Собственно, даже шефа я не просто уважал, но и любил. Отличный руководитель. Другого мне не надо. Значит, придётся приложить усилия и повысить его шансы на выживание до максимума!
Сидеть сложа руки и медитировать на ситуацию я не привык, предпочитая решать проблемы по мере их поступления, а желательно, вообще обходиться превентивными мерами. Этот случай был из ряда вон выходящим. Информации о новой расе практически нет. Того, что удалось собрать из обрывков доступных узкому кругу лиц данных, недостаточно даже для построения более–менее жизнестойкой гипотезы. Смоделировать ситуацию и проиграть варианты встречи невозможно.
История, древняя история, альтернативная история — массивы данных о возможной встрече с «жабами» в далёком прошлом были просмотрены, проанализированы ещё до встречи с шефом, но зацепку, позволяющую раскрутить ситуацию хоть в какую–либо сторону, я не находил.
Забрался в доступные человечеству энциклопедии других рас, надеясь отыскать хоть крохи информации.
На исходе ночи, когда уже рябило в глазах, решил сделать перерыв и перекусить.
— Жаль, Танюшка улетела, она вечно заявлялась без приглашения, но почти всегда с провиантом, — проговорил я, обращаясь к Маруське, которая, услышав мои шаги, достала полуфабрикаты и закинула их разогреваться.
Таня…
Я замер, где стоял, кадр за кадром проматывая разговор с Таней: вот она хвастается, как Генрих устроил им с Бобо патент на партис, вот рассказывает, как Бобо Шанте отказался от участия в оформлении, чтобы не сдавать кровь, вот Таня делится опытом работы с людьми, пережившими различные катастрофы, и, конечно, больше рассказывает про необычные изменения в их крови, но вскользь упоминает об их страхе сдавать анализы.
— Опять же, Шанте, кажется, много путешествовал и партис где–то нашёл, редкость несусветную. Какова вероятность того, что он был на К-7412 или у жаб?
Забыв о еде, вернулся за компьютер. Мозг выстраивал четкую структуру и пока ничто не препятствовало процессу, а это могло означать лишь одно — я на верном пути.
Запросил расширенный доступ у шефа и тот немедленно его предоставил. Отлично!
С новыми правами я в два счёта нашел дело о пленении граждан Объединенных Земель неизвестной расой. Эту историю не освещали в СМИ, более того, она вообще не просочилась дальше военных медиков и членов Совета Тринадцати.
Внимательно изучив данные бросил взгляд на часы, они безжалостно показывали половину шестого утра. Остановив порыв наплевать на этикет и позвонить дизайнеру и компаньону Тани в столь неприличное время, я всё–таки решил поесть и немного взбодриться.
— Маруська, кофе! Давай двойной эспрессо.
— С лаймом?
— Обязательно.
— На голодный желудок кофе пить вредно, — назидательно произнесла Маруська. — А чего это мы так смотрим? Что я не так сказала? Ведь и правда вредно!
— Маруська, давай договоримся: ты не выносишь мне мозг, я не отключаю тебя к чертям собачьим!
— Идарике почему–то можно заботиться о тебе, а я что, самая рыжая? — обиженно всхлипывая несуществующим носом «дула губы» техника.
Вот коза электронная! Подслушивала наш с адмиралом разговор, несмотря на прямой запрет.
Впрочем, я слишком устал, чтобы злиться, а вот шутить могу в любое время, особенно, когда вспоминаю её честные–пречестные глаза во время заверений, что она не читает дамские романы.
— Про самую рыжую ты в какой–то жутко научной литературе вычитала, да? — улыбнулся я сдержанно и прилично, как и полагается серьёзному учёному. Который про себя просто заливается хохотом!
— Естественно! — фыркнула Маруська.
— Ну, давай–давай, поищи в сети, мне даже самому интересно, найдешь ли, — съехидничал я и сделал очередной глоток кофе.
— Дамирушка, радость моя, а ты знаешь, что мужчина должен быть снисходительным к маленьким женским слабостям? — совсем другим тоном пропела машина.
— Конечно, дорогая. Я люблю тебя такой, какая ты есть, — едва не хрюкая от смеха, произнес «правильную фразу».
— Ах! Ну, до чего же ты хорош! — Маруська прижала руки к груди и прикрыла глаза. Но тут же открыла один глаз, подсматривая.
— Угу, я такой, да, — утирая набежавшие слёзы, согласился я. Ну и актриса! Я бы крикнул: «Браво!», да ведь обидится.
— Скромный ещё, — вставила кофемашина.
— Маруська, прелесть моя, ну, что бы я без тебя делал? Ты, наверное, единственная дама, которая может так эффективно с утра поднимать мне настроение.
— Не то, что Ида, которая только портит его и всё тебе запрещает, да? — не удержалась ревнивица.
— Давай обойдемся без провокаций, хорошо?
— Но всё–таки? Я ведь лучше, чем она, да? — настаивала ревнивая техника.
— Маруся!
— А что Маруся? Что Маруся? Вот уйду от тебя к адмиралу Традониадалю, будешь знать! Ида так о тебе заботиться не будет, вот! Она вообще… эта… как её? Карьеристка, вот!
Шантажа от мелкой пакостницы не ожидал совершенно, да и не предусмотрено это было её программой.
— Марусенька, солнышко моё, а ну–ка расскажи, кто у тебя в мозгах пошуровать успел за моей спиной? Кир?
— Ни слова не скажу!
— Вот гад! — Я едва не рассмеялся. Кир не мог упустить такую роскошную возможность подколоть меня. И ведь как хорошо скрыл хвосты, я и не заметил. Моя школа!
— Кирочка не виноват! Я сама попросила. Честно! — грудью встала на защиту своего любимчика Маруся.
— Не ври мне, бесстыжая, — включил я строгого начальника. — Завтра куплю самый мерзкий кофе и засыплю в тебя целую пачку.
— И сам будешь его пить?! — не поверила электронная обманщица.
— Буду пить, морщиться и ругать тебя, пока кофе не кончится.
— Я больше так не буду! Не надо мерзкий кофе! — запаниковала Маруська. — Обещаю! Клянусь! Я буду лапочкой!
— Смотри мне! — пригрозил, сощурив глаза.
— Клянусь стопроцентной арабикой с Оркхи! — торжественно заявила Маруська.
— Ты прощена, — смилостивился «жестокий хозяин» в моём лице, — давай ещё порцайку кофе, пойду работать.
— Вот, пожалуйста, держи. Самый вкусный, обжарка — как ты любишь! — залебезила проштрафившаяся кофемашина.
— Так бы и сразу, а то ишь, чего удумала!
— Я больше не буду, честно.
Я с улыбкой вернулся в кабинет, с улыбкой позавтракал и допил кофе. Кирилл оказал мне неоценимую услугу, ещё больше очеловечив любимую кофемашину, которая становилась до чертиков похожа на сварливую ревнивицу–жену, развлекая своими пассажами и отвлекая от тяжких дум.
— Интерком, связь с лазаретом.
— Доброе утро, Дамир.
