– Жди, он не давал знака, – сказал он строго, хотя сам злился ничуть не меньше. Когда он летел сюда, то мечтал впечатать Артура в стену, но теперь хотел его разве что пристрелить как бешеную собаку, при этом морщась брезгливо. – Мы должны ему не мешать.
– Он прав, – ответил Ободов. – Признания о бактерии еще не было, а для людей это важно. Для всего мира тоже. Доказать ее создание будет очень трудно. Нужно признание.
– Зачем что-то доказывать, если он…
– Затем, что неверие людей тебя уже погубило однажды.
Майкл Кракс стиснул зубы и сел на место, не понимая, как у Николая хватает хладнокровия не реагировать на такую опасность и бешеный взгляд в глаза.
– Восхищаюсь твоим умением врать, – спокойно сказал Новиков. – С бактерией тоже была ложь? Чтобы подставить Сотникова?
Он просто хотел быстрее перейти к самому важному и ответить, наконец, этому наглецу.
– Да кому нужен этот Сотников! – бросил Артур, но внезапно снова отступил. – Тебе что, правда, интересно?
– Если ты прав и я трус, в действительности похожий на тебя, разве может мне быть неинтересна жизнь, которой у меня нет?
– А если я ошибаюсь? – с насмешкой спросил Артур, глядя на собеседника свысока.
– Мне казалось, ты никогда не ошибаешься, – глухо отозвался Новиков.
– Льстец и лицемер, ты так не думаешь, но я расскажу. Перед смертью.
– Господи, да почему мы вообще это смотрим?! – воскликнул вдруг Витя Бубликов. – Почему никто не может пойти и остановить его?!
На него растерянно посмотрели остальные, но Маргарита отрицательно покачала головой.
– Я его боюсь, – призналась она, и ее шепот пролетел эхом по затихшей столовой.
Тишину станции вновь нарушил голос Артура из динамика:
– Сотников просто попался мне под руку. Мне нужно было удержать проект! Да, я стал главным. Да, идея моя, и весь мир забыл Матвея Денисова и запомнил меня – того, кто по-настоящему этого достоин!
Артур ударил себя ладонью в грудь и драматично вскинул голову, явно наслаждаясь собственным представлением, пусть даже и для одного, как ему тогда казалось, зрителя.
– Мне нужно было стать героем, – продолжал он. – Сотников сам подставился, когда влез в мой план: скрыл от меня бактерию. Созданную мною бактерию! Я же все проверил, собрал ее на Земле, подселил под купол и убедился, что она ничего не нарушает, только она быстро стала размножаться, пришлось срочно передать купол другому проекту и сжечь там все, чтобы раньше времени никто не увидел. Просто представь: я спас бы Титан, уничтожив ее! Я стал бы героем!
– Тут ты сильно просчитался, – строго сказал Новиков. – Во-первых, она мутировала и ты ее уже не уничтожишь. Во-вторых, она нарушила баланс, стала поглощать слишком много кислорода, и Денисов это заметил.
Артур рассмеялся:
– И что? Он все равно уже мертв! – заявил он. – Бактерия не опасна, подумаешь! Я все равно стану героем!
Он поднял бластер с явным намерением выстрелить Новикову в лоб. Промахнуться с двух шагов он не мог, но жертва вдруг перестала быть безропотной, словно только сейчас заметила, что руки совершенно свободны.
Новиков схватил его за руку и дернул вверх. Выстрел ударил в лампу на потолке. Свет содрогнулся, рассыпался синими искрами, потускнел и замерцал.
– Все! Можно! – крикнул Сотников, и Майкл сразу бросился к двери.
Миша и Стефан побежали за ним.
– Пусть это уже закончится, – едва слышно попросил Сотников, обращаясь к самому себе.
Люди из столовой, не сговариваясь, бросились в сторону склада, а в полумраке Новиков толкнул Артура к стене, отобрал у него оружие, но тот дернулся, попытался ударить Николая кулаком в живот. Новиков отступил. От резкого шага в сторону правая нога заныла, словно только теперь вспомнила, что не совсем бесчувственна. Очки слетели, и звякнули своей металлической оправой об пол.
За спиной Новикова открылась дверь, а он стоял, направив бластер на Артура. О камерах он уже забыл. Голубой свет активированного оружия освещал его лицо, хладнокровное и решительное. Он хотел выстрелить, но не смог сделать это, глядя в маленькие испуганные глазки.
– Я же говорил, что ты трус! – сказал Артур, скалясь и пятясь к другой двери.
– И пусть. – Новиков опустил оружие. – Ответишь перед судом.
– По праву, данному мне космической ассоциацией, – вмешался Кракс, – Артур Дёмин, вы арес…
– Заткнись! – крикнул Артур и, открыв дверь, выскочил к магнитному лифту.
Ободов покачал головой, но переключился на камеру наблюдения, установленную на вышке у люка. Даже оттуда можно было увидеть, как Артур впрыгивает в черную круглую капсулу.
– Нет! – закричал Миша, бросившись к двери магнитного лифта. – Он же сейчас все запустит и…
Он хотел открыть дверь, видя, как Артур закрывает капсулу, но Майкл дернул его назад.
– Отравишься! Воздух там ядовитый.
– Да там даже корпус не герметичный, после аварии точно! – вскрикнул Миша, но только посмотрел в маленькое окошко на двери.
Черная капсула приподнялась над площадкой, неспешно к люку поднялась.
– Ложись! – крикнул Миша, видя короткую вспышку боковых двигателей, обоих сразу.
Он рухнул первым, закрывая уши руками. Стефан и Майкл сделали то же самое, а Новиков сделал шаг, чтобы раздавить упавшие очки механической ногой.
Камера продолжала снимать.
Капсула зависла почти у самого люка. Блеснуло несколько огней. Затем полыхнуло пламя. Черный шар завертелся по спирали, вылетел наверх, кувыркнулся в пламенных искрах и взорвался.
Первый взрыв помял люк и оглушил станцию. Второй – особо мощный – разрушил магнитный лифт, заставив станцию содрогнуться и заполниться гулом. Третий грянул следом. От него потрескались маленькие окошки в искореженных дверях, панели их потухли, а трансляция прервалась.
Артур Дёмин исчез в яркой вспышке и по-своему вошел в историю Титана.
Анна перестала плакать, уронила руку себе на колени и молчала.
– Вы не виноваты, – сказал Матвей, с трудом сев на кровати. – Вы ни в чем не виноваты, слышите? Никто не виноват.
– Невероятно! – воскликнула ведущая канала, когда темнота сменилась изображением. – Никогда не думала, что могу стать свидетелем чего-то подобного. Невероятное разоблачение!
– Господи, лучше скажи, что с людьми на Титане! – крикнула на голограммер Анна, словно ее голос мог донестись до студии.
Матвей мгновенно выключил прибор на стене, хотел поговорить с собственной наставницей, но не успел. Звонок Генриха заставил ее выйти и плакать где-то в другом месте, зато пришла Нина и сообщила:
– Звонил Миша. Он хотел сообщить, что они не пострадали при взрыве. Вернее, Миша не пострадал, а у моего брата лопнула перепонка барабанная, но там с этим справятся.
