— Э, — протянула Маруся, доставая из брюшка–шкафчика шоколадку и подкладывая на блюдце.
— Сейчас возьмёшь весь запас шоколада и печенья, упакуешь как сухпаёк и отвезёшь Идарике. Живо! Она улетает на практику на полгода, — объяснил я любопытной кофемашине.
— На полгода! — обрадовалась та. — Да я ей соберу весь шоколад академии!
— Маруся, я раздосадован её отлётом, — произнёс я, чётко проговаривая каждый слог, как обычно делал, когда был ею недоволен.
Но ревнивица и не думала испытывать чувство вины. Беззаботно пожала «плечами» и полетела на кухню, напевая что–то вроде: «До чего жизнь моя прекрасна! Вали–вали и улетай!»
— Ты не попадаешь в ноты, — недовольно сообщил ей электронный замок, подключённый к тестовой системе управления жизнеобеспечения лаборатории. — И шевелись давай!
Я хмыкнул, слушая перепалку моих электронных стражей, только замок не пускал посторонних в помещение, а Маруська настаивала, что имеет право выдавать пропуски к моему сердцу.
Имеет право, но не выдаёт!
— Лечу–тороплюсь, — сообщила мне кофемашина, направляясь в сторону выхода с огромным тюком.
— Передай Идарике, что я буду скучать, — крикнул ей вслед, пока не закрылась дверь.
— Ничего не слышу, здесь очень шумно, — ответила Маруська, не оборачиваясь. Пустые стены коридора эхом отразили её слова: «Шумно, шумно, умно…»
— Женщины, — философски вздохнул замок, опуская дверь. И напомнил: — Пора проверить пчёлку. Возможно, стоит отправить её к адмиралам?
Кажется, искусственный интеллект подстраивается и перенимает мои шпионские привычки, я ведь ни слова ему не говорил.
Пальцы запорхали над клавиатурой.
Так, Монро зашёл в кабинет Традониадаля.
Выждать пару минут, пока они сканируют кабинет, затем активировать давно подселенных в «чистую зону» наношпионов.
Первое, что слышу — тиканье древних напольных часов, кругом полумрак, на экран выводятся данные сканирования: запах алкоголя и кофе. Не удивлён, эти двое вечно хлещут коньяки и виски за закрытыми дверями, позорище. Спустя пару минут появляется нормальная картинка: в удобных глубоких креслах друг напротив друга сидят человек и метран.
— Ты уверен? — Монро трёт лоб и явно пытается переварить услышанное ранее.
— Абсолютно.
— Но как это могло произойти?
— Не знаю, — тарабанит пальцами по подлокотнику метран, — но разберусь.
Человек устало проводит широкой, квадратной ладонью по лицу, разглаживая угрюмую складку на лбу, закрывая глаза, стирая сонливость. Огромная, массивная фигура непривычно сгорблена.
— Ты ужасно выглядишь, Тор, поезжай домой, тебе следует поспать, — рекомендует метран.
— Не могу, дома Рита.
— Ты обязан ей сказать, Тор. Объяснить.
— Я знаю! — подскакивает мужчина. — Знаю, что обязан! Как ты думаешь, легко это сделать? Таня ушла! Она не отвечает ни мне, ни родной матери! И виноват в этом, чёрт подери, только я! Я один!
— Да при чём здесь ты? Мы слишком долго у власти, слишком привыкли распоряжаться чужими судьбами, забыли, что и мы — лишь пешки в чёртовых шахматах, — горько констатировал Традониадаль, заставив меня удивлённо замереть.
То есть лучшие интриганы Аруана тоже не знали, что Генрих Крауф — сын адмирала Монро?! Ято был уверен, это их афера! Вот это поворот!
Выходит, над нашими кукловодами есть ещё одни. Что удивительно, ведь Совету подчинено сорок с лишним планет.
Кто на самом деле руководит советом?
Хотя главный вопрос — разбираться или сделать вид, что я ничего не видел и не слышал?
Если хорошо знаешь систему, играешь, не нарушая правил и получая все бонусы, жить комфортнее с закрытыми глазами.
И вместе с тем я знал, что не смогу закрыть глаза и жить как большинство. Мозг уже сопоставлял факты, успокаивая тревожно бьющую в колокола интуицию слабым аргументом — что это поможет мне заполучить Идарику и жить так, как хочется самому.
В кабинете адмирала Традониадаля долго царила тишина. Переваривали.
У меня было куда больше времени и куда меньше эмоций, так что я успел набросать несколько гипотез. Обычно истина лежит на поверхности, и если я прав, разгадка именно этой тайны адмиралам очень не понравится.
— Эх, — выдохнул Торвальд Монро. — Ладно, всё не так уж плохо, если посмотреть с другой стороны. Рита, конечно, не обрадуется, но по крайней мере теперь я знаю, с какой стороны подходить к дочери. Уже достижение.
«Не обрадуется, ага», — хмыкнул я про себя.
— Другой разговор, — поддержал шеф лучшего друга. — Непривычно видеть тебя таким…
— Эмоциональным? Да брось! Ух кто–кто, а ты как раз обычно меня таким и видишь, — хмыкнул Торвальд.
— Потерявшимся.
— Отставить «потерявшимся»! — шутя скомандовал Монро. — Я снова в строю. Спасибо за поддержку! — Сделав глоток, отставил бокал в сторону, поднялся. — Я домой. Таню вернёшь в Академию? Я удивился, как быстро её переместили в список неблагонадёжных.
— Займусь лично, — пообещал Традо.
Ещё немного понаблюдал за адмиралами, чтобы увериться в собственной правоте, а затем позвонил Тане. Приходилось действовать старыми–добрыми методами, ведь в резиденцию Крауфа я не проник. Знал бы заранее, подготовился, но сейчас, когда операция стартовала, боялся лишним вниманием подставить девушку.
— У меня всё хорошо, — вместо приветствия сообщила она. — Я переехала к Генриху, он выделил мне целый этаж, представляешь! Вид шикарный. Но главное — это лаборатория! Она не хуже той, что у меня в академии, но микроскопы и системы сканирования органики!.. Великие звёзды, на что они способны! Я уже выпросила себе несколько, притащу и домой и на работу, и с тобой поделюсь. Генри обещал, представляешь, да? Сказал, они всё равно выйдут в продажу через несколько месяцев, так что нам уже можно ими пользоваться! — Глаза девушки сияли драгоценными камнями, так она была счастлива, пока не думала о личных проблемах. — Хочу немедленно приступить к изучению партиса, буду скидывать тебе данные! — пообещала Таня, едва не прыгая от нетерпения.
— Умничка. Но помни, что тебе нельзя много работать, в последний месяц ты едва ли не ежедневно попадала в мед–бокс. Гуляй на свежем воздухе и занимайся другими делами, — тоном строгого дядюшки завуалированно напомнил о задании. — И не забудь сходить к Бобо Шанте, вам необходимо заключить договоры и подать документы на патент, иначе обскачут другие дизайнеры.
— Точно! Этим и займусь. Вот прямо сейчас и поеду, а то нет сил ждать, когда закончат монтировать оборудование. Генрих уехал в офис и мне скучно! — поделилась Таня и информацией и планами.
— Рад, что ты не грустишь, дорогая. Горжусь тобой. И, Таня, маленький совет: про Генриха никому ничего не говори, мне в том числе. Я так понял, он не особо публичный, так что даже такая маленькая и кажущаяся неважной информация про офис может ему навредить.
