Девушки смотрелись эффектно, и Эстелла впервые ощутила, что улыбается. Она повернулась к Сэму, который тоже улыбнулся в ответ, и одними губами прошептала: «Спасибо». Она никогда не справилась бы без него, особенно с ламе – чтобы ткань повела себя как надо, требовалось участие лучшего в мире закройщика.
И тут Эстелла вновь услышала странное хихиканье, похожее на скрип, почти неуловимый. Звук исходил от Гарри Тоу. Он смеялся – нет, не смеялся, скорее мычал – с развязностью, совершенно неуместной на модном показе в гостиной дома в Грамерси-парке. Эстелла поняла, что именно этот звук слышала все время, что, пока она облачала манекенщиц в платья, которым отдала несколько месяцев упорного труда, Гарри Тоу сидел здесь и корчился от смеха, оттягивая на себя все внимание, все перешептывания в зале. Диана из «Харперс базар» встала и направилась к выходу; на ее лице было написано отвращение.
У Эстеллы упало сердце. Она практически могла слышать, как оно ударилось об пол. Каких только непредвиденных обстоятельств она не вообразила себе! Заболела одна из девушек, платье разошлось по шву, никто из гостей не пришел… Однако чтобы явился сумасшедший и превратил ее модный показ в фарс?
Она с гордым видом прошла в зал и самым громким и невозмутимым тоном, на какой только оказалась способна, объявила:
– Большое спасибо всем, кто присоединился к нам сегодня на показе первой модной коллекции компании «Стелла Дизайн». Я с удовольствием побеседую с вами о нашем дальнейшем сотрудничестве. Пожалуйста, угощайтесь шампанским.
В течение ее короткой речи Гарри Тоу продолжал подвывать, как истеричный волк на полную луну. Едва Эстелла замолчала, все дамы встали, расцеловались друг с другом, и, отказавшись от предложенного шампанского, одновременно устремились к дверям, торопясь избавиться от общества сумасшедшего.
Гарри Тоу тоже молча встал – впрочем, ему-то и не требовалось ничего говорить. Он одержал абсолютную победу и теперь мог удалиться. Спустя всего пять минут после окончания показа в зале остались лишь Эстелла, Сэм, Джейни, миссис Парди и Элизабет Хоус. Они стояли онемев в пропитанной запахом провала гостиной, среди открытых и невыпитых бутылок шампанского, нетронутых пирожных и печальных пионов с поникшими головками.
– Вы старались, – сочувственно проговорила Эстелла.
– Сейчас бы догнать его, соблазнить и отрезать кое-какую часть тела, пока он будет в пылу страсти, – изрекла Джейни.
– По мне, так это еще слишком мягкое наказание, – мрачно добавил Сэм.
– Проклятие. – Эстелла не нашла других слов.
Никогда она еще не переживала такой обиды. Любовь и самозабвение, вложенные в каждую вещь, теперь казались мишурой, дешевым трюком. Она впустую растратила время Сэма, Джейни, миссис Парди и Элизабет, промотала все свои деньги; ее худшие опасения подтвердились. Она осталась со своими ничего не стоящими платьями, которые никто никогда не наденет, такими же бесполезными, как ее надежды. Осталась одна в Нью-Йорке.
Эстелла прошагала из гостиной в холл к парадной двери и дальше через улицу к Грамерси-парку, тихой гавани, куда никому не было доступа без ключа. Отперла ворота и прислонилась спиной к ближайшему дереву, соскользнув вдоль ствола и ощутив, как занозы впиваются в кожу сквозь ткань платья. Однако физической боли не чувствовала – ничто не может ранить больнее, чем собственное рвущееся на части сердце. Эстелла опустилась на холодную землю, не обращая внимание на дождь. Платье вымокло, а она так и сидела, пока слезы не иссякли; лишь тогда Эстелла смогла вернуться в дом и сказать друзьям, что все кончено.
Часть 4
Фабьен
Глава 14
Май 2015 года
В доме в Грамерси-парке, точной копии того самого особняка в Париже – их идентичность Эстелла всегда объясняла причудами давно умерших родственников, – Фабьен держала в руках свидетельство о рождении.
– Где ты его взяла? – спросила Эстелла.
– В папином столе.
– Стало быть, он знал. – Бабуля откинулась на подушки, закрыв глаза, словно Фабьен каким-то образом повернула регулятор и убавила ее силы. – Знал все время.
– Знал что? Я не понимаю, почему в его свидетельстве о рождении нет ни твоего имени, ни дедушкиного.
Бабушка не отвечала.
У Фабьен перехватило дыхание. Она увидела повсюду признаки не просто преклонного возраста, но и тела, дни которого сочтены и которое не было предназначено для такой долгой жизни, и разума, который Фабьен казался неистощимым, но теперь одряхлел, ослабленный потерей мужа, потерей сына, потерей друзей, и лишь непонятно почему цеплялся за жизнь.
– Не умирай, – неожиданно для себя воскликнула Фабьен, приподняв руку Бабули и приложив к своим губам. – Ты мне слишком дорога, я не хочу тебя потерять.
– Мое время пришло, – проговорила Эстелла. – Я чувствую, она ко мне приближается. Я стараюсь не подпускать ее ближе, вот только победа в этой схватке останется не за мной. Видишь, я старалась протянуть как можно дольше, – она открыла глаза и устремила взгляд на Фабьен, – чтобы убедить тебя взять компанию в свои руки. Она предназначена только тебе, больше никому.
– О, Бабуля! Есть много людей более квалифицированных, чем я, которые не наломают дров.
– Наломать дров случается каждому хоть раз в жизни. И со мной такое произошло в самом начале. Полезнейший опыт.
– Ты никогда мне не рассказывала.
– Слишком много пришлось бы рассказывать. А времени никогда не хватало. – Эстелла ласково улыбнулась внучке.
– Например, вот эту историю. – Фабьен снова взяла в руки документ.
– И эту тоже. – Бабушка вновь закрыла глаза. В комнате повисло молчание, плотное, как бархат, и опустилось на плечи тяжелым грузом, увлекая под свой покров. – Обещаю, эту историю я тебе поведаю. Надо только придумать, каким образом. – Бабушка вдруг взглянула прямо в глаза Фабьен. – Хочу сделать все правильно. Воздать должное памяти Лены. И Алекса.
Фабьен с ужасом наблюдала, как глаза бабушки наливаются слезами, как надломился ее голос при имени Алекса, а лицо исказила непомерная тоска, будто тени прошлого внезапно обрели форму.
– Может, лучше не надо?.. – воскликнула Фабьен в испуге. Если бы знать заранее, какую боль это причинит Эстелле! Надо было выбросить это проклятое свидетельство о рождении!
– Лучше, если ты начнешь с самого начала, – прервала ее Эстелла. – Вон в том шкафу на нижней полке, рядом с «Унесенными ветром», стоит книга. Возьми ее и прочитай. А потом мы продолжим.
* * *
Фабьен пришлось вернуться в аэропорт сразу после разговора с бабушкой. В самолете она решила поспать, чтобы в первый рабочий день на новом месте быть в лучшей форме. У себя в квартире удалось выкроить еще пару часов для отдыха, однако когда зазвонил будильник, все равно пришлось силой заставлять себя вылезти из постели. День прошел как в тумане: кофе, обязательные улыбки сквозь усталость, попытки выложиться по максимуму, чтобы продемонстрировать всем, что ее знания в истории моды соответствуют уровню эксперта. Особенно начальнице, Юнити, которая Фабьен не выбирала; ее саму назначили на должность в тот месяц, когда Фабьен уже сдавала дела на прежней работе.
