И он зашел, нанизывая, сильно. А еще быстро и глубоко, распарывая на кусочки ощущения, разрывая грань между удовольствием и экстазом. Откинув голову, Иви беспомощно шипела, глаза закатились, руки разжались и повисли.
Но волк держал крепко, вламываясь в мягкое, содрогающееся тело. - Говориии... - Я. Я. Еще.
- Хочешь меня. Вот так хочешь. Ты полностью сидишь на мне, Иви. Нравится? Будешь каждый день сидеть?
-Да!
Ее трясло. Волосы метались. Член Дюка пронизывал ее снизу до верху, до нутра, до глубинных, животных инстинктов восхищенной самки, выбивая мысли и все желания, кроме одного. Умолять, чтобы он не останавливался. На очередном толчке лиса всхлипнула и закричала. Дюк смотрел на дрожащее, белое в ворохе кружев, спазмирующее тело, на животик, так чудесно округлившийся от огромного ствола внутри. Он был принят. Весь. Каким был.
Так и не завершая, понимая, что лиса сейчас отдает все силы, он донес ее до кровати. - Оборачивайся, Лес. От низкого, напряженного голоса волка все это время одиноко лежащий лис с надеждой поднял морду. - Не останавливайся, Дюк. Еще. Пожалуйста, - застонала Иви. - Потерпи, солнце мое.
Дюк смотрел, как Фишер сосредотачивается и с трудом, но обретает человеческое очертание. Обнаженное тело было чисто, ни следа от ужасающего ранения. Морщась, еле поворачиваясь, но упрямо стараясь, лис сбросил с кровати покрывало с кусками перевязок и одеждой и, со вздохом, упал на чистую простынь. Дюк положил рядом с Фишером беспрерывно стонущую Иви и с сожалением отстранился. Хоть кому-то сейчас надо сохранить свежую голову и, увы, но эта честь досталась ему. Пока лис неуверенно начал целовать лежащую на боку девушку в плечо, братья подтащили вторую кровать. Перед затуманенным взглядом Иви появляется лицо. Четкие сильные скулы, широкий разлет бровей над голубыми пронзительно-ясными глазами, светлые пряди мальчишеских задорных волос, мягкие, немного обветренные губы.
- Лес, - шепчет девушка.
- Иви, - отвечает он.
Он прижимается сзади, опираясь на локоть и немного нависая, чтобы видеть медовые глаза. Их поцелуй внезапен и естественен, легок, но выбивает дыхание из обоих. Они очаровано пробуют друг друга губами, вздыхают сорвано, тянутся и замирают в сумасшедшем восторге, касаясь краешками испуганных душ. Первый поцелуй. Настоящее потрясение и откровение.
- Лес, - рявкает Дюк, почувствовавший, как спадает гон. Романтики пытаются испортить его будущее счастье, как и свое собственное.
Он поднимает ногу девушки и вкладывает ее в руку лиса.
- Извини, - смущенно бормочет тот. Будь его воля, он прошел бы с Иви всю дорогу от робких касаний до первых объятий. Но обстоятельства меняли их судьбы, да и сам он портил, что мог.
- Ничего, все нормально, - ответила лиса и отвела глаза.
- Да будь ты мужиком, Лес, - не выдержал Гровер, - ты что, не чувствуешь? Она успокаивается!
Неожиданно смущенный Лес мягко толкается вперед, не попадет, бормоча извинения, пытается еще раз. И замирает от теплого, нежного приема. Толчок тазом, и Иви ахает. Медленно и осторожно, почти у самого входа, он двигается, не отводя взгляда от ее покрасневшего лица. Он скорее ласкает, чем берет. Это те же поцелуи, только ниже. Но с каждым новым касанием они все более глубоки и плотны. Сначала оба прикусывают губы, а затем одновременно начинают стонать, уже не скрываясь, продолжая мелодию друг за другом. Лисам хорошо, сейчас особенно видно, насколько они похожи.
Лес бесконечно нежен и так же бесконечно неостановим. Он плавно двигается, и Иви начала теряться где верх, где низ, где она сама. Тело пушинкой взмывает, потом падает вниз, когда ласковая твердость покидает ее. Удовольствие бесконечно, оно тихо и заполняет ее всю. Иви трепещет и переливается. И хочет допрыгнуть, дотянуться до наслаждения, но ритм снова и снова кружит ее. Привыкшая к разнообразию и сильным впечатлениям, ее внутренняя лиса начинает порыкивать, подстегивая осторожничающего, слишком нежно с ней обращающегося лиса.Помогает как всегда Дюк.Она открывает глаза от того,что ее волосы собирают в пучок.
Взгромоздившийся на кровать здоровяк сидит, облокотившись левым боком на спинку, а прямо перед Иви покачивается его мощный, лаковый на вид член. И лиса решается без всяких просьб или напоминаний.
- Ты великолепен, - шепчет она, - я могу ртом?
Довольный Дюк переглядывается с братом и величественно кивает, разрешая ласкать себя. Ему нравится, что она говорит для него. Так же как Гроверу нравится смотреть, Дюку по сердцу слушать.Нежность и страсть. Она лижет его гладкое атласное чудо, и гон обретает новую силу, взлетая последним рывком.
- Как? - хрипло спрашивает Дюк.
- Сладкоо, - поет Иви. И продолжает облизывания великолепного образчика мужского красоты.
Он обхватывает широкой ладонью ее по затылку. И перестает нежничать. Тело оборотницы может выдержать и не такие нагрузки. На глазах красного от смущения и возбуждения Фишера ровный толстый ствол волка то скрывается, то выходит из красных губ. Лис начинает двигаться быстрее, теряя контроль, его стоны все больше похожи на вскрики. Он хватает одну из грудок за сосочек и отчаянно трет его между пальцев, вколачиваясь в девичье тело.
- Иви, - кричит он и кусает за шею, ставя вторую метку пары, в ответ подставляя ей свою руку для укуса.
- Иви, - стонет Дюк.
Лису трясет, но она не может ничего сказать. Зато начинает говорить ее тело, содрогаясь в спазмах, дергая в беспамятстве ногами, подвывая от нахлынувшего бесконечного, принизывающего счастья.
Она глотает сладковатое молоко, принимая Дюка. И дрожит от горячих вливаний кричащего «О дааа» Лесли. Нежные, благодарные брачные покусывания скорее усиливают удовольствие, чем беспокоят. Тело уже приняло то, что пока не смог осознать мозг. На всю жизнь у нее теперь три мужа.
Глава 38. Письмо из дома
Они уже спустились с крыльца лечебницы и быстро одевались, перекидывая друг другу вещи из тележки, когда из-за поворота у соседнего дома показался гордо цокающий копытцами Валик. За ним медленно ехала полицейская машина.Было настоящее волшебство в том, как жемчужно сиял устремленный в небо рог, белел круп на фоне черной дороги. Сказка, которую ухитрился сохранить в своей уникальной сути маленький горе-путешественник, чудом сохраняющий здоровье и непоколебимую чванливость после каждого заказа.Валик неспешно осмотрел краснеющую Иви и недовольно перевел взгляд на парней.
- Вы ничего не спутали? Это таким способом у нас нынче раны лечат?
- Это наше дело, - лениво ответил счастливо улыбающийся Гровер.
- Иви, - возопил Валик, - я чему тебя учил? Поменять эту парочку на кого-нибудь поприличнее, а не добавлять к ней! Милая, они же лоси, житья тебе не дадут!
- Какие мы лоси, рогатый, - сразу понесло Гровера, - мы достойные волки. Можно сказать - женились честь по чести. Не смей обижать нашу Иви. А то не посмотрим, что спасали, вмиг рог пообламываем и не спросим, кто его тебе наставил и с чего ты теперь такой нудяра импотентный.
