– Только я его уже завтра посмотрю, – она зевнула и даже клацнула зубами, а потом еще и носом шмыгнула от усталости.
Николай сразу вспомнил, что младшую сестренку надо не только использовать, но и беречь.
– Давай, иди спать, – сказал он почти строго.
– И ты. Завтра все проверишь.
Новиков отключил связь и только потом ответил:
– Ну уж нет…
Спрыгнув с велосипеда, он оставил его у стены под козырьком из черепичной крыши и толкнул легкие бамбуковые ворота, чтобы увидеть двор храма.
Большая часть построек сохранила свой первоначальный вид и внутри и снаружи. В молельные залы даже приезжали экскурсии два раза в год, потому мимо них Новиков проходил с усмешкой. Сам он занимал ту часть, где раньше располагались монашеские кельи. Там за каменными стенами скрывались комнаты с современным ремонтом.
– Мне ужин двадцать три, – сказал он роботу, зайдя в дом, а сам направился в один из светлых залов, на ходу открывая меню энергометра и подключая к нему всю технику, какую он только определял, пока аппарат не сказал, что больше обеспечить не в состоянии. Тогда Николай отключил зеленую волну, чтобы она его не отвлекала, и тут же избавился от костюма.
Натянув тренировочные шорты, он машинально провел рукой по правому бедру, определяя границу, где живое тело сменялось технологичным протезом. Внешне его никак нельзя было определить. Из искусственно выращенной кожи, покрывавшей протез, даже росли черные жесткие волосы, и он был теплым, как остальное тело, только твердым и лишенным всякой чувствительности. Вернее, он чувствовал подобие прикосновения, но это было столь туманно, что порой Николай начинал сомневаться в этих ощущениях, а потом вспоминал, что с точки зрения науки действительно должен чувствовать, пусть и немногое.
Он лишился ноги в единственном почти удавшемся покушении, незадолго до официального выхода «ЭнергоУльтраГенератора 32.05», как он именуется в записях самого Новикова. В патенте же указано «Энергометр нового поколения 32.5» – официально признанная, самая безопасная версия.
Николай хотел, чтобы она была доступна, но были те, кто хотел превратить это в бизнес, выкупив у него права. Это желание закончилось покушением и решительным ходом со стороны Новикова.
Его выступление в прямом эфире и превращение энергометра в общественное достояние стало событием эпохи, но никто не знал, что он стоял у трибуны на одной ноге со свежими швами на животе и груди, и улыбался в лучах света, специально настроенного так, чтобы не было видно бледности. Официально никакого покушения не было, но правая нога навсегда останется лишь протезом.
Благо активности это никак не мешало.
Обувшись в мягкие кроссовки, он дважды подпрыгнул на месте и пошел открывать нишу с приборами. Датчик скорости кровотока – аналог современного энергометра, похожий на часы с длинным ремнем – он закрепил на плече. В энергометр вставил карту контроля, еще раз проверил настройки и снова нажал на кнопку гарнитуры.
– Тест первый. Проверка нагрузкой, – сказал он четким голосом, чтобы при необходимости по этой фразе искать видео с домашней камеры.
С этими словами он стал на беговую дорожку и включил огромный галограммер на всю стену, чтобы любоваться видом морских волн под солнечным небом.
Настоящих идей у него не было, потому он решил совместить простой тест с вечерней пробежкой, если, конечно, так можно назвать то, что происходило глубокой ночью в его доме.
Он тоже верно понимал слово «невозможно», потому и всерьез переживал за работу энергометра. Дав слово всему миру, что новая модель безопасна, что программа контроля учитывает все, он теперь головой отвечал за эту истину. От одной мысли, что кто-то смог обойти защиту, у него противно ныл желудок, так, словно его скручивало в узел. Это ощущение ипортило настроение окончательно.
Голосовыми командами выводя данные на галограммер, он наблюдал, как ярко-зеленые цифры и графики появлялись прямо в голубом небе. Ничего уникального он там не находил, увеличивал скорость и наблюдал, как учащается пульс, что на работу энергометра, в сущности, и не влияет.
От мыслей его отвлекла красная точка, замигавшая над показателями. Она, увы, не говорила о найденной проблеме, только о пришедшем видео-сообщении.
– Воспроизвести, – скомандовал Новиков.
Море с небом тут же исчезли, и крики чаек, совсем незаметные в его размышлениях, внезапно оборвались. В первое мгновение все заполнилось ярким светом, а затем кто-то поправил настройки, и в этом сиянии стал различаться силуэт мужчины.
Он заговорил до того, как изображение стало по-настоящему четким.
– День первый, полет нормальный, – сказал он с усмешкой. – Не знаю, зачем нужен этот видео-отчет, но я – Сотников Владимир Иванович – ответственно заявляю, что на шаттле не происходит ничего. Лес тих. Белки отдыхают. Артур записал несколько видео, сделал фото Земли на смотровой площадке и ушел спать. Выпил снотворного, чтобы спать до завтра. Мы с Маргаритой высадили часть семян в подготовленные среды. Если они дадут ростки, будет идеально, сможем начать активную работу уже послезавтра, сразу как развернем там лабораторию. Молодняк бегает за пилотами. В общем, Коль, если тебе нужно что-то конкретное, так и скажи, а то я чувствую себя белым медведем в Африке. По первому дню мне больше нечего сказать, пойду давить вылупившихся личинок.
Запись оборвалась без прощания. Если бы Новиков хуже знал автора этой записи, то наверняка всполошился бы, а так только усмехнулся, ведь Сотников был другом его отца, тем самым, что спорил с ним по всем возможным научным теориям, начиная с дарвинизма и заканчивая квантовыми полями. Сам Новиков переставал их понимать где-то после десятого слова, но так привык к Сотникову, что даже после смерти отца воспринимал его как своего, протолкнул в проект Люкса, не выдав себя, и продолжал строить из себя просто любопытного бизнесмена.
– Хочу знать, как идут дела на Титане, – сказал он Владимиру перед вылетом. – Хочу быть готовым к первому тендеру на строительство.
– Ты предлагаешь мне промышленный шпионаж? – весело спросил Сотников.
– Именно!
– Что ж, тогда обсудим процент зелени, – хитро сказал Сотников и сменил тему, чтобы после совместного обеда не вспоминать об этом, а просто прислать это видео.
Понимая, что все это бесполезно, Новиков отключил все, снял энергометр и отправился в душ. Ему надо было подумать, с какой стороны подойти к этому делу.
«Что мы знаем? – спрашивал он сам себя, стоя под ледяной водой. – По-настоящему избавиться от Матвея выгодно двум людям: главе Люкса и Артуру Дёмину. Я точно уверен, что ничем подобным не занимался, значит это сделал Дёмин? Человек с банальным мышлением и образованием генетика. Что он мог? Нанять технаря? У него нет денег на технаря, способного обойти меня… Или я слишком большого мнения о себе?»
Вместо ответа он направил себе в лицо струю воды, пытаясь привести себя в чувства, а потом отправился ужинать, на ходу вытирая мокрую голову.
