- Дюк. Гровер. Пожалуйста.
И они сорвались с места.
Глава 37. Этот сложный простой гон
Если на гон ответили, и он завершился, то формируются отношения, из которых никто уже не может выйти, но и не может в них зайти. Израненный обернувшийся лис не мог закрепить пару, а Иви не представляла себе гон в животном обличие.Ситуация становилась все более тупиковой. Иви поняла с ужасом, что, спасая жизнь Фишеру, рискнула обречь и себя, и лиса в жизнь пары без пары. Расстаться не смогут, но и семьей полноценной без закрепления во время гона уже не станут.
- Мы можем присоединиться? Кивни, если согласна, - спросил Дюк.
Получив слабый, но уверенный кивок, он повернулся к лежащему на кровати лису.
- Ты не против нашего присоединения?
Фишер рыкнул, попытался встать на лапы, но они подогнулись. Разозленный лис даже укусил себя за подергивающуюся от слабости конечность. Поняв бесполезность усилий, он с тоской посмотрел в умоляющие глаза Иви, медленно, нехотя кивнул и отвернулся.
- Давай! Выложись, - рявкнул Дюк брату. Шанс у них остался совсем крохотный.
Гровер сел на колени у ее стула, обнаженный, открытый, решительный. Поцеловал лисичку в протянутую ладонь, прямо в центр, где сходились многочисленные линии ее судьбы. Иви вздрогнула от нежности мягких губ, но гон продолжал стихать.
- Люблю, - просто сказал волк. И без затей нырнул лисе под юбку.
Она тихо взвизгнула, чтобы тут же замолчать, завороженно глядя в глаза наклонившемуся над ней Дюку.
- Иви, мы не сможем без тебя жить. Постарайся, родная, держи гон, не отпускай.
Она облизнула сохнущий губы и вздрогнула.
- Держи, - строго повторил Дюк.
Глядя ей в глаза, волк начал аккуратно расстегивать пуговичку за пуговичкой на платье. Иви сгребла ткань на бедрах в побелевшие кулачки и ахнула, изумленно хлопая ресницами.
- Никто так, как Гровер, не сумеет поцеловать тебя, - нежно сказал волк.
Засунувший голову под подушку лис завозился и протестующе тяфкнул. Но на него уже никто не обращал внимание.Дюк поднял за подбородок голову Иви, не давая ей смотреть на колыхание подола. И мягко, едва касаясь, прижался губами к губам. Она порывисто вздохнула, и поцелуй тут же углубился. Властно, захватывающе, утверждая свое право на женщину, Дюк целовал запрокинутое лицо.И гон усилился, разлился по комнате.
- Умница, - выдохнул волк прямо в рот. Он пил, вкушал, забирал, уверенно брал ее в простом поцелуе. Отстранялся и жадно, отчаянно счастливо смотрел, слушая безвольные, все более громкие постанывания.
Нет ничего прекраснее в мире, чем соски любимой девушки, раскрытые в ворохе кружев, трогательные и беззащитные. Они торчат розовыми смешными треугольниками, не просто нежные или возбужденные, а словно перья судьбы, расписывающиеся в договоре единения сердец.Еще виток, еще дрожание. И скоро будет точка.
- Гровер! – рыкнул Дюк.
Младший вынырнул из-под юбки, резанул шалыми глазами. Посмотрел, как Дюк наклоняет на себя спинку стула, жестко его удерживая. И принимаясь опять целовать бесконечно послушную их желаниям, уже полулежащую Иви.
- Пусть посмотрит, - хрипло попросил он брата, - она любит смотреть.
И получил сразу троих зрителей. Даже лис вытянул нос из-под подушки.
Ответный вызов животного гона Гровера схлестнулся и закружился с магией Иви. Это было больше, чем страсть. Сильные чувства приходят, обезоруживают и уходят, оставляя беззащитных и растерянных. Однако волк пел песню не временных чувств, а своей зависимости, вечного безумного желания быть единым целым с лисой, в которую втрескался, вбился всем сердцем с первого взгляда.. Его гон был мукой невозможности сдержать своего зверя и счастьем выбора честной человеческой ипостаси.Иви вздохнула, когда он поднял ее юбку. Они не сводили глаз друг с друга и дышали в унисон, глубоко и порывисто. Девушка продолжила смотреть, когда шелковый, подрагивающий от напряжения ствол начал медленно скользить в ее заласканное лоно.
- Я твой, - выдохнул Гровер.
- Я твоя, - эхом отозвалась Иви.
То вместе, то отдельно. Но все-равно вместе. Сцепляясь сердцами, улыбаясь друг другу.
- Гровер, - нежно пропела она.
И он не выдержал, дернулся, напрягаясь, темнея лицом. Звук голоса любимой девушки спустил крючком удовольствия, сопротивляться которому не было ни сил, ни возможности.
- Гровер, - повторила Иви.
Она почувствовала большую руку, осторожно протиснувшуюся между телами и точно, идеально правильно погладившую там, где надо. Удовольствие было тихим, но достаточным для закрепления пары. Дюк ласково погладил по животу и начал снимать верхнее платье, оставляя Иви в тонкой расстегнутой кружевной сорочке.Младший медленно, под девичий вздох вышел из нее, положил голову на грудь Иви, отметился, осторожно прокусив кожу и блаженно сощурился. Лиса погладила по темной, растрепанной шевелюре прижимающегося волка. Щетина его подбородка колола, настоящей разрядки еще не было, гон мешал нормально дышать, выбивая дробь из легких, но девушка была также счастлива как Гровер Томас.
- Эй, - сказал Дюк, удерживающий сразу двоих на наклонном стуле, - время, брат.
Младший с трудом поднялся, покачнулся, измотанный скорее эмоционально, чем физически, пребывающий в расслабленном тумане. Его волк фыркал и катался щенком, дергая лапами и тявкая.Поняв, что брат не помощник, Дюк осторожно выровнял стул и тут же подхватил Иви на руки. Его всегда заводили вес ее ладного нежного тела, осознание того, что она вся тут, в объятиях. Ему нравилось, как Иви цепляется, удерживается на нем как на основе своего мира.Гон сводил с ума его внутреннего зверя.
- Моя?!
Иви засмеялась, стыдливо и нежно, обхватывая мощную шею своего жениха, так требовательно взывающего о присоединении. Ее острые, с набухшими от возбуждения сосками грудки словно танцевали в такт завораживающе лукавому смеху. Оба зверя согласно завыли, и волк, решившись, отпустил свой постоянный контроль.
Он зарычал, жестко и жадно целуя, упиваясь нежными податливыми губами. Иви застонала в ответ, голова кружилась, желание скручивалось пружиной, не получая желаемой разрядки. А волк все целовал и целовал, сминая, углубляясь, выпивая ее слабые мольбы, держа лису на весу и кружа по комнате, как сумасшедший.
Когда горячая, почти раскаленная головка потерлась о крохотный ноющий узелок, лиса закричала. Забирая ее крик, врываясь в рот языком, он продолжал играть, лишь касаясь, обещая, но не даваясь.
- Ты хочешь жестко? - глухо спросил Дюк, отстраняясь на почти невидимые миллиметры, губы к губам, глаза в глаза. -Да. - Я тебе нравлюсь? - Очень. Люблю тебя. - Говори. - Ты необыкновенный, - пробормотала Иви, смущаясь. И получила горячее, терпкое, трущее наслаждение. - Так все хорошо делаешь, - застонала она. - Да, скажи, что хочешь? - прорычал Дюк, его глаза загорелись желтым, волк пытался прорваться, бегал под самой кромкой кожи. -Умоляю... Ах. - Как в тебя зайти? - Сильнооо.
