– Мы не паникуем, командир. Но рассуди сам. Завтра последнюю банку консервов доедим, хлеба останется на один укус. Силы уходят, через пару дней мы и карабин поднять не сможем. Лучше, знаешь, в бою…
– Отставить, – повторил замполитрука. – Ждем! Может, камрады о нас вспомнят. Когда консервы кончатся, тогда и поговорим.
Макс лишь вздохнул в ответ.
– А давайте какого-нибудь бродягу в плен возьмем, – вновь загорелся Мориц. – Тряхнем от души, пусть он нам дорогу покажет…
– Куда дорогу? – перебил металлист. – Наружу я тебя хоть сейчас выведу, дальше-то что? Сколько шагов по улице пройдешь, прежде чем шуцман засвистит? Ночью, конечно, лучше, только идти некуда. Явки провалены, на вокзалы не сунуться. Я уже так бегал, трое суток проплутал, словно волк. И все равно поймали. Не хочу больше.
Третий раз «Отставить!» Александр сказать не успел, Курт Вальц умолк сам.
С тем и разошлись. Белов попытался покормить Критцлера, но тот так и не очнулся, лишь выпил немного воды. Лежал огромный, тяжелый, недвижный и только время от времени тихо стонал.
Помня вчерашнее, замполитрука петь не запретил, но велел перейти на шепот, если уж совсем станет невтерпеж. И все равно через несколько минут сквозь закрытую дверь донеслось печальное и безнадежное.
Августин, Августин,
В гроб ложись, смерти жди!
Ах, мой милый Августин,
Всё прошло, всё!
4
…Нигде ни одной книги, если, конечно, не считать Библию, что в каждом жилом блоке на прикроватном столике. Соль обошла все, куда пускали, и немало огорчилась. Нет ничего, даже старых газет. С музыкой та же история, ни патефона, ни пластинок, но эта беда поправимая. Радиостанция на узле связи мощная, все станции берет, ищи хоть танго, хоть блюз. А без книг плохо, непривычно даже, особенно после комнатушки доктора Гана.
Итак, «Фокус», Транспорт-4. Соль вначале решила, что попала в огромный подземный город чуть ли не в сто «минус»-этажей, но быстро разобралась. Отсека всего три, если тамбур не считать: жилой, хозяйственный и командный. В последний не попасть, нужна особая карточка. Хозяйственный – просто склад, коридоры крест-накрест и стальные двери. Возле каждой на стене бумага в рамке – опись того, что внутри. Двери заперты, но синей карточке подвластны.
Жилой отсек невелик, двадцать блоков на две комнаты каждый, кухня и небольшой зал, совершенно пустой. Собственно, и все, если не считать чего-то совсем секретного, куда можно попасть только из командного отсека. Значит, игнорируем.
Но главное – узел связи. Радиостанции, основная и резервная – и огромный экран на всю стену. А еще кресла, в которых утонуть можно, наполовину заполненный журнал и целых три шифровальных блокнота на отдельной полке. Соль, открыв один, провела пальцем по гладкой тонкой бумаге, поглядела на цифры с буквами… Серьезно!
Набегалась, приняла душ, нашла пару банок консервов и принялась за ужин. Забот никаких, банки сами собой разогреваются, причем без всякого подозрительного стекла. И кофе есть, причем разных сортов. Выбрала «арабику», заварив, капнула водой на бурую пенку, подождала, пока осядет…
Жизнь!
И только в жилой комнате, опробовав упругую койку, задумалась, причем крепко.
Дальше-то что?
Гюнтер Нойманн указал координаты «Фокуса». Зачем? На Клеменции о нем наверняка знают. Допустим, тетрадь из тайника досталась не бестолковой семикласснице, а ее мудрому отцу. А что папа смог бы? Войну (не надо!) начать? Нет, командный отсек закрыт. Может, совсем наоборот? Найти систему самоуничтожения – и разнести здесь все, чтобы осталась только горячая пыль? Тогда почему этого не сделал сам Нойманн? Не успел? Заблокировать, как она уже заблокировала «Хранилище»? Нет, нет, выводы делать рано.
Рано…
Она прислушалась к чуткой тишине и вдруг поняла: что-то не так. Вроде и поход закончен, из точки А она прибыла, наконец, в точку Б, решив задачу. А все равно на душе неспокойно. Все ли сделала? Не забыла ли о чем?
Соль подумала о тех, кто остался в Берлине. Им помочь она не сможет, наоборот, станет обузой. И на Эйгере не нужна, Армия Гизана справится и без залетной школьницы. Тогда что?
Не утерпела. Забежав в ванную, умылась, растерлась докрасна полотенцем. Успеет еще поспать!
На что рассчитывал Гюнтер Нойманн? Тот, кто получит его послание, приходит сюда, варит кофе… А потом? Командный отсек закрыт, до того, что под ним спрятано, не доберешься. Нужно идти на склад? Но что там искать?
Значит, узел связи!
* * *
Для начала высветила на экране большую карту Европы, она в списке, что на столе лежит, идет первая. Карта непростая – отмечены все командные пункты миссий, тайники и места закладок. Много? Не слишком, миссий всего две, французская и германская, тайники есть еще в Швейцарии, Польше и на севере Италии. Расшифровка на отдельном листке: в Швейцарии спрятан орбитальный «челнок», в Италии – три «марсианских» ранца, в Польше – резервный медицинский блок. Почему именно в Польше?
Во Франции тайников четыре, в Германии – восемь. Два «челнока», ранцы, один просто под номером – № 5, понимай, как знаешь.
«Хранилища» на карте нет, что наводит на нехорошие мысли. Выходит, даже командованию о «ТС» знать не полагается?
Карту оставила, взялась за радио, пока только за приемник. Где у них новости для полуночников?
«…Контрудары польских войск на Волыни судя по всему оказались для Красной армии полной неожиданностью. Одна из польских кавалерийских бригад атаковала Сарны, чем поставила под угрозу важнейшие коммуникации русских. Не меньшей неожиданностью стало появление на фронте нескольких полков противотанковой артиллерии, укомплектованных орудиями французского производства. В результате продвижение Красной армии на южном фасе фронта существенно замедлилось. Сообщение ТАСС о взятии русскими Львова в Варшаве опровергли, сражение под городом продолжается. По непроверенным данным польская авиация нанесла авиаудар по Минску, столице советской Белоруссии…»
Соль, поглядев на карту, почесала нос и окончательно поняла, что стратегия и тактика – не ее хлеб. Как и политика.
«…Стратегия правительств Франции и Великобритании окончательно определилась. Обе страны поддержали исключение СССР из Лиги наций, однако не разорвали дипломатических отношений. Премьер Франции Даладье заявил на вчерашней пресс-конференции: «О войне не может идти и речи». Политики в Лондоне от прямых заявлений уклонились, однако…»
Однако… Соль поморщилась. Ну ее, политику! Бумаги на столе – вот это интересно. Пусть и не книжка, зато полно всяких адресов с координатами, названий, номеров. Читать нелегко (латынь!), но если не спеша, строчка за строчкой…
* * *
В половину шестого утра она устало потерла глаза и невольно ужаснулась. Что сказал бы папа! Дети должны спать не меньше восьми часов, причем именно ночью. Впрочем, ночь уже прошла, значит, и спать не надо.
