– Он всё сказал, когда я застала в его номере Кристину, – процедила я сквозь зубы, переводя взгляд на стену.
– Он ошибся, с кем не бывает, – мама дёрнулась на стуле, – Ты тоже совершала ошибки, – с укором сказала она, – Не тебе его судить.
Я посмотрела на неё и залилась краской. Она абсолютно права, только я этого не понимала.
Как я могла винить его в том, то он обманул меня? Он сделал то, что сделал, потому что так получилось. У него были свои методы, чтобы бороться с болью. У меня, в мои семнадцать, были другие, и доказательство этому сейчас играет с конструктором в соседней комнате, постоянно напоминая мне о том, какой я была.
Блин, да я же изменяла мужу, пока он работал. Кто я такая, чтобы осуждать людей?
– Алиса, в твоей жизни только ты принимаешь решения, – сказала мама, смягчив голос, – Только ты отвечаешь за свой выбор.
– Я знаю, мам. Но как сделать всё правильно?
– Кто сказал, что выбор обязательно должен быть правильным? – улыбнулась мама, – Выбор должен исходить из твоего сердца. А каким он будет – покажет жизнь.
После этого разговора, мы вернулись к приготовлению праздничного ужина. Я загрузила кровяные колбаски с клюквой в духовку, положив на каждую по кусочку сливочного масла. Почищенный картофель уже кипел на плите. Стол придётся тащить в гостиную, но без помощи я не справлюсь. Мама у меня сейчас одноногая, так что накрывать придётся, когда появится Саша.
Приняв душ и высушив волосы, я уложила длинную чёлку за ухо, открывая лицо и, немного подкрасилась. Потом я надела серые брюки от костюма мамы и чёрную рубашку, в которых я была в свой первый день в «Палаццо». Вставив в уши маленькие гвоздики с топазом, я оценивающе посмотрела на своё отражение и улыбнулась.
Неплохо.
Потом я помогла переодеться маме, спрятав её загипсованную ногу под широкими шёлковыми брюками изумрудного цвета и натянув на неё белоснежный шифоновый топ. Заплетя её светлые волосы в косы, я собрала их в пучок. Одну, самую тоненькую, я закрутила вокруг него.
– Класс, – проворковала мама, крутя головой в зеркале.
– Я видела эту причёску в «Голодных играх». Красиво, правда? – спросила с улыбкой я, разглядывая переплетение на её голове.
– Очень. И просто. Надо взять на вооружение.
Зазвонил домофон, и я пошла открывать дверь. Когда на пороге появился босс с большим подарочным пакетом в руках, я удивлённо заморгала. Он снял пальто и остался в серых брюках и чёрной рубашке, плотно обхватывающей его руки и плечи, а мои глаза медленно поползли из орбит.
– Вы что, сговорились? – спросила мама, опираясь на костыль.
Саша удивлённо моргнул, окидывая меня фирменным взглядом с ног до головы, а потом лукаво улыбнулся.
– Нет, мы просто читаем мысли друг друга даже на расстоянии.
Я фыркнула, а босс с мамой разразились смехом.
– Нужно стол в гостиную перенести, – сообщила я ему.
– Без проблем.
Мы направились на кухню и, встав в противоположные концы стола, одновременно взялись за его края.
– В проём пролезет? – спросил Саша.
– Да.
Мы подняли стол и перетащили его в комнату, где горела праздничная ёлка. Тео ходил около неё, бросая любопытные взгляды на подарки. Я забрала их накануне, когда отвела его в садик. Упаковка переливалась под крошечными огоньками гирлянд, и удачно завершала праздничную атмосферу.
Саша принялся помогать мне, расставляя посуду и приборы на столе, и притащив из кухни два стула. Он поставил их рядом, так же, как и две тарелки с вилками и ножами. Водрузив бокалы для шампанского и воды на стол, он довольно оглядел комнату, задержав взгляд на ёлке.
– Я сто лет не встречал Новый год в домашней обстановке, – вырвалось у него.
Он отодвинул стул и жестом пригласил меня за стол. Я села, а он опустился рядом. Я не смогла упустить тот факт, что он поставил стулья немного ближе, чем можно было. Его плечо то и дело задевало моё, пока он накладывал салаты по тарелкам. Но я не испытывала неловкость. Напротив, мне казалось, что сейчас всё на своих местах.
Мама устроилась на диване. Удивительно, но даже несмотря на гипс, она не утратила свою грацию и изящность. Положив здоровую ногу поверх другой, она включила телевизор и широко улыбнулась.
– «Ирония судьбы». Какой же всё–таки хороший фильм.
Босс перевёл взгляд на экран и улыбнулся.
– Ваш любимый момент? – спросил он у мамы.
– Финал. Мне нравится фраза, сказанная мамой Жени. И нравится баллада.
Он сделал глоток воды, а потом прочитал:
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них.
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг.
Мама бросила короткий взгляд на меня и её губы тронула лёгкая улыбка. Я принялась есть салаты. Они последовали моему примеру.
– Мама, когда подалки? – нетерпеливо спросил Тео, ёрзая на диване.
Для него я сделала простой овощной салат, потому что, по моему мнению, ему ещё рано есть майонезные блюда. Хотя сама я частенько грешу вредной пищей, я стараюсь привить ему нормальные привычки в питании. Он поковырял вилкой помидоры черри в тарелке и съел несколько горошин. К остальному он не притронулся, но и не просил то, что ели мы.
– Скоро, – ответила я, и он просиял, заёрзав ещё больше.
Потом он перевёл свои голубые глаза влево, и уставился на Сашу. Я проследила за его взглядом и увидела, что босс ему подмигнул. Тео залился краской и улыбнулся.
– Я – Тео, – сказал он.
Тут до меня дошло, что я не познакомила их. Как бы заново, но всё же. Сгорая от стыда, я уже было хотела исправить свою оплошность, но босс всё сделал сам.
Он поднялся со своего места, обошёл стол и сел на диван рядом с моим сыном. Потом он протянул ему свою пятерню, и с улыбкой произнёс:
– Саша.
Тео вложил свою крошечную ладошку ему в руку, и я с силой сжала вилку в своей руке. От моего лица отлила кровь, и я судорожно сглотнула, с трудом сдерживаясь, чтобы не заплакать.
Когда Никита знакомился с моим сыном, он держался очень напряжённо, и это не ускользнуло от внимания Тео. Ему было чуть больше года на тот момент, но дети всегда чувствуют эмоции других людей. Никита тоже протянул ему руку, но Тео спрятался за мою спину, а потом убежал в комнату и не выходил оттуда почти два часа.
Я отложила прибор и поднялась из–за стола.
– Пойду за горячим, – выдавила из себя я, и вышла из гостиной.
Подойдя к кухонной мойке, я вцепилась в её края и затрясла головой.
