Я внимательно посмотрел на собеседника.
— Она «зацикленная», а ты вроде общаешься вполне нормально.
— Мы себя называем «неприкаянными», — белозубо улыбнулся парень. — Бродим недалеко от места своей смерти, ищем сами не знаем чего. Если честно, я еще лет десять назад задолбался ждать появления света в конце тоннеля. Ни тоннеля, ни света.
— Сочувствую, — искренне сказал я. Не представляю, каково это — бродить без возможности даже нормально пообщаться с кем-либо. — А звать-то тебя как?
— Леброн, — поклонился парень. — Жертва полицейского произвола.
Он распахнул куртку и указал на рану от пули в груди.
— Кто бы мог подумать, что «лутинг» запрещен законом. Лично я даже не подозревал. На улице появились демоны, и пока военные с ними разбирались, я всего лишь спасал электронную технику из магазинчика напротив. Ведь лучше она будет у меня дома, чем погибнет в пасти демонов, неспособных отличить дорогой Салют от дешевого Сони.
Что ж, иной мир, люди те же.
— И давно ты тут бродишь?
— Лет десять-пятнадцать. Честно говоря, с числами у меня после смерти стало не очень. Ты лучше сам скажи, почему можешь нас видеть? Я много лет пытался показаться хоть кому-то, но ничего не получилось.
— Такая у меня способность, — ответил я. — Один раз умер, и вот теперь могу видеть мертвых.
— Но-но, — возмутился Леброн. — Я не мертв. Просто перешел в иную форму бытия.
— Хорошо, — легко согласился я. — А что, здесь ни разу не появлялись такие же как я, способные видеть… призраков? Есть же медиумы всякие.
— Ни разу не видел, — пожал плечами Леброн. — Нас на этой улице всего четверо: я, Ева, и вон в том доме семейная парочка, погибшая от отравления. Не поверишь, они решили одновременно избавиться друг от друга и выбрали одинаковые способы. А умерев, теперь вынуждены постоянно находиться в одной квартире. В их случае это можно считать чем-то вроде Чистилища или даже Ада.
Мы еще некоторое время поболтали с парнем, и я попытался получше разобраться в «житии» призраков. Получилась довольно интересная картина: им было не комфортно находиться в непосредственной близости от живых. Леброн попытался объяснить, что они ощущали, выходила странная смесь боли, отвращения и ярости. Это могло бы объяснить основной сюжет всех фильмов ужасов — призраков, живущих в доме, и терроризирующих новых жильцов. Вот только вряд ли в моем мире знали о такой особенности призраков. Но еще интереснее другое — ко мне они такого отвращения не испытывали, именно поэтому и шли на контакт так легко. Джеймс считал, что я чем-то привлекаю призраков, а на самом деле это остальные люди их отталкивали. Хотя, оставался вопрос, почему домашний призрак Михайловых чувствовал себя вполне комфортно и общался со всеми обитателями поместья? Но это уже какой-то частный случай, когда-нибудь спрошу её лично.
Дженн опустила боковое стекло и тихо сказала:
— Время идет. Не говоря уже о том, что ты выглядишь очень странно, топчась здесь на одном месте. Это может привлечь внимание полиции.
— Уже заканчиваю.
— Если хочешь, я могу помочь тебе упокоиться, — предложил я Леброну. — Запечатаю в свиток и отвезу в церковь. Там тебе обеспечат и тоннель, и белый свет.
— Что?! Не-ет! — шарахнулся от меня Леброн. — Я, конечно, не могу удаляться от места своего… перехода в другое состояние, но доступ в некоторые квартиры у меня есть. Мы с Глорис каждый вечер смотрим «Великолепный Век», сейчас пятнадцатый сезон, а я до сих пор не знаю, вернет ли Эмир Юджанер в свой гарем опальную наложницу Гюрезай-хатун после того, как она спасла одного из его сыновей. Так что никакого упокоения пока я не досмотрю этот проклятый сериал!
— Как скажешь, — успокаивающе сказал я. — Я не настаиваю.
— Но ты это… заезжай ещё как-нибудь поболтать, — смущенно сказал Леброн. — В принципе, мне тут есть чем заняться, но еще один собеседник лишним не будет.
— Ничего не обещаю, — не стал я кривить душой. И хотел бы соврать, чтобы он не обижался, но, к сожалению, был просто неспособен физически. — Я даже не уверен, что надолго останусь в Барсе.
— Ну понятно, — грустно кивнул парень. — Езжай уж. А я пойду сериал смотреть.
Мне было немного жалко парня, но помочь ему я ничем не мог, раз уж он сам отказывался от упокоения. Зато благодаря Леброну я многое узнал о призраках. По сути, он был первым, с кем я вот так спокойно пообщался и нашел общий язык. Призрак в доме Михайловых не считается, её могли видеть все. Теперь у меня возник интересный вопрос — как много среди бродящих по городу призраков «зацикленных», и как много «неприкаянных»? Со сколькими из них можно нормально общаться и получать полезную информацию?
Распрощавшись с Леброном, мы с Дженн добрались-таки до клиники. При свете солнца здание выглядело куда более дружелюбно, чем ночью. Даже не верилось, что еще недавно это людное место было атаковано Существами и полтергейстом. Небольшой парк перед больницей был полон людьми, а внутри клиники царил настоящий хаос: снующие по коридорам медсестры, постоянные объявления по громкой связи. Если честно, до этого момента я думал, что в фильмах несколько преувеличивают уровень бедлама в подобных местах.
— Сегодня сдадите все анализы, а завтра с утра мы назначим вам процедуры в зависимости от их результатов, — безэмоционально проговорила женщина за стойкой регистрации. — Сначала на второй этаж в лабораторию, потом третий этаж, кабинеты терапевта, КТ и магограммы. Ваша палата располагается на десятом, номера двенадцать и тринадцать, смежные.
Пока мы перемещались по этажам, я высматривал призраков, но не смог найти ни одного. Похоже, защита исправно действовала, не пуская их в клинику, но тогда откуда взялась та девочка? Интуиция подсказывала, что самое интересное начнется ночью, нужно лишь немного подождать, ведь большая часть призраков становится активными только после захода солнца А пока можно наведаться в гости к Дэмису, узнать, как его самочувствие.
Дженн молча ходила вслед за мной по всем кабинетам, и даже норовила присутствовать при обследовании у терапевта, но я все-таки смог вытолкать её наружу. А когда мои мучения наконец закончились, мы поднялись в палату к Дэмису.
Как ни странно, палата парнишки оказалась пуста, а кровать аккуратно убрана.
— А куда делся мальчик из этой палаты? — спросил я одну из проходивших мимо медсестер. Она выглядела постарше и «повесомее» остальных, поэтому и знала наверняка больше.
— Из этой? — переспросила она, подняв глаза на номер над дверью. — Темненький такой? Дэмис, кажется?
— Ну да.
Женщина всплеснула руками.
— Ох, бедняжка. Умер вчера ночью.
— Что значит умер?! — воскликнул я. — У него просто сотрясение было!
— Кровоизлияние в мозг, насколько я помню, — неуверенно ответила женщина. — Это нужно у дежурного врача уточнить. Или можете спуститься в регистратуру, там всё точно скажут.
