Обиженный рив потянулся к кобуре, но обнаружил, что она теперь пуста.
– Не дери глотку, метен! – заметил один из жендармов. – Чего ты дальше-то разоряешься?
– После ареста вашего начальства разве не вы стали законом и порядком в этой дыре? – удивился огромный касадор, проигнорировав возражения из зала. – Мы собираемся сместить узурпаторов и освободить метена Страуса. Тем более, я ему кое-что должен вернуть… И я предлагаю вам присоединиться к нашему смелому налёту!
– И сколько вас таких умников? – вяло поинтересовался один из жендармов.
– Умников я вижу перед собой! – неожиданно зло и с толикой презрения сказал касадор. А затем глянул на Мишеля и врезал ему ногой в живот. – Сидят, итить их, в носу ковыряются, придурку подчиняются какому-то…
После чего присел на корточки и сдёрнул с нового рива жетон, с треском разрывая отглаженную ткань мундира.
– Это не твоё, хето! – сообщил он. – Я сделал вам предложение присоединиться, метены?.. Сделал! Вы можете сидеть и дальше ковыряться в носу. А можете пойти и освободить метена Страуса, а заодно вернуть себе город. Всё!
Касадор резко развернулся. Взметнулись полы куртки, из-под которых сверкнули рукояти огромных револьверов, и он решительно вышел на улицу. Ожидавшие его бойцы принялись забираться обратно в сёдла.
– К чёрту, метены!.. – поднялся один из жендармов-«старичков». – Он прав! Я не буду тут сидеть и смотреть, как какие-то придурки творят беспредел! В нашем городе!..
– А я слышал, что Пугнуса расстреляли из «немезид»! Видели его револьверы?
– Тогда чего сидим? По воллам!
И жендармы начали подниматься, хватая оружие со стоек.
– Стойте!.. Прекратите!.. – гнусаво закричал Мишель, пытаясь встать.
А проходившие мимо жендармы только смеялись, как будто не видели его. И пинали его, наступали ему на руки и на ноги – как бы случайно. По губе текло что-то солёное и густое. Мишель не сразу понял, что это кровь вперемешку с соплями.
Все его подчинённые прошли мимо. И почти все они постарались Мишелю насолить. А он барахтался, как жук, упавший на спину – и ничего не мог сделать…
Последний из жендармов всё-таки остановился рядом. Он присел и тихо сказал на ухо Мишелю:
– Прощай, крысёныш! Мы идём за метеном Страусом, а ты… А с тобой он, я уверен, ещё поговорит… У тебя будет красивый и интересный галстук, который сдавит тебе шею так, что ты не то что говорить – вздохнуть не сможешь! Удачи, предатель!..
И жендарм, выпрямившись, размахнулся ногой и врезал Мишелю по лицу. А тот, не ожидая удара, даже не прикрылся руками. Офис полностью опустел. Какое-то время тишину ещё прерывали крики уезжающих касадоров и жендармов. А потом наступила тишина.
Всхлипнув, Мишель сплюнул на пол обломок переднего зуба и попытался встать. Руки дрожали, воздуха не хватало – ему было очень плохо. Обведя офис мутным взглядом, новый рив, уже лишившийся жетона, нигде не обнаружил оружия. Даже его кабинет кто-то успел взломать и обнести…
Добравшись до сейфа, Мишель ввёл код и вытащил пачку денег. Это были невыданные оклады и премии за месяц. Премии он и так собирался оставить себе… А вот оклады ему ещё пригодятся!.. Не быть ему ривом… Это он уже успел понять. А в жендармы теперь возвращаться было страшно. Нужно было как можно скорее покинуть проклятое южное побережье. И исчезнуть, без следа растворившись на просторах Марчелики…
У дверей офиса побитый Мишель взобрался на лошадь и пустил её прочь, даже не оглянувшись. Дома он хотел забрать все свои накопления и бежать… Бежать! Бежать! Прочь от могилы мамы, бросив удобное и дорогое жильё в хорошем районе – бросив всё, что было привычно и знакомо… Зато сохранив самое дорогое. Жизнь.
И эта житейская мудрость, проснувшаяся в молодом предателе, оказалась весьма необычной. Причём не только для Мишеля, но, пожалуй, и для всего Викторина.
…Уинни вышла из омнибуса и двинулась к администрации. Она была рядовым клерком, на котором не лежит неподъёмная ответственность: ни за жизни других людей, ни за судьбу всего города. Ей было легко и просто жить в этом мире. Непыльная работа, вполне достойный оклад, и много потенциально богатых женихов вокруг – о чём ещё могла мечтать молодая девушка в её возрасте?
Некоторые, конечно, мечтали о привлекательности… Но Уинни к этим бедняжкам не относилась. Спасибо Господу, родителям и природе: с внешностью у неё всё было хорошо. Не то чтобы отлично – было ещё, о чём вздыхать перед зеркалом. Но всё-таки хорошо. И впереди всё было хорошо. Во всяком случае, должно было быть.
Для неё это было обычное утро. Разве что чуть более холодное, чем она привыкла – хотя солнце уже высоко поднялось над крышами домов. Видимо, свежий ветер принёс с моря прохладу и запах солёной воды. Одно только показалось ей странным: дорогу к администрации перегораживал шлагбаум, рядом с которым стояли несколько политеев.
– Мешо, прошу прощения! Проход закрыт! – один из них остановил Уинни.
– Но… Но я работаю в администрации! – возмутилась девушка.
– У вас есть пропуск? – вежливо поинтересовался политей.
– Только в само здание… – пролепетала девушка.
– Покажите его, мешо! – попросил блюститель закона, мило улыбнувшись.
Совсем ещё молодой… И довольно симпатичный. Его улыбка тут же успокоила Уинни. Открыв сумочку, она достала сложенный лист бумаги с гербом города.
– Прошу, метен! – девушка протянула политею документ.
Взяв бумагу, тот пробежался по ней глазами и вернул Уинни.
– Всё в порядке. Проходите! – политей махнул свои коллегам рукой в белой перчатке и посторонился, пропуская девушку.
– Спасибо, метен! – искренне поблагодарила его Уинни.
Она прошла коротким переулком на площадь Согласия и Порядка. И остановилась в изумлении… Вся площадь была заполнена людьми в рыжей солдатской форме. Уинни от удивления даже рот раскрыла, не веря своим глазам. И только тут она вспомнила, что слышала что-то про военный смотр, запланированный на днях…
Это и вправду была новая армия Южной Конфедерации, которую решили основать мэр города и Совет. Не то, чтобы идея пришлась людям по душе, но руководство Викторина прилагало все усилия, чтобы у неё хватало влиятельных сторонников. Заметив трибуну, на которой стояли уважаемые люди, Уинни окончательно успокоилась: отцы города всё держат в кулаке. И девушка двинулась к администрации в обход центра площади.
Ещё дважды её останавливали политеи. Она даже перестала убирать пропуск в сумочку – так и несла его в руке. И попутно разглядывала молодых солдат, которые ровными рядами стояли на площади. У всех была красивая форма и грозные винтовки. Не юноши, а загляденье!..
А рядом с трибуной стояли две новых пушки и несколько ящиков со снарядами. На взгляд Уинни, эта армия выглядела грозно. Всего сто двадцать человек, конечно… Однако девушка надеялась, что скоро защитников у Викторина будет много-много. И страшные солдаты Старого Эдема, о которых писали в газетах с запада, не будут грозить ни ей, ни её родным…
