А мой муж застыл, опутанный белесой полупрозрачной паутиной. Хмурый, напряженный, с сжатыми губами, которые умели заливисто смеяться и сладко целовать.
Вампирша парализовала моего любимого, между руной и порталом выбрав более сладкую живую силу.
Это все уже было. Я так же стояла и смотрела. На согнувшегося монстра, на белую паутину и замершего в ней мужчину. Когда-то очень давно, за пеленой памяти, за щитами лет. Все было.
Время двигалось медленно-медленно. Чудовище поймало высокого, мощного телосложения мужчину. Хотя... Нет. Он же был каким-то другим. Пониже, худее. И волосы, пожалуй, не золотистые, а скорее рыжеватые. Родной. Я его очень люблю.
Он часто качает меня на колене, все выше и выше, так, что можно взлететь, раскинув руки. Он рассказывает мне странные, завораживающе смешные истории и называет «рукавичкой», потому что я при любой возможности стараюсь залезть к нему на руки. А еще я люблю играть с его пальцами и множеством занимательных колец, позвякивающих при касании друг с другом.
Сейчас ему плохо. Он кричит внутри черной паутины.
До этого он сдерживался, чтобы не напугать меня, но сейчас не выдержал. Ему делает больно ужасное белесое чудовище с длинными ветвистыми пальцами и скрытым волосами лицом. Мне хочется выйти и больно его ударить, но нельзя, дедушка запретил двигаться и издавать звуки. Остается только одно, смотреть в щель старого потрескавшегося сундука.
Дедушка... В паутине - мой дедушка.
Он резко выгибается и внезапно начинает распадаться на мелкие, острые красные молнии, шипящие и превращающиеся в туман.
Я, открыв в изумлении рот, смотрю на происходящее. Чудовище тоже ошарашенно. Оно молотит лапами в воздухе в поиске исчезнувшей жертвы, а из тумана, медленно покручиваясь, выкатывается колечко.
Мои уши взрывают крики. Видение распадается, запутывая меня во времени и происходящем. Фигура в паутине опять набирает материальность, превращаясь в высокого молодого мужчину в кожаном доспехе. Мой Итан.
Чувство безумной надвигающейся потери пронизывает меня, заставляя скручиваться от боли и злости на саму себя. Я... я помогла убежать убийце своей семьи. На языке горчит. Где-то в мороке прошлого во мне застыла крошечная испуганная девочка, такая потерянная, что я до крови прикусила губу. Надо двигаться, действовать, нельзя переживать. Я с силой вскинула себя в бросок на врага.
Прыгнула настолько неумело, еле оттолкнувшись подгибающимися ногами, что стала сама себе противна. Мой разум еще метался, не успев полностью вернуться из прошлого, все вокруг казалось расплывчатым и нереальным.
А вампирша рассмеялась, легко оттолкнула мое летящее тело. И стало еще больнее.
Удар о камни. Я завозилась безвольным жуком на полу. Не получилось, я не смогла поддержать мужа. Мой удел молча смотреть на страдания близких и плакать. Слезы потекли, падая со щек на камень. И рядом тоже кто-то навзрыд зарыдал.
Вдобавок ко всему загорелась спина, будто ее жгли огнем.
Парализованный, скованный черным влиянием Итан начал трястись как в конвульсиях. Рев. Жуткий многоголосый рев сотряс зал. И за спиной тигра взлетели, распахнулись в призрачно-металлическом сиянии огромные прекрасные крылья. Я моргала, вытирая кулаком слезы. Кто-то плакал рядом, бормоча и стеная. На нас воздействовала черная вампирская аура горя, и я ей поддалась. В слабости и жалости к себе накачала энергией клеймо призыва. И активировала портал Итана. Идиотка.
Идиотка. Идиотка.
Сейчас выйдут оба близнеца. Я буду сражаться и уйду вместе с мужем. Потому что по-другому я поступить не могу. На золотом песке Гоценских островов Акула будет загорать один.
Если... Я нащупала артефакт в своем кармане. Подобралась.
Ирэн заливалась хриплым каркающим смехом, почти обнимая мерцающее куполом сияние открывающегося портала, насыщаясь, нажираясь долгожданной чистой энергией. Ее кожа уплотнялась и разглаживалась на глазах. Копченый запах истончался. Значит, Акула сдержал слово наемника. Привел заказчика к Порталу.
Прыжок. Удар. Я вбила палец в рычаг клеймения, почти размазывая его по ручке. И на потрескивающей в изменении, подрагивающей коже обнаженного плеча вампирессы, среди бледнеющих ожоговых рубцовых затяжек резко вспыхнуло зеленым светом - свежее, мгновенно наливающееся силой клеймо.
Призывающее, манящее. Клеймо вызова на почти готовой, пусть и искусственной, заготовке под мантикору, когда-то созданной из девочки-монстра отцом, сходящим от горя с ума. Из девочки, которая осталась монстром в любой ипостаси.
Пора. Решительно нагнув голову, взрезающим, сдергивающим кожу и мясо движением я вспорола лезвиями собственное клеймо. Уничтожила его. И тем самым предрешила исход событий.
Шипя и завывая, на сладкий зов вызова из портала полезла Мантикора. Первая. Одна. Оставляя ослабленного близнеца позади.
Мерцая и переливаясь, древнее зло влетело в Ирэн, смяв скорченное тело, перемалывая и преобразуя плоть.
Вампиресса пыталась сопротивляться, вскинулась цветными аурами, хаотично сменяющими одна другую. Вожделение, ужас, любопытство, ярость... Все слабее и медленнее.
Хрип. Шепот, скребущий до костей.
Вверх взметнулась и расправила крылья Она. Устрашающая, древняя. Получившая силу всего двух печатей, но зато получившая во владение тело практически идеальной заготовки, вдоволь насыщенное магией. Ужас прошлого. Хозяйка вампиров. Мантикора.
Глава 34. Из камня невозможно выжать кровь
"You cannot get blood out of stone" (присловье)
Чудовищное создание было ослаблено, с тяжело дышащими, рваными, сочащимися кровью боками. Ей пришлось прорываться через портал, сражаясь за проход со сфинксом. Затем воевать за тело с Ирэн. Она не полностью получила отобранную века назад силу. И все же - поражала.
Огромная кошка с полульвиным-получеловеческим лицом, длинным хвостом со скорпионьим жалом на конце и сложенными блестящими кожистыми крыльями. Мантикора поводила мордой в стороны, изучая ситуацию, нюхая широкими ноздрями воздух и блаженно урча.
А потом заревела победно и страшно. Один из телохранителей-оборотней, еще стоявший рядом с носорогом, завыл и схватился за уши. Между его пальцев потекли красные струи.
Все это время я потратила на то, чтобы избежать хаотичных ударов от хвоста. После клеймения я бросилась бежать, но монстр оказался огромным, и я еще не успела выскочить из зоны поражения.
- Где Сфинкс? - заорал Искандер, отпрыгивая от Акулы.
Они выглядели оба совершенно целыми, только дышали тяжело, настороженно поводя длинными кинжалами. Глава сектантов даже не смотрел на Мантикору, бешено дергая головой, обыскивая глазами зал.
- Где Сфииинкс? Нас предааали!
Искандер уставился на стоящего на одном колене Итана, живого, хоть и обессиленного. Сфинкс не прошел, рядом не оказалось нужного клейма, монстру не хватило путеводного света. Носорог осознал ситуацию, закатил глаза, заревел в негодовании и разочаровании.
