Черт, черт, черт! Кому я вру! Чтобы затащить Диану в одну из свободных комнат огромной виллы Красновых и взять ее снова. Я злюсь на нее так же сильно, как и хочу ее!
— Неужели сижу с братом за одним столом, — усмехается вдруг Гордей, когда мы с ним распечатываем бутылку выдержанного виски из запасов отчима. — Когда мы в последний раз виделись?
Я молчу, не зная, что ответить. Да и что я могу сказать сводному брату, с которым никогда не стремился сблизиться? Кто же виноват в том, что между нами такая большая разница как в возрасте, так и в воспитании.
«Разные отцы, разные гены», — не раз повторяла мама, когда разговаривала со своей подругой по телефону. И это единственное, в чем я с ней был согласен.
Нет, это не означает, что я был с братом в контрах, между нами всегда были нормальные отношения. Нормальные нейтральные отношения. Это с отчимом, отцом Гордея, мы не поладили с самого начала, но там тяжелый случай. Тяжелый от слова «совсем».
— Кстати, как тебе моя девочка? — кажется, у Гордея развязывается язык после двух неполных бокалов жгучего алкоголя, в отличие от меня — я с неохотой выныриваю из собственных мыслей. — Шикарная, правда? — продолжает он, отвечая на свой же вопрос. — Отличная партия, как говорит мама. Если бы не эти дурацкие традиции нашей семьи, я бы…
Гордей замолкает на полуслове, но я все равно знаю, что мой брат имеет в виду. Гордей хочет Диану так же, как и я.
Неужели он не стал этого сделать из-за консервативного воспитания, коим его наделили мама с отчимом? Меня это, слава богу, обошло стороной.
— Диана — чистая и, порой, такая неприступная. Я даже поверить не могу своему счастью, — я перестаю слушать брата и ухожу в свои мысли.
Гордей считает ее невинной, выходит у них с ней ничего нет и не было. Если бы он знал, кому крошка Диана подарила свою девственность, вряд ли бы сейчас мог сидеть со мной за одним столом.
По-хорошему мне бы рассказать обо всем сводному брату, но я не в силах этого сделать — слишком искренними были испуг и мольба в глазах Дианы.
Я же говорю, что это и есть мое наваждение, иначе поступил бы по-другому. Не стал бы раздумывать о чувствах той, о ком практически ничего не знаю и без сожаления сдал бы ее братцу.
Гордей почти засыпает за столом, поэтому я хлопаю его по плечу и указываю в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
Следом за ним направляюсь к себе. Гордей скрывается в своей комнате, пожелав спокойной ночи. Да уж, под одной крышей с ними мои ночи точно никогда не будут спокойными.
Уже собираюсь переступить порог своей спальни, но вдруг замираю, заметив, что дверь в комнату Дианы приоткрыта. Медленно подхожу туда, сам не зная, зачем. Наверное, желая окончательно убедиться в потере здравого смысла. Кончиками пальцев толкаю дверь и, когда та бесшумно открывается, вглядываюсь в полумрак комнаты — мой ангел спит, разметав длинные волосы по подушке.
«Что в ней такого?» — спрашиваю я сам себя в сотый, нет, тысячный раз.
И, конечно же, не нахожу ответа.
Единственное, что я точно знаю, так это то, что мне нужно держаться от нее подальше.
Несмотря на то, что мы с Гордеем сводные братья, я не могу поступить с ним так подло. Это не по-мужски, а я еще не перестал быть мужчиной. Тем более, что у них все серьезно, и дело движется к свадьбе.
«Кажется, я люблю ее», — проносятся у меня в голове слова Гордея. И, наверное, это весомый аргумент, чтобы отступить.
Любит ли его Диана? Судя по тому, как она решительно отдалась мне, своему боссу, не любит. Хотя, кто знает, жизнь порой бывает непредсказуемой. Возможно, в ту ночь Диана была не в себе от выпитого алкоголя, возможно, они повздорили с Гордеем, и она решила ему отомстить таким образом…
Как бы там ни было, сегодня Диана весьма ласково отзывалась на любые знаки внимания моего братца и даже не смотрела в мою сторону.
Нет, конечно, было бы странно и навело на определенные мысли у окружающих, если бы она глаз с меня не сводила, но все же…
Я кидаю еще один взгляд на нее, спящую, и удаляюсь прочь. Гордей любит Диану, она его будущая жена, а я так и не понял, что чувствую по отношению к ней.
Вряд ли я способен на любовь, ведь, как подметила Бэлла несколько лет назад, у меня атрофирована функция любить.
И я не могу с ней не согласиться. Никогда не верил в эту брехню насчет высоких чувств. Просто невинность и юность Дианы пробудили во мне древние инстинкты хищников: я захотел ее и получил.
Единственное, что не дает мне покоя, так это то, что я все еще хочу этого ангела. До скрипа в зубах, до стиснутых кулаков. Хочу так сильно, что самому становится страшно от той власти, которой обладает надо мной Диана: одно ее слово или взгляд, и я пойду на все, только чтобы быть с ней.
С горькой усмешкой качаю головой. Подумать только, Кирилл Тигунов в три часа ночи сам для себя проводит сеанс психотерапии. Докатился!
Со мной такого не было давно, и это, честно говоря, мне не нравится.
Уже давно я понял, что любая зависимость делает нас слабее. Особенно зависимость от другого человека.
Глава 25. Диана
Зависимость делает нас слабее. Взять хотя бы курение, к которому я всегда была равнодушна. Человек порой не способен продержаться и часа, чтобы не затянуться сигаретой. В этом же ряду зависимость от алкоголя, наркотиков, еды…
Но, как оказалось, есть зависимость пострашнее. Нет сил врать самой себе. Всем привет! Меня зовут Диана, мне двадцать два года, и я не могу перестать думать… о своем боссе, Кирилл Андреевиче. Который по злой иронии судьбы оказался еще и сводным братом моего парня.
Всю ночь я пытаюсь прогнать мысли о Кирилле, пытаюсь поспать, но тщетно. В итоге наутро я просыпаюсь в совершенно разбитом состоянии. Когда я спускаюсь на завтрак, там уже все в сборе, не хватает только Гордея.
— Доброе утро! — приветствую я сидящих за столом.
— Доброе, Диана, — отвечает Эдетта без тени улыбки на лице и кидает недовольный взгляд на мои короткие шортики и белую футболку.
Вот ведь чопорная мымра! Интересно, что бы ее устроило? Паранджа до самых пят?
Краснов-старший ограничивается небольшим кивком.
— Привет, — здоровается Кирилл непринужденно, не отрываясь от чтения свежей прессы.
Его тактика «игнора» сейчас очень кстати, хоть я и до конца не уверена в том, что он решил так просто оставить меня в покое. Неужели Кирилл ничего не станет говорить Гордею?
Семейка просто атас! Воздух насквозь пропитан официозом и важностью, но я и не строила иллюзий насчет теплого приема, поэтому пожимаю плечами и сажусь за стол — уж больно аппетитно выглядит яичница с беконом. А какой аромат источают свежеиспеченные круассаны, м-м-м… Мой желудок делает голодное сальто.
