А вот сейчас и узнаем!
Нордхауз невелик, с каждой стороны – дюжина окон. Соль подобралась ближе. Окна… С той стороны, где главный вход, они самые обычные, значит, там человека запирать не станут. Теперь по часовой стрелке, сторона, что по левую руку от входа…
Есть!
Решетка! Еще одна, еще! Почти весь третий этаж, восемь окон.
Дальше!
Разведка закончилась быстро. Соль вспорхнула вверх, присев на самый краешек крыши. Блокнот можно не доставать, такое и запомнить легко. Решетки слева и сзади, восемь и две. Человека, конечно, могут запереть и в подвале, но зачем тогда железо тратить? Она взглянула на часы: 10.15. Значит, немного подождем…
С отелем все понятно, если не полностью, то почти. В наручниках свободных людей не возят. Дядюшка Пауль сказал, что «Des Alpes» передали СС. Значит, «стапо», не Абвер. Чем занимаются, тоже понятно: выкрадывают людей, привозят сюда и бьют.
В последнее время Соль часто думала о том, что рано или поздно ей придется выстрелить в человека. И каждый раз пугалась. Каким бы этот человек ни был, но все равно – живой. Наверняка и сниться будет, и совесть заест. Убивать, даже если на войне, грех. И теперь подумала о том же, но на этот раз страх куда-то пропал. Сниться будет, и каяться потом придется…
Ну и пусть! Этих – не жалко!..
Перекрестилась, вздохнула.
– Pater noster, qui es in caelis; sanctificetur nomen tuum; adveniat regnum tuum; fiat voluntas tua, sicut in caelo et in terra…
[51]
Итак, окна. Открываются внутрь, решетки снаружи. Значит, можно просунуть руку и постучать. Совсем просто! Задача как раз для маленького солдатика.
Близка летняя пора.
Чуть займет заря,
Нам в поход пора.
Прощай, милая моя,
Мы чеканим шаг
И кричим: «Ура!»
* * *
За третьим окном тоже не отозвались. Соль решила перебираться к следующему, но стекла внезапно дрогнули. Заскрипела рама.
– Эй!
Шепотом, но громким. Кажется, он, Андреас Хинтерштойсер. А знакомая фамилия!
– Эй! Кто здесь?
– Не здесь, а тут, – улыбнулась она. – Я добрая фея из Армии Гизана. Доложи обстановку, камрад!
Смотрелся Хинтерштойсер неважно, на одной скуле синяк, кровь на другой. Но отозвался сразу.
– Меня схватили в Женеве, прямо на вокзале. Какую-то тряпку с химией на лицо, и все, только в машине и очухался… Слушай, фея, а ты действительно там?
Она протянула руку, осторожно коснулась его щеки.
– Извини, я в перчатке.
Андреас моргнул, потянулся вперед.
– Здорово! А чем помочь можешь?
Соль задумалась.
– Пистолет с глушителем. Прямо сейчас.
Глаза парня на какой-то миг вспыхнули, но тут же погасли.
– Один не справлюсь, слишком много их тут.
– Тогда доложу командованию, – вздохнула она. – А ты попытайся узнать, кого в этом корпусе еще заперли. Окна с решетками только на третьем этаже.
Хинтерштойсер кивнул и внезапно улыбнулся.
– Сколько тебе лет, фея?
* * *
В тоннель до вечера возвращаться было опасно, и Соль решила переждать. Не на крыше, нацисты умные, могут сообразить, притащить аппаратуру. Мало ли что у них припасено? В отель лучше вернуться следующей ночью, а пока…
Андреас Хинтерштойсер оказался тем самым, про которого газеты писали. Покоритель Северной стены, то ли погибший три года назад, то ли совсем наоборот. В «Фолькише беобахтер» она даже фотографию видела в траурной рамке и без синяков.
На Старой Земле порой творятся странные дела.
Козырек? Вот и Козырек!
Когда на прощанье она сказала, что пойдет ночевать на Северную стену, Андреас шутки не понял и очень просил юную фею ни в коем случае выше границы льда не подниматься. И Козырек помянул, мол, сидеть на нем удобно и вид хороший.
Нашла почти сразу. От огромной скалы, которая, оказывается, Замок Норванда, прямо вниз.
Спустилась – и тут же заметила чей-то рюкзак в углу. Так и есть, Хинтерштойсер сказал, что здесь идеальное место для забросок, чтобы не все вещи снизу волочь.
Присела рядом с рюкзаком, достала блокнот. Самое время писать отчет… Нет, не отчет, план!
Разведывательный полет № 2! С Хинтерштойсером они уже познакомились, теперь нужно найти второго, который нациста на асфальт свалил. Александр Белов! Его потащили в Главный корпус…
Стой! А ведь там на окнах решеток нет!..
5
Хельтофф смотрел кисло, словно один лимон уже одолел, а еще три лежат прямо перед ним на тарелке.
– Белов!.. Много чего я вам мог бы сказать…
Александр в этом нисколько не сомневался. Другое удивило – не связали, не заперли, даже не побили толком, скорее, помяли. Притащили в холл, встряхнули от души – да и отпустили. Пока прибежавший следователь объяснялся с сослуживцами, Белов, заглянув в туалет, наскоро умылся и привел костюм в порядок. Готов! С тем и был отправлен в знакомый кабинет на третьем этаже.
– Но, прежде всего, вынужден выразить вам благодарность от лица службы…
Белов еле удержался, чтобы не вскочить со стула. Это, извините, как?
– …Вы не дали этим идиотам искалечить Хинтерштойсера, что сорвало бы операцию, только не спрашивайте, какую именно. Рапорт я уже написал. Но все равно неосторожно. Ах, как неосторожно!
Замполитрука согласно кивнул. Неосторожно, зато приятно. Классическая «двоечка»! Интересно, чего теперь Гансы скажут?
– Про операцию не буду. А Хинтерштойсер – кто он?
Следователь взглянул удивленно.
– Газет не читаете? А еще комиссар! Впрочем, да, у вас же газеты советские, самые информированные и правдивые в мире. Андреас Хинтерштойсер – лучший скалолаз Германии. Северную стену знает если не как свои пять пальцев, то где-то близко.
Белов сложил два и два. Лучшего скалолаза привозят на Эйгер… Тоже мне секретная операция!
– А вторая благодарность – лично от меня, – следователь улыбнулся. – Благодаря этому… этому инциденту у меня сложилась замечательная версия…
Потер руки и внезапно подмигнул.
– Давайте расскажу. Начальство все равно не оценит.
– А вдруг? – подбодрил замполитрука, поудобнее устраиваясь на стуле. – Только если оценит, наверняка себе заберет.
– Пусть! А версия, Белов, такая… Итак, мы узнаем, что в Рейх засылают агента по кличке Нестор. Причем это не обычная заброска, а, так сказать, целевая. Нестор не приплывает на рейсовом пароходе из Стокгольма с шведским паспортом, а прорывается через польскую границу, да еще со стрельбой.
