Так. Спокойнее. Возможно, таблетка еще не начала действовать, и я слишком эмоционально нестабильна, даже на друга срываюсь.
Взяв себя в руки, я приняла максимально чопорный вид, даже губы сжала в линию. Подняла повыше подбородок и пошла в сторону своего кампуса.
- Эй, Мари, - неуверенно окликнул меня догнавший Кай, - ты не обижайся, я такой как есть.
- Да я не обижаюсь, - хмыкнула я в ответ, - понимаю все. Ты тоже не заигрывайся, нервничаю я что-то.
Он кивнул и некоторое время шел за мной молча, что на него было совсем не похоже.
- Ну что еще, говори, - не выдержала я.
Кай завел глаза вверх, споткнулся и остановился.
- Ладно. У меня новость. Три часа назад в Школу вернулся Итан.
Что?! Вернулся Итан?! Три часа назад я была на занятиях, где меня было легко найти по расписанию. Потом у себя в комнате, куда можно послать летуна.
Что случилось?
Я подхватила юбку, после поездки в тигриный клан невольно опять перешла на женственную, пусть и неудобную одежду, и бросилась к мужскому кампусу.
Сзади что-то кричал Кай, но я уже не слушала.
Мой Итан приехал! Все - потом!
По этажу общежития сновали парни. В отличие от нашего корпуса, где в коридорах почти всегда было тихо, тут бурлила жизнь. Трое молодых людей играли в азартную игру с костями и картинками, сидя прямо на полу. У коридорного подоконника, не обращая внимания на проходящих студентов, целовались двое: здоровяк-оборотень из старшекурсников и юная девушка в облегающих светлых брючках, я ее видела на построении первокурсников, запомнила по задорному каштановому чубу.
Мое появление на этаже оборотней отметили приветствиями, вопросами, подмигиваниями. Но скорее уже по привычке, первая волна интереса прошла еще неделю назад. Насколько я знаю, сначала многие бились об заклад с кем я начну встречаться после Криса. На вторую неделю споры перешли в вялое обсуждение -почему я скрывала такую внешность и не нацеплен ли на мне сейчас улучшающий морок.
Девушки склонялись к варианту "групповой любви" между мной, Родди и Каем, но парни выражали сомнение, потому что в мужском кампусе не скрыть кто у кого ночует.
К моему величайшему удивлению участники Олимпийской команды Лоусона о наших отношениях с Итаном не распространялись.
Пух и Рапира довольно часто подсаживались за наш стол во время обеда. Остальные держались корректно, очень приветливо, но отстраненно, хотя я постоянно ощущала, как они провожают меня внимательными взглядами.
На стук в дверь Итан не отозвался. Я осторожно открыла и облегченно выдохнула. Мой тигр спал, прямо в одежде, вольготно раскинувшись на кровати. Как это было на него похоже, закрыть глаза на секунду и тут же уснуть здоровым сном.
Закрыв дверь на замок, я присела на край кровати, залюбовалась на разметавшиеся по подушке золотистые волосы, на обветренное лицо. Эти две недели в клане он явно провел на открытом воздухе, загорел, в уголках глаз появились крошечные светлые морщинки - результаты постоянного прищуривания.
Наклонившись, я провела пальцем, повторяя волну прядей, потом наклонилась и нежно-нежно, едва касаясь губами, поцеловала.
- Привет, Итан, - сказала я, когда мой любимый открыл сонные глаза.
- Привет, малышка, - улыбнулся он, - вот это чудесный подарок.
Дернул меня за плечо на себя и довольно обнял, когда я, счастливо смеясь, упала сверху.
- Как ты чудесно пахнешь! Вот чего я хотел всю эту дурацкую дорогу, пока трясся в вагоне поезда.
И поцеловал. Горячо. Сильно. Перевернул, подмяв под себя.
Я задрожала. Две недели полного воздержания до сумасшествия взбесили мою кошку, сейчас даже выпитая таблетка не могла успокоить мгновенно зажегшееся тело.
- Какая горячая, ну-ка, ну-ка, - он начал развязывать шнуровку на лифе, время от времени возвращаясь к поцелуям, которые меня не успокаивали, а скорее сильнее распаляли. Мы настолько оба соскучились, что сейчас хотелось быстрее почувствовать друг друга. В ушах шумело. Недавно успокоившееся сердце опять начало грохотать.
То замирая от поглаживающих касаний его пальцев, то сама начиная стаскивать с него одежду, я металась, нетерпеливо извивалась, шептала:
- Быстрее... Итан, быстрее...
- Что такое? Что ты хочешь?
- Тебяяя.
- Да? И как?
Его голос тоже охрип, но, в отличие от меня, ему хватало воли поддерживать любовную игру, поддразнивать, что еще больше закручивало узел в моем животе.
- Хочу тебя!
- Это правильно. Это ты молодец. А как хочешь?
- В себя... войди в меня...
-Чем?
Я покраснела. Платье комом уже было скручено на талии. Весь мой верх оказался в полном распоряжении тигра, и он пользовался этим, играя с грудью. Покусывая то одну вершинку, то другую. Юбка была наполовину подвернута, Итан удобно устроился между бедер, но скорее провоцировал и обещал, едва касаясь моего горящего межножья.
- Так чем же?
- Сссобой, - смущенно пробормотала я. Некоторые слова я так и не научилась выговаривать вслух.
- Вот этим? - невинно спросил он, входя на ужасающе маленький сантиметр.
- Дааа, - жалобно заскулила я, - еще.
- Обожаю трахать таких горячих малышек, - сорванным от возбуждения голосом сказал Итан, с наслаждением заходя немного глубже, - ты идеальна. Напомни, как тебя зовут, а то я после травмы не всех узнаю.
Я замерла, моргая глазами, слушая его блаженствующие постанывания. В смысле?!
Мое тело требовало продолжения, пантере было все равно, помнит он нас или нет, главное - пусть двигается так же хорошо дальше.
Но я дернулась, упираясь ладонями в широкие плечи.
- Слезь с меня, - чужим голосом проговорила я.
- С ума сошла? - удивился он, толкнув бедрами и вызывая внутри сладкие начальные спазмы. - У тебя внутри дрожит, детка, скоро сладко кончишь.
Детка. Что, упади небеса, происходит? Он не знает, как меня зовут.
Я сильно оттолкнула его и руками, и ногами, буквально подбрасывая в воздух, скидывая с себя. Забилась, отдёргиваясь и прикрываясь.
- Да что такое! - возмущенно закричал поневоле перекувыркнувшийся и резко севший Итан.
- Ты меня забыл?!
Он разочарованно застонал. Стукнул кулаком по кровати.
- Да! Странно? Но я не инвалид! Говорят, у меня была травма на Олимпиаде, потом сложный обряд в клане. В общем, не помню примерно год жизни. Ничего невосполнимого.
Он взлохматил пятерней золотые пряди, я с тоской проследила за этим знакомым жестом.
