну, или большие, смотря у кого сколько зеленых, но огни повсюду, огни, красиво…
Король хмурится, а я вздыхаю. Ну и зачем я загрузил в ее разум прорву знаний? Она могла бы говорить, как профессор философии с техническим уклоном, была бы Аристотелем современности, а ей огни подавай в мире, где на ритуальных кострах жертву приносят.
Король — молодец, не спешит, спрашивает, что за огни. Ну, давай Лиля, скажи ему про силу электричества!
− Ну, как какие? Вот как у вас в свечах, только у нас повсюду.
Хорошо, что за моей работой идет видеонаблюдение, иначе я ругался бы так, что мир бы этот содрогнулся, а может, и несколько миров вместе с ним, но своим рабочим местом я рисковать не собираюсь.
Король снова поднимает руку, собираясь отдать приказ, а я не даю, снова перематываю реальность, как видеофильм, но уже дальше.
Даю новые указания и запускаю.
Открывается дверь, заходит принц и говорит с порога:
− Я женился!
Ну и пусть это неправда, он Лилю уже обесчестил, так что будем считать, женой назвал, ответственность взял. Перед богами Гор и Грома поставим их потом. Это ведь условности, правда?
Да, для нас условности, а король снова хмурится. Советник хочет что-то сказать, а ему корректор пальцем по горлу и все, нет голоса у советника. Хрипнул он что-то и тяжело вздохнул, но король и без него не глуп. Встает, шагает к сыну.
− И где же она, твоя избранница? Почему ты так спешно женился, отцовского благословения не спрося?
— Потому что я знал, что ты полюбишь ее так же, как и я. Она самая прекрасная!
Лиля, дурная ее голова, выглядывает из-за плеча принца и глупо машет рукой королю, а ведь ей уже сказали, что это у орков в их мире является угрозой перед боем.
Король бледнеет. Что ж, понимаю, ему только что войну объявили, но прости, великий, я тебе ничего сказать не дам, не в этот раз тоже.
Снова перематываю. Снова даю указания. Запускаю.
Дверь открывается, и я прошу остановить время.
Очень мне хотелось оставить голос советнику и королю рассудок. Они бы пришлись очень кстати в этом сложном мире, полном распрей и битв, но Лиля важнее. По всему выходит, что как бы я ни преподнес ее сейчас, потом она или своим видом, или своей глупостью себя погубит. Не могу же я бегать сюда каждый пять минут?
Придется действовать кардинально. Простите, я сразу сказал, что играть буду бесчестно, но подобной подлости я и сам от себя не ожидал. Я просто стер советника, будто того никогда и не было, а короля обволок дурманом. Пусть будет просто счастлив.
Запускаю время.
— Я влюблен, отец! — заявляет принц. — Вот она, моя избранница, Лиля.
— Здрасте, — изрекает рыжее чудо и машет ручкой.
— Какая прелесть, — хлопает в ладоши король. — Она такая прелестная.
— Она из другого мира! — гордо сообщает принц.
— Как это очаровательно! Как удивительно! Я так рад! — Король вскакивает и бежит их обнимать. — Будьте счастливы, дети мои. Пусть хранят вас боги всех миров!
Все счастливы. Свадьба уже завтра, а я чувствую себя настоящим гадом, но зато можно думать, куда потратить премию, которую я, наверняка, получу, потому что взволнованная Лиля счастливо болтает ножками на троне и в этой жизни ее все устраивает. А кто я такой, чтобы выбирать ей судьбу? Мое дело — дать то, чего хотела она сама, ни больше, ни меньше.
Глава 12 — Лапочка под маской тирана
В офис я вернулся слегка подавленным. Мне далеко не в первый раз приходилось так сильно ломать реальность, но осадок все равно оставался.
«Забудь о совести и здравом смысле. Желание клиента — закон!» − гласила моя должностная инструкция, но легче от этого не становилось.
− Чай? Кофе? Еще один сэндвич? — спросил Врайт, не отрываясь от монитора и кивая на бутерброд на тарелке перед моим монитором. — Твои показатели говорят, что тебе точно стоит подкрепиться.
− Жаль, что в твоем списке нет коньяка, − устало, сказал я, опускаясь в кресло.
− Инструкцией запрещено, − холодно сказал Врайт, потом внезапно нажал на какую-то кнопку и, как только все огни внезапно потухли, добавил: − в моем шкафчике в углу стоит бутылка, если не будешь закрывать дверцу, камера не заметит, ключи, если что, я храню прямо на ящике.
Сказал, лукаво подмигнул и снова нажал что-то в темноте и выругался, пока я смотрел на свой бутерброд, озадаченно моргая. С каких пор мой помощник предлагает мне нарушить правила? Неужели у меня настолько дрянной вид?
− Надо вызвать техников, − проворчал Врайт, − а то эти перебои с электричеством ни к чему хорошему не приведут. Вообще, пока тебя не было, я всех проверил. Все вроде тихо, загляни только к Язвию и Нане, они опять поругались.
Я вздохнул.
− Значит прямо сейчас и схожу, потому что эти двое могут поубивать друг друга.
Врайт пожал плечами и стал снова стучать по клавиатуре. Я даже удивился, что можно делать с таким азартом и тут же выдохнул. Мой помощник бегал по игровым дорожкам и размахивал волшебным посохом.
Дослужится до хранителя, будет ненавидеть все эти развлечения, а если переведется в мужской отдел попаданцев в игры, то и вовсе выключит свои гаджеты до конца своих дней. Лично я не мог смотреть даже на собственный телефон. Рабочего планшета, сирены и главного монитора мне хватало сполна.
Настроив координаты, я шагнул в новый портал.
Нана − маленькая хрупкая блондинка, такая юная на вид и такая невинная внешне, но такая упрямая внутри, плакала, растянувшись на большой софе. Как наложница принца Язвия, она никак не могла ему простить неприлично короткое платье, в которое ее облачили перед ужином. Принц ее терпеть, конечно, не стал. Как истинный властный девственник с дурным, по-настоящему язвительным характером, он облил ее вином, назвал презренной наложницей и скрылся в темноте. Имя было ему очень под стать, хотя в его мире имело совсем иное значение, но ни меня, ни Нану это не волновало: Язвий и есть Язвий.
Настоящая беда была в том, что он не поддавался никакому влиянию и, что самое ужасное, был искренне влюблен в мою попаданку. Она же, судя по показателям, отвечала ему взаимностью, но главный смысл жизни для обоих заключался в том, чтобы изматывать друг другу нервы.
Наверно, в этом и было их счастье.
