Без десяти одиннадцать Джулиан отложил ручку и потер кисть, оглядываясь по сторонам, будто заснувший в поезде пассажир, который проснулся в чужой стране. На глаза ему попалась Натали, все так же стоявшая за стойкой.
– Спящий проснулся, – коротко усмехнулась она.
– Извини, что?
– Это из «Дюны». Из книги. Прости, неудачная шутка.
– Удачная, – улыбнулся Джулиан, – просто я ее не читал.
– Хорошая книга. – Натали направилась к нему, и он поднял чашку и тарелку со стола. – Давай, позволь мне…
– Да ничего страшного…
– Нет, пожалуйста, это моя работа.
Натали забрала у него посуду, но, прежде чем успела зайти за стойку, Джулиан поинтересовался:
– Вы скоро закрываетесь?
– Минут через десять.
– И… ты работаешь одна? Каждый вечер?
– Да. Днем я учусь в Университете штата.
Натали понятия не имела, что заставило ее рассказать об этом. Возможно, желание показать, что она не просто бариста, хотя раньше эта профессия не казалась ей какой-то зазорной.
Кажется, Джулиан все равно ничего не услышал. Он с хмурым выражением лица осматривал кофейню.
– Это безопасно?
– Здесь безопасный район. И я живу наверху, так что…
– Наверное, не стоит об этом рассказывать всем подряд.
У Натали вспыхнули щеки.
– Я и не рассказываю. В смысле, обычно.
– Прости, – произнес Джулиан. – Очевидно, это прозвучало так, будто я сам преступник и пытаюсь выпытать у тебя информацию. Это не мое дело.
Он быстро натянул толстовку и собрал свои вещи.
Натали прикусила губу. Ужасно хотелось признаться молодому человеку, что он ее ничуть не пугает. Напротив, его присутствие волнует ее, а немного необычная застенчивость, так не сочетающаяся с его внешним видом, удивительно успокаивает. Однако шансов, что она сможет решиться произнести такое вслух, не было, так что Натали просто стояла посреди кофейни, продолжая держать в руках грязную посуду и чувствуя себя идиоткой.
– Ты много работал. Что пишешь? – выпалила она и ощутила, как щеки снова окрасились в алый. – Забудь, прости. Это не мое дело.
– Ничего интересного. – Он бросил тетрадь в сумку и быстро застегнул ее. – Пока ничего. Может, что-то получится. Посмотрим. – Казалось, что он тоже с трудом подбирает слова. Но потом Джулиан все же спросил: – А ты пишешь?
– О нет, совсем нет. Я учусь на бухучете. Я читаю, но писать самой мне не хватает красноречия.
– Сомневаюсь, – Джулиан снова мечтательно улыбнулся, – очень в этом сомневаюсь. – Он повесил сумку на плечо. – Доброй ночи, Натали.
– Да, доброй ночи, – ответила девушка, и он ушел, оставив после себя свежий аромат дорогого одеколона и комплимент, о котором, как подозревала девушка, она будет думать всю ночь.
* * *
Натали считала, что снова позволила Джулиану ускользнуть, а потому ее сердце запело, когда он вернулся на следующий вечер. Как и вчера, они обменялись приветствиями и заверениями, что все хорошо. Он снова заказал черный кофе и выпечку, но съел лишь половину. Улыбался тепло, но как-то мимолетно. А затем устроился за тем же столиком, что и в предыдущий раз, достал ручку и черно-белую тетрадь и тут же начал писать.
Часов в восемь вечера в кофейне стоял гул от обрывков разговоров и звона чашек о блюдца. Едва у Натали находилась свободная минутка, она следила за тем, как Джулиан быстро пишет или дает ручке немного передохнуть и задумчиво стучит ей по подбородку, наблюдая за окружающими людьми.
Ближе к закрытию в зале снова стало потише. Натали убралась после наплыва клиентов, вытерла столы, помыла посуду и снова уткнулась в книгу. И пусть она не отрывала взгляда от страниц, все равно не понимала ни строчки. Присутствие Джулиана ее очень отвлекало.
На улице завывал ветер, пытаясь ворваться внутрь.
Без десяти одиннадцать Джулиан потянулся и собрал свои вещи.
– Спокойной ночи, Натали.
– Спокойной ночи, – отозвалась она, испытывая разочарование. Она даже не могла заставить себя произнести его имя.
Джулиан вышел, как она считала, в последний раз. Наверняка ведь решил, что «У Нико» слишком шумно, чтобы работать. Натали не сомневалась, что он больше не придет.
Однако Джулиан вернулся и на следующий вечер, и после него. В воскресенье она не работала, но в понедельник он снова присутствовал. Постепенно у них с Джулианом сложился своеобразный ритуал. Он приходил каждый вечер, заказывал кофе и пирожное, а потом писал в своей тетради. Оба не произносили ничего, кроме привычных фраз приветствия и прощания. Натали не решалась начать более серьезную беседу, да и Джулиан по каким-то причинам ничего не говорил. Видимо, оставлял все для потока слов в тетради. Натали со временем смирилась с тем, что молодой человек появляется в кофейне не из-за нее. Он приходил поработать, и ничего больше.
Однако странную боль в сердце становилось все сложнее объяснить.
Глава 4
Ближе к середине октября пришли первые заморозки, предвещая скорую зиму. Звезды на черном небе мерцали холодным светом, а ветер рвал навес над дверью. Джулиан и Натали, словно актеры в фильме, находились на своих привычных местах. Никакой массовки, только расставленные вокруг декорации. Не считая их, в «У Нико» никого не было. Рука Джулиана по-прежнему порхала над страницами, а рядом с ним остывал кофе.
Незадолго до десяти дверь с грохотом распахнулась, заставив Натали подпрыгнуть на месте. Внутрь ввалились двое парней, распространяя вокруг себя пары алкоголя. Заметив за стойкой девушку, один толкнул другого, и оба заухмылялись так, что она покрылась мурашками. Краем глаза она заметила, что Джулиан отложил ручку и внимательно наблюдает за ними.
– Что вам предложить? – поинтересовалась Натали.
Они посмотрели на выпечку на витрине, а потом подняли глаза на нее.
– А что тут вкусное? – спросил один из них.
– Давай я расскажу тебе, что, – пробормотал другой. Покосившись на Натали, оба рассмеялись, словно вели себя скромно и забавно, а не грубо и не слишком умно.
– Я возьму пиво, – заявил первый. По цвету и текстуре его волосы напоминали солому. Толстовка с надписью Warriors
обтягивала мускулистую грудь, чересчур накачанную, да и шея выглядела толстой, как ствол дерева.
Второй, темноволосый, с покрасневшими припухшими веками, тупо таращился на меню, написанное цветным мелом на стене за спиной Натали. Его синяя неопрятная ветровка шелестела от каждого движения.
Натали внезапно поняла, что рассматривает парней на тот случай, если потом придется их опознавать. И от этого осознания все внутри ее свернулось в тугой узел. Угроза слышалась и в их развязном смехе, и в резких голосах. Она покосилась на Джулиана. Сейчас тот напоминал кота на охоте: пусть и продолжал сидеть, но подобрался так, будто в любую секунду готов вскочить со стула.
