– Наверняка для нее это слишком. Ее любимый автор Мендон. Она влюбляется в тебя. Ты и есть Мендон. А потом начались разговоры, что ты раскроешь инкогнито… – Дэвид пожал плечами. – Скорее всего, для бедной девушки это чересчур. Она привыкла к простой жизни.
– Если это правда, то, вероятно, ей нужно время…
– Нет, – отрезал Дэвид. – Кажется, ей нужна ее простая жизнь. Там ее место, и она хочет его сохранить. Все происходило слишком быстро, и даже я волновался за тебя. В смысле, кольцо? Свадьба?
Он заметил, что эти слова ударили по Джулиану, словно кулак.
– Кажется, ты забыл причины, почему хранил Мендона в тайне, как это опасно для тебя. – Он обнял Джулиана за плечи и сжал в полуобъятиях. – Мне сложно видеть тебя таким раненым.
Джулиан поднял взгляд.
– Какая опасность? Думаешь, миру есть дело до того, что я какой-то… писатель?
– Ты не просто какой-то писатель. Ты гений. Молодой и талантливый. Воспитанный в бедности матерью-одиночкой. Ты преодолел невероятные препятствия. Твоя история поразительна, и, услышав ее, мир сойдет с ума. Тебя не оставят в покое. – Очевидно, его слова не оказывали влияния на Джулиана, а обращаться к его эго всегда было бессмысленно. Дэвид сглотнул и постарался поменять тактику. – Твоя мать была мудрой женщиной. Я просто думаю о том, чего бы хотела она.
Ледяной взгляд, ответивший на его замечание, мог бы заморозить пустыню. Джулиан соскользнул с дивана и снова скрестил руки на груди, глядя в окно на потрясающий городской пейзаж, освещенный миллионами огней.
– Уже поздно, – бесстрастно произнес он, – иди домой, Дэвид.
Тот неловко встал с дивана.
– Ну, я пришел, потому что мне нужно кое-что сделать в кабинете…
– Хорошо.
Дэвид выдохнул.
– Ладно, хорошо. Вероятно, чуть позже ты захочешь выпить. – Джулиан ничего не ответил. – Надеюсь, ты в курсе, что я рядом, если понадоблюсь.
Ответа не последовало.
Дэвид не хотел уходить, но прохладное молчание парня толкало его в кабинет.
– Ладно, спокойной ночи, Джулиан.
Тот не шевельнулся и не ответил. Дэвид готов был испытать обиду на холодное отношение Джулиана, пока не вспомнил о своей победе в этот день. Он выиграл. Натали устранена, и Джулиан принадлежит только ему. Парню просто нужно время, чтобы понять, кто всегда находился рядом, а кто разбил его сердце на осколки. «Я бы никогда с ним так не поступил. Никогда».
Проходя мимо кухни, он заметил на столе мобильный телефон Джулиана и схватил его на ходу. В кабинете сел на диван. Встреча с Натали с пистолетом в руке утомила его больше, чем он рассчитывал. Он похлопал по карману, где рядом с телефоном Натали лежало оружие. К ним присоединился телефон Джулиана. Еще одна небольшая предосторожность. Недостаточно, конечно, но пока этого хватит. У него тут же начали слипаться глаза. Самые худшее осталось позади, но ему еще много чего предстояло сделать, чтобы Джулиан оказался в безопасности.
* * *
Джулиан наблюдал, как сгущаются ночные тени, пока мерцающие огни города не стали единственным освещением в квартире. Жуткий разговор с Натали крутился в голове, словно абзац из книги, который невозможно переписать и превратить в то, что не будет причинять сердцу боль. Он сел на диван, согнув колени, которые хрустнули от онемения, и смотрел в пустоту.
В его мысли проникли слова Дэвида. Угроза. В решении открыться публике крылась угроза. Предупреждения его матери о подлых мужчинах и нечестных женщинах дополнили слова друга. Молодой человек подумал о Натали. Он открылся ей, и девушка оттолкнула его, забрав то, что считала лучшей его частью. Это имела в виду его мать? Боялась, что такую цену ему придется платить вновь и вновь?
– В конце концов она оказалась права, – мрачно пробормотал Джулиан, и его на минуту пронзила злость… а потом исчезла. Потерять Натали… больше никогда с ней не разговаривать, не слышать ее смеха, не касаться и не целовать ее, не заниматься с ней любовью… Боль сжала его сердце словно в тисках и проникла в нутро, сдавливая внутренности до такой степени, что его начало тошнить.
Совет Дэвида напиться выглядел все лучше и лучше. Эту боль следовало притупить, но не в компании друга. Джулиан решил, что его помощник все еще в кабинете. Хотя, может, уже ушел домой. Это не имело значения. Поразительно, как быстро все теряло значение.
Мужчина пошел к шкафчику с алкоголем рядом с кухней и схватил первую попавшуюся бутылку – какой-то дорогой французский бренди. Тут же сделав глоток, он закашлялся, когда жидкость потекла по горлу. Он сделал еще один. Не работало, боль казалась бездонной. Он взял бренди и вместе с ним тяжело опустился на диван.
Что-то не давало ему покоя. Натали без предупреждения не оборвала бы их отношения. Казалось, она взяла автомат и просто выстрелила ему в грудь. Молодой человек снова и снова прикладывался к бутылке, пока желудок не начал протестовать.
– Сердце хочет того, чего хочет, – уже неразборчиво проговорил он. «Мне нужно снова с ней увидеться. Нельзя позволить этому вот так закончиться…»
Джулиан встал и снова повалился на диван. Вгляделся в часы и понял, что уже около полуночи. Слишком поздно, чтобы ехать к ней, пьяному и охваченному отчаянием. «Не хочу ее напугать», – затуманенным мозгом подумал он.
– Но уже напугал, – вслух добавил он.
Джулиан прикрыл глаза рукой и откинулся на спинку дивана. Вот настоящая причина. Девушка боялась его, так что пути назад не осталось. Как он мог? Он мог пообещать, что никогда не навредит ей, мог сказать, что не способен на такое, что его душа содрогается от одной только мысли об этом, однако уже слишком поздно. Он сам посеял зерна сомнений, хотя просто хотел честно рассказать о своих недостатках. Теперь в любых ссорах оно будет сидеть где-то внутри и прятаться. Джулиан понимал, что никто из них не сможет так жить.
– Что случилось? – простонал он. – Мы были так счастливы. Так счастливы…
Бутылка выпала из его руки, и темная жидкость вылилась наружу, словно кровь из глубокой раны.
Глава 35
Паника волнами захлестывала Натали, оставляя за собой слабость и дрожь. Она позвонила Либерти по домашнему телефону. Руки дрожали так сильно, что она дважды уронила трубку.
– Приходи и приведи Маршалла. Пожалуйста, это серьезно. Мне нужна помощь.
– Конечно. Я попрошу его забрать меня немедленно, – отозвалась Либерти. – Но боже, судя по твоему голосу, все ужасно. Ты в порядке?
– Просто… поторопитесь.
Друзья явились вместе, и при виде них она разразилась слезами.
– О, милая, все не может быть настолько плохо, – начал Маршалл, но Либерти пихнула его локтем, требуя замолчать. Она изучила лицо Натали, бледное и покрытое красными пятнами. Глаза девушки светились страхом.
