– Тогда называй их «слугами создателя», – сказала Алона.
– Не-е, именно создательницы, уж я-то знаю точно! – иронично заявил я и непроизвольно зевнул во всю ширину своей пасти, а потом смущенно добавил: – Извините, просто я целую ночь летел, поэтому сейчас хочу вздремнуть, если вы не против.
Я снова широко зевнул, закрывая лапой морду. Шаракх улыбнулся и сказал:
– Да иди уж спать, только двери мне не снеси!
Поднявшись, я снова принял свой нормальный облик и сказал:
– Тогда всем до завтра. Если понадоблюсь, я в конюшне.
– Где? – хором спросили все.
– В конюшне, – подтвердил я, еще раз зевнув. – Надо же отрабатывать второй акт спектакля для любопытных имперцев.
Махнув всем рукой на прощание, я вышел из кабинета, а потом направился к черному входу, ведущему в конюшню. Долго идти не пришлось, всего три минуты – и я попал в царство сена и навоза. Хорошо, что этот ход вел прямо внутрь, а не заканчивался возле закрытых ворот, поэтому я очутился в стойлах, никем не замеченный, выбрал то, где находился огромный тюк сена, перекинулся драконом и залез на эту мягкую постель, рассчитывая вздремнуть часиков двенадцать. Вместе с драконьим телом появилась и способность слышать мысли разумных, поэтому я, уже засыпая, не мог не сосредоточиться на одном шумном разговоре у запертых дверей конюшни.
Там два дюжих конюха не пропускали одного из имперских воинов, приехавших вместе с послами. Тот настойчиво упрашивал парней пустить его одним глазком взглянуть на дракона, а они сопротивлялись и говорили, что это опасно, зверюга ведь и сожрать может. Имперец не сдавался, предлагал деньги, но парни стояли насмерть, так что я даже испытал удовлетворение, видя, насколько старательно выполняются мои приказы. Когда же сумма взятки дошла до двадцати золотых только за «посмотреть», потому что пятнадцать уже давно ушло за перечисление особенностей меню и вкусовых пристрастий крылатого проглота, я не выдержал и залез в мысли к одному из парней, прошептав:
– Соглашайся! Но только деньги возьми вперед.
Парень немного ошалел от голоса в своей голове, поэтому я поспешно добавил:
– Это я, Алекс, не пугайся и дай имперцу, чего он хочет. Увидишь, будет весело.
Парень тут же согласился и потребовал деньги вперед. Слыша изумление второго конюха, я передал и ему мысль о том, что все идет как нужно, а заодно попросил, чтобы он дверь в конюшню не вздумал закрывать. Вот второй сразу же поверил мне и с радостью забрал у имперца свою долю золотых. После этого парни открыли ворота и впустили имперского воина, проведя его в самый дальний угол, где я изображал спящего.
Воин остановился у стойла и стал рассматривать меня, думая о разном. Когда речь шла о мощном хвосте, который «запросто тыкву с плеч снесет», и когтях, которые «любой доспех как тряпку порвут», я молчал. Но когда мысли свернули на то, что «убить такую зверюгу непросто будет, на него ведь одного яду ведро пойдет», я пошевелил лапой и широко зевнул, демонстрируя имперцу весь набор моих зубов в количестве хрен его знает скольких штук. Захлопнув пасть, я открыл глаза и посмотрел на воина, демонстрируя немалое удивление и нарочито не замечая стоящих рядом конюхов. Увидев, что имперец сделал осторожный шаг назад, я плотоядно облизнулся и перевернулся на живот, начиная ползком подкрадываться к внезапно побледневшей добыче.
Имперец долго не выдержал и бросился наутек, а я издал громкий рев и побежал следом, делая вид, что вот-вот укушу его за мягкое место. Моему рыку вторил испуганный крик воина, который со всех ног стремился к спасительному выходу, заботливо оставленному приоткрытым по моей подсказке. Пролетев по всему двору конюшни быстрее ветра, имперец едва сумел попасть в ворота и побежал дальше, не снижая скорости. Я проводил его обиженным рыком, а потом с ухмылкой повернулся к наблюдавшим за представлением конюхам. Среди них я заметил Шака, которого вновь попросил следовать за собой.
Рядом со стойлом я снова перекинулся, нашарил мешочек с монетами, которые мне вручили в Гильдии Акрона, добавил еще два десятка золотых и протянул все это главному конюху со словами:
– Это раздай парням за отличную работу.
Затем я достал один средней величины изумруд, тоже вручил его Шаку и прокомментировал:
– Это тебе от меня лично. Хорошо своих помощников выдрессировал, хвалю. Кстати, если кто-то вздумает еще прийти посмотреть на дракона – впускай смело, пока я тут. Имперцев только за взятки, а гномов, если такие объявятся, совершенно бесплатно. Только последних тщательно запоминай и потом расскажи о них Шаринону, чтобы тот проверил, из любопытства они пришли посмотреть или же по имперской надобности.
– Слушаюсь, ваше высочество. Спасибо за награду, ваше высочество.
Он поклонился мне, а я вновь перекинулся и полез на сено, лег на живот и отвернулся к дальней стене. Пусть теперь все любопытные осматривают мою филейную часть, я не жадный. Сено было мягким, устал я сильно, поэтому сразу же начал засыпать, но, когда рядом со мной появилась Темнота, огромными усилиями задержался в этом полусне и сказал:
– Привет. Не подскажешь мне ответ на один маленький вопросик?
– А зачем тебе это, Алекс? – спросила подруга.
– Для общего развития. Ну пожа-алуйста!
Темнота хихикнула и провела рукой по моей щеке. Получив такое своеобразное разрешение, я спросил:
– Что повлияло на работу кровной связи? То, что я был без сознания, или же то, что я находился в другом теле?
– И то и другое сразу, – ответила подруга. – Это очень сложный и неоднозначный процесс, как я тебе уже говорила. Маги этого мира только-только начинают разгадывать его природу, но все равно пройдет еще не одно тысячелетие, прежде чем они смогут раскрыть все механизмы кровной связи. Тебе лишь нужно знать, что тело передает эмоции гораздо слабее, чем разум.
– Но ведь боль – это не эмоции… – попробовал было уточнить я, но Темнота возразила:
– Нет, Алекс. Боль – почти то же самое, что и наслаждение, только это чувство гораздо сильнее и имеет гораздо больше оттенков. Странно, что ты этого не знал.
М-да, видимо, я эту лекцию по психологии прогулял.
– Значит, если в теле дракона меня будут убивать, мои родственники все равно это почувствуют? И только потому, что это буду ощущать я?
– Да. Но я могу дать тебе одну маленькую подсказку – чувствами можно управлять. Как своими, так и чужими. Если бы ты больше времени уделял занятиям с Мудрейшей, а не тратил его на дракониц, успел бы давно этому научиться.
Ага, значит, все-таки есть возможность неким образом закрывать свой разум, чтобы моим родственникам не перепадали неприятные ощущения. Действительно, подруга права, мне надо было сосредоточиться на обучении, а не на любовных утехах. Кстати, а родичам досталось хоть немного той эйфории, которую я испытывал? Или же мое сознание после взрыва эмоций уносилось в неведомые дали и только потому не транслировало мои чувства остальным? Надо будет поинтересоваться.
