— Рдах! Р-рдах!
Ковальски долго и витиевато выругался по-польски, помянув непременную holeru. Потом кивнул двум ближайшим парням.
— Стеречь!
Повернулся — и кинулся в лес. Я проводил его взглядом, мысленно пожелав Мухоловке удачной охоты, затем поглядел на своих конвоиров. Парни как парни, каждому хорошо если двадцать. Хотел достать паспорт.
— Руки!
— Во внутреннем кармане, — вздохнул я. — Книжечка с орлом на обложке. Вы чего, ребята, сдурели? Я, между прочим, родом из Монтаны, Форт Бентон.
Парни переглянулись.
— Начальство разберется, мистер, — наконец, заметил один. — Может, из Монтаны, может, из Москвы.
— Москва — в штате Айдахо, — отрезал я. — А ты, кажется, южанин, дикси?
Парень моргнул. Дикси, конечно, южный говор не спутаешь.
— Хочешь, расскажу про атаку Пикетта под Геттисбергом? Ту, что на Кладбищенском хребте? Там были дивизии Мак-Лоуза, Худа.
— Мистер! — парень поднял руку. — Мы выполняем приказ. Майор сказал — мы делаем. Служба, сэр!
Я сел обратно в траву. Мокрая — и ладно. Подожду.
— Р-рдах!
2
Кислый дух сгоревшего пороха ударил в ноздри. Антек, не удержавшись, чихнул. Первый есть!
— Слева! — шепнула фройляйн Фогель.
Р-рдах!
Второй? Силуэт в польской форме исчез, но бывший гимназист не поверил. Верткий, видать, из служивых. Первый точно пороха не нюхал, пер напролом сквозь кусты.
Выстрелить в человека, одетого в знакомую форму, оказалось не так легко, но Антек вовремя вспомнил, что тот — не поляк. Главный Янки говорил с пришельцами по-английски, значит, и сомневаться нечего. Враги!
— Дайте нож!
Такового не нашлось, но на ремне строго по уставу висел штык в ножнах. Острый, бриться можно, лично проверил. Снарядил бывшего гимназиста господин Виммер. Откуда взялось оружие и прочее добро, оба предпочли не уточнять.
Фройляйн Фогель разрезала подол платья, сбросила туфли.
— Сейчас будем бегать! Готов?
И, не дожидаясь ответа, потянула его за руку. Антек решил не спорить. Стрелять — дело нехитрое, но вот блуждать по лесу.
А что на «ты» — правильно. Не до церемоний.
Она бежала легко, едва касаясь земли, и Антек невольно позавидовал. Горные ботинки всем хороши, однако вес имеют. И шумные, издалека учуять можно.
— Падай!
Полянка, совсем маленькая, за пять секунд перебежать можно. Зато кусты густые, если и заметят, то не сразу.
— Оттуда выбегут, — фройляйн кивнула в сторону деревьев на противоположной стороне. — Решили нас обойти, умники.
Внезапно рассмеялась, весело, очень молодо.
— Представляешь, Антек, год назад я даже ходила с трудом. Перед выступлением наркотики кололи, чтобы боль снять.
Последняя фраза была непонятна, зато первая — вполне. Бывший гимназист, уже успевший отдышаться, взглянул сочувственно. Анна Фогель заметила и вновь улыбнулась.
— Здорово, да? Поставили на ноги. Врач хороший попался, но и я очень старалась. Нет, не наш марсианин, ему бы я не доверилась. Пусть он и профессор. Внимание!..
За деревьями уже слышался шум. Наводя карабин, бывший гимназист невольно удивился. Выходит, толстячок и в самом деле профессор! Но сколько же ему лет?
А Маре — сколько?
— Я — левого, — фройляйн Фогель вскинула руку с пистолетом. — Раз, два.
— Рдах! Тох! Тох!..
— Еще минус два, — констатировала она. — Сейчас винтовку возьму.
Антек очнулся. А он на что?
— Сам!
От мертвецов пахло кровью и табаком. Отвоевались! И что англичанам в Польше делать? Или это янки, земляки Главного? Тогда почему напали?
Винтовка. Очень странная винтовка! Патроны.
— Самозарядная, 38-я модель, — пояснила девушка, когда он вернулся. — Завод в Радоме. Видела только на фотографиях. Ничего, разберусь!
Антек ни на минуту не усомнился. Разберется фройляйн! А ведь без нее он бы, пожалуй, пропал.
— Готов? Вперед!
Побежали.
3
Ждать и догонять — последнее дело, а уж при конвоирах, так вообще. Я сидел на мокрой траве, прислушивался к выстрелам и краем глаза посматривал на земляков. Тем было явно не по себе. Очень похоже, что парни попали в Легион Свободы прямо из казармы. Там их, конечно, учили, но вот под огнем еще бывать не пришлось.
Колобка тоже сторожили, правда, всего один. Будь на его месте кто-то другой, я бы, пожалуй, рискнул, тем более, пистолет так и не отобрали. Но профессор Бенар — сам по себе ценность, лучше не дразнить судьбу.
Красоту замысла я оценил. Под видом добровольцев в Европу могли перебросить хоть батальон, хоть полк. С Ковальски вышла осечка, однако, выпутался же «полак»! А коллеги из военной разведки хороши, не пристрелят, вернусь и устрою им рейд генерала Шермана! Хотя. ФДР — человек, конечно, добрый, но стравливать подчиненных умеет и любит.
Итак, Ковальски нацелился на «Плутон-1». Но что он там будет делать? Захватит объект штурмом? А дальше?
Солнце уже взошло, и я приготовился сохнуть и скучать. Выстрелы стихли, однако из леса еще никто не вернулся. Легкой прогулки у легионеров не вышло.
— Сэр! Несем караул согласно вашему приказу, сэр!
Парни вскочили, но я даже не обернулся. Ковальски! И, кажется, сильно не в духе. Вспомнился покойный Орловский. Майорам в этих местах не везет.
Отогнав часовых, «полак» присел рядом на траву.
— Отзови своих террористов, Корд. Между прочим, они убивают граждан США!..
Я пожал плечами.
— На вас не написано. К тому же мой парень — поляк, только настоящий. Забыл, на чьей мы территории?
Ковальски засопел, взглянул недобро.
— Договоримся?
* * *
Я слушал его и поражался, причем всему сразу — и масштабу замысла, и его полному идиотизму. Захватить объект, накопить силы, построить в лесу аэродром, годный для посадки грузовых самолетов. Спятили они, что ли? При этом у Ковальски нет ничего, даже пропуска-карточки. Они, оказывается, третий день караулят.
— Бред! — резюмировал я. — Между прочим, вокруг русские бродят, их в Польше больше миллиона. Решили заодно объявить войну Сталину?
Майор поморщился.
— Не умствуй! Войне конец. Не сегодня, так завтра договор в Стокгольме подпишут. Новая граница пройдет по линии Керзона, эта территория остается у Польши. Вывод войск — дело долгое, мы как раз успеем. Хотя бы несколько бомб нужно обязательно переправить в Штаты. Справимся!
