Я не воспринимала искусственно выращенные леса, как настоящие, но пыталась. И сейчас бесстрашно шагала вниз по склону, поражаясь размерам поместья. Земля на Аруане стоила невероятно дорого, даже самые богатые люди зачастую довольствовались скромными по их меркам угодьями. Это значило лишь одно — наши с Селеной подозрения верны: рыжик принадлежит к одному из древнейших родов.
Ручей оказался совсем тоненьким и неглубоким, но звонким и неожиданно задорным. Вода прыгала с камня на камень, рассыпаясь ворохом мелких брызг, подхватывала листочки и веточки, кружила их и уносила вдаль.
Я нашла небольшую симпатичную заводь и с удовольствием погрузила уставшие за день ноги в живительную прохладу.
С наслаждением вытянулась на траве.
— Хорошо, — протянула едва не мурлыча.
Сумерки сменила ночь. В небе мерцали холодные и равнодушные звёзды, вдалеке ухала сова, со стороны дома доносились смех и несвязные обрывки разговоров. Я закрыла глаза и блаженствовала, не заметив, как провалилась в сон.
Проснулась от хруста ветки.
Подскочила, с трудом удержав равновесие. Ступни свело от холода. И как я умудрилась заснуть, держа ноги в ледяной воде? Удивительно!
Повезло, что тревога была ложной.
— Тебя долго не было, я волновалась, — проговорила Маруся, держа в руках ветку, которую по неосторожности сломала. Она впервые была в лесу и не рассчитала силы.
— Прости. Я заснула.
— В воде? — не поверила кофемашина и включила фонарь, осматривая мои босые и мокрые ноги. — Я подумала, ты меня разыгрываешь, но вынуждена констатировать, что это не так. Пойдём к Тане, пусть возьмёт у тебя кровь, проверим, ничего ли тебе не подмешали. Не нравятся мне подобные странности.
Покосилась на ручей. Ледяной, звонкий. Как я могла отключиться? Ладно бы рядом, но опустив ноги в обжигающе холодную воду — нет, совершенно невозможно и подозрительно.
— Ты права. Только не будем отвлекать Таню, вернёмся в академию.
— Дамира там нет, — без труда разгадала мой замысел Маруся. — Он должен вернуться на Аруан вечером, здесь у меня нет доступа к базам данных, и я не знаю, во сколько прибыл рейс с Оркхи.
Я удивлённо посмотрела на подсвеченную синими индикаторами кофемашину, затем активировала браслет и с удивлением обнаружила, что связи с внешним миром нет. Вообще нет. Перезапустила систему — тот же результат.
— Маруся, а ты можешь выйти в сеть и отправить ему сообщение? — поинтересовалась, растирая ноги и шмыгая носом.
— Нет, — удивлённо протянула электронная собеседница. — Секундочку.
Она перестала излучать свет и, бесшумно подлетев ко мне, взяла за руку, предлагая удалиться из предположительно опасной зоны. Мне ситуация тоже очень не нравилась, но я не думала, что нас похитят из сердца Аруана. С другой стороны, именно так поступили с Таней.
А если снотворным опоили всех?
Я вырвалась из цепких лап Маруськи и бесшумно побежала к дому. Как бы ни развивались события, бросить своих в беде я не могла.
В доме Дитера я пила только воду и сок, и совсем ничего не ела. Отсутствовала больше двух часов, а это значит, друзья приняли гораздо больше снотворного и сейчас были совершенно беззащитны!
И если это так, возникает закономерный вопрос: кому это нужно?
И ещё один в дополнение: кто способен проникнуть на защищённую по высшему разряду территорию?
И третий: нужно ли было проникать, ведь есть Дитер!
Снижать темп не стала, наоборот ускорилась. Разумеется, сонная диверсия — дело рук любимого мастера–наставника!
Опоить всю компанию, лишить связи, а самому тем временем отправить экстренный вызов и коварно потирать лапки, заготавливая проникновенную речь о том, что мы не должны терять бдительность даже в драгоценные минуты единственной за полгода увольнительной — в его духе.
— Подъём! — заорала во всю мощь лёгких, заставляя нескольких самых крепких и ещё не уснувших ребят испуганно дёрнуться. — Нас накачали снотворным!
На меня сонно захлопали глазами, но через мгновение взгляды парней стали более осмысленными и они дружно рванули к аптечке.
— Идочка, милая, что происходит? — поинтересовалась нагнавшая меня Маруся.
— Тобс хулиганит.
— А, тогда можно не паниковать, а расслабиться и получать удовольствие.
Я зевнула и активировала выданный Дамиром браслет. Он не смог поймать связь, но нашёл такие же браслеты у Кирилла и Тани и соединил с ними. Парочка была совсем не рада побудке, более того, в отличие от остальных они и не спали — поднялись в спальню сразу по прибытии, пропустив фирменные коктейли Тобса, но моими доводами прониклись и Кир пошёл восстанавливать связь.
К тому моменту, когда из академии пришёл экстренный вызов на полигон, группа сидела в стальном брюхе грузопассажирского флая и злорадно переглядывалась.
— Принято, — резко ответил Кир и отключил связь, хотя я, признаться, надеялась послушать ехидные высказывания мастер–наставника в наш адрес.
— Он ведь наверняка готовился, а мы… — протянула, стараясь не расхохотаться.
— А мы сейчас испортим ему настроение, а затем немного поднимем, бегая по полигону босиком и в платьях, — закончила Селена.
— Ни стыда у нас, ни совести, — поддержал Дитер.
— К последнему утверждению не придраться, — холодно заметила я и подняла тяжёлый взгляд на липового одногруппника.
Официально я лишь поддержала его шутку, неофициально сработала против надсмотрщика и предателя, проявив недоверие. От его реакции зависит, как быстро его вычислят остальные члены группы.
— Не обвинила, но в мой огород булыжник бросила, — проявил себя рыжик с неожиданной стороны.
— Ты на карандаше, Дитер, — ответила прямотой на прямоту.
— И не у одной Рики, — поддержала меня Селена.
В салоне воцарилась гнетущая тишина. Все взгляды устремились на душу компании, заводилу шалостей и проказ, нашего обаятельного рыжика.
— Боюсь, слепое обожание к одной здесь присутствующей юной леди сделало меня совершеннейшим ослом, — выдал Дитер, прижав руку к груди. — Но не предателем, дамы и господа. Никогда в жизни. Ни за что.
Он закончил торжественно и тихо, проникновенно. Подключив пси–способности.
Коварный гад!
Теперь все на его стороне, а на меня смотрят, как на глупую, ничего не понимающую в любовных делах девчонку. Хорошо, хоть с советами не лезут.
Этот раунд был за рыжиком. Но, как говорится, проиграна битва, но не проиграна война. Поражение сделает меня осторожнее и хитрее. Придётся попотеть, но своего я добьюсь.
Неприятную ситуацию сгладило выражение лица Тобса, когда мы всем составом явились пред его светлы очи.
