— Возможно, но, уже не в нашем мире, — снисходительно ответила Лирей. — Так вот, к чему я всё это: Тэрон совсем не похож на Арракона и на других правителей Эмиросса. Он соблюдает законы и чтит тысячелетние традиции своей расы. И сколько бы дарги ни нарывались на военный конфликт, ему всегда удавалось избежать кровопролития. Может быть, именно благодаря его уму и благоразумию Амансиан сейчас процветает и разрастается гораздо плодотворнее, чем другие драконьи королевства.
— Я не понимаю…
— Я говорю о том, что за последние годы численность сахатов заметно возросла по сравнению с даргами и акхорами, которые постоянно воюют между собой. Иногда война — это не лучший выход для возрождения расы.
Я задумалась и спросила:
— А как же я… и моя метка? Получается, что Тэрон скрывает меня здесь от даргов. — А потом чуть тише добавила: — И нарушает закон?
Лирей вздохнула.
— Получается, что так. Но… не нам его осуждать. Он — император, и раз он принял такое опасное и противоречивое решение, значит, посчитал нужным. — Она улыбнулась мне. — Вот видишь, насколько ты важна для Его Величества. Ради тебя он даже готов закрыть глаза на многовековой закон. Это о много говорит, Элив.
Мы ещё долго гуляли по чудесному саду, Лирей рассказывала мне о некоторых традициях и внутренних порядках в королевстве. Оказывается, что у одной альвы может быть не больше семи мужей-драконов и не меньше трёх. На мой удивлённый взгляд Лирей пожала плечами и сказала, что так записано в древних драконьих законах и все они неукоснительно соблюдаются, даже императором.
В какой-то момент я почувствовала, будто за мной наблюдают. Чей-то тяжёлый пристальный взгляд заставил меня невольно поёжиться, оставляя в груди неприятное тревожное чувство. Обернувшись, я заметила на противоположной аллее девушку, стоявшую в тени раскидистого дерева. Она буквально прожигала меня таким злым колючим взглядом, что мне сразу стало не по себе.
Почему она так смотрит?
И что я ей сделала?
Я искренне не понимала, чем я могла расстроить эту незнакомку: ведь я здесь ещё практически ни с кем не встречалась.
— Кто это? — спросила я у Лирей.
Но когда она обернулась девушка тут же поспешила скрыться.
— Оу! Кажется, весть о тебе уже распространилась по всему замку, — хмыкнула Лирей недовольно поджимая губы и сокрушённо качая головой. — Этого следовало ожидать.
— Я не понимаю…
— Это была Киара, любовница принца Элиора, — пояснила она. — Не очень приятная и скандальная девица. Она дольше всех находится возле Его Высочества. Вознесла себя до статуса альвы, нахалка!
— А она альва?
— Нет, конечно, — фыркнула Лирей. — Зато вцепилась в него, как краб клешнями, мёртвой хваткой. Никого к нему не подпускает, считает себя единственной и неповторимой. Но ничего, скоро с неё собьют спесь. — Она лукаво подмигнула мне. — Вот увидишь, с твоим появлением в замке произойдут большие перемены.
Я догадывалась, о чём говорила Лирей, но, если честно, меня мало волновало то, с кем развлекается этот надменный блондин Элиор. Пусть он хоть целый гарем себе заведёт, лишь бы ко мне не подходил близко и не смотрел на меня с тем ненасытным голодом, что сквозил в его холодных и бездонных, как бушующий океан, глазах.
Глава 19
— А у императора и Мироса… тоже есть любовницы? — спросила я с затаённым любопытством.
— Есть, — не таясь, ответила Лирей. — У всех драконов, не состоящих в брачных отношениях с альвой, есть женщины. Но я уверена, они быстро решат эту проблему. Не волнуйся, ты будешь единственной в их жизни, как только они поставят тебе брачные метки. У драконов по-другому не бывает. Брачная метка — залог верности своей избранной.
— Тэрон сказал, что не будет спешить с инициацией. Он дал мне время, чтобы я привыкла к ним.
— Оу! — На лице женщины отразилось искреннее удивление. — Это ещё раз подтверждает то, что тебе очень повезло, Элив: не все драконы настолько терпимы. Мои мужья поставили мне метки сразу же после того, как выбрали и привели в свой дом, а уж потом начали завоёвывать сердце и нежили в своей любви. — Она закатила глаза и вздохнула: — Ох уж эти драконы!
— Лирей, хотела спросить: а как… ну… — Я пыталась подобрать слова, но от смущения тут же залилась краской. — Как вы… проводите ночи с драконами?
Лирей понимающе улыбнулась.
— Не бойся близости с ними. Я уверена, что они не обидят тебя. Ты же их избранная…
— Элив! — раздался за спиной голос Мироса.
Я обернулась и увидела, как он приближается к нам по дорожке. Невольно залюбовалась его высокой статной фигурой. И моё сердечко тут же взволнованно забилось в груди.
Какой же он всё-таки красивый!
— Ваше Высочество! — приветственно поклонилась Лирей.
Мирос подошёл ближе и окинул меня настороженным взглядом.
— А я уже потерял тебя. Весь дворец обыскал. Даже начал волноваться, что ты…
— …решила сбежать? — закончила я за него его мысль и выразительно вздёрнула бровь.
Мирос улыбнулся игриво.
— Ты читаешь мои мысли, малышка.
— И куда же я, по-твоему, должна бежать? Крылья у меня пока не выросли, — язвительно парировала я.
— Простите, Ваше Высочество, это моя вина, — тут же начала оправдываться Лирей. — Я с утра предложила Элив прогулку по саду, ведь Его Величество император дал своё согласие. Но я не подумала, что вы… Простите, надо было предупредить служанок, чтобы вас оповестили.
— Всё нормально, Лирей. Если Тэрон дал своё разрешение, у меня нет возражений. — Мирос посмотрел на меня пристальным испытывающим взглядом, а потом перевёл взгляд на мою наставницу. — Лирей, оставьте нас. Я хочу побыть со своей альвой наедине.
— Да, конечно, Ваше Высочество.
Она учтиво поклонилась и, бросив мне подбадривающую улыбку, прошмыгнула мимо меня.
Когда Лирей ушла достаточно далеко, я не смогла удержаться от ещё одной «шпильки» в адрес дракона:
— Ты зря волновался, Мирос: вы, драконы, хорошо позаботились о том, чтобы ни одна альва не сбежала из этой летающей клетки.
— Эли-и-ив. — Он вдруг взял меня за руку и, притянув к себе, прижался губами к моему виску. От неожиданности у меня всё тело вмиг осыпало мурашками, и сердце в груди взволнованно забилось. — Малышка моя, не злись. Ну, прости меня, Элив.
Его близость действовала на меня очень красноречиво: она пьянила и вызывала внутри целую бурю эмоций. Мирос мне нравился, я больше не могла с этим спорить, но и забыть о том, что он меня обманул, тоже была не силах.
Что же мне делать?
— Отпусти меня, Мирос, — попыталась отстраниться, но он не выпустил меня из своих объятий, прижал к себе ещё крепче, на что я бросила язвительно: — Как у тебя всё просто! Думаешь я должна так легко всё забыть, да?