Раздраженно тру лицо, пытаясь отыскать в собственной голове хоть одну здравую мысль. Только вот они ускользают от меня подобно песку сквозь пальцы. Невольно вспоминаю, как она на меня смотрит. Так беспомощно, так отчаянно, будто на самом деле ничего не понимает. Но я-то знаю, что, несмотря на ангельскую внешность, наша маленькая принцесса очень талантливый манипулятор. Ничего, малышка, я заставлю тебя пройти через все круги ада, чтобы ты ощутила хоть каплю того, что пришлось испытать мне. Целое лето. В нашем распоряжении целое лето. Вновь улыбаюсь своему отражению, глядя, как в злобном оскале растягиваются уголки губ. Нет. Я точно не в себе! Пора спускаться к ужину, вечер обещает быть томным…
Мия
Усевшись за стол, я практически не разговариваю с родителями. Все мысли заняты им, моим кудрявым кошмаром. Как бы я не пыталась храбриться после нашего разговора, ничего у меня не выходило. Волк в овечьей шкуре — это определенно о моем сводном брате. И у меня нет другого выхода, кроме как начать обороняться. Я не хочу быть мишенью для его развлечений. Рассказать обо всем его отцу? Безусловно, я бы с огромным удовольствием попросила Александра посадить сыночка на привязь, как цепного пса. Только вот из-за проблем с этим недоноском расстраивать маму я не хочу и не буду. В ее жизни и без того было немало неприятностей, и только рядом с этим мужчиной она стала счастливой. Да я и сама вижу, как он любит мою маму и как хорошо относится ко мне. Александр принял меня как родную, а на это способен далеко не каждый. И я не имею никакого права разрушать нашу семейную идиллию из-за приехавшего американца. Тем более братец, видимо, только этого и ждет, если я правильно поняла его намерения. Другой здравой причины такой агрессии я не вижу. Скорее всего Томас действительно просто ревнует отца. Но разве Александр давал ему повод? Напротив. Он сам пригласил сына в гости, чтобы наладить общение, которое по какой-то причине испортилось много лет назад. Так что нет. Сама разберусь. Три месяца не так уж и много.
— Я сейчас умру! В этом доме меня хотят заморить голодом? — как раскат грома гремит позади меня голос Томми, вынуждая на секунду прикрыть глаза.
Легок на помине. С опаской поворачиваюсь и вижу довольную физиономию мерзавца. Жаль, что моим надеждам на то, что он не почтит нас своим присутствием, сбыться не суждено. Теперь придется терпеть его выходки до конца ужина.
— Ну что ты, мой мальчик, присаживайся, а я пока открою бутылку вина. Ты ведь составишь нам компанию?
На театрально нахмуренном лице Томми внезапно расцветает светлая улыбка. Ну да, кто бы сомневался. Не отдавая себе отчёта, я пристально изучаю его внешний вид. Обтягивающая белая футболка нагло демонстрирует прекрасно сложенное тело, в комплект к ней надеты простые серые шорты. Но даже в таком домашнем наряде от него веет опасностью. Особенно когда замечаю пляшущих в его глазах чертей. И, встретившись с ним взглядом, я так резко отворачиваюсь, будто меня ошпарили кипятком. Грудь начинает вздыматься с бешеной скоростью, потому что воздух в его присутствии катастрофически отказывается поступать в легкие. Пока мама накладывает пирог Александру, Томми нагло усаживается рядом со мной и придвигает мой стул ближе.
— Почему ты покраснела? Здесь слишком жарко для тебя? — шепчет он прямо мне в ухо. Близость его губ, горячее дыхание и запах вмиг пытаются захватить меня в коварный плен, но я не позволяю вскружить себе голову.
— Не бери на себя слишком много, — стараюсь говорить ровным тоном и, отстранившись, встречаюсь с его взглядом.
Слишком американец сейчас близок, я бы даже сказала, опасно близок. Тут же отворачиваюсь, пытаясь унять нарастающее волнение. Слова, сказанные им в спальне, вспыхивают в голове пугающим эхом. Отчего-то сейчас я кажусь себе ужасно слабой. Я буквально опустошена терзающими мыслями, и сил продолжать с ним диалог просто нет.
— Томас, подай свой бокал, — нарушает напряженную тишину Александр, и я ощущаю, как пристальное внимание Томми переключается на отца. Сглатываю и провожу влажными ладонями по бедрам. Господи, нужно срочно вырабатывать иммунитет к воздействию этого парня, иначе сдохну от передозировки его присутствия.
— Мия? — обращается ко мне отчим, протягивая бутылку вина, чтобы налить в бокал.
Однако сразу ответить мне мешает горячая ладонь, что неожиданно легла на поясницу, заставляя вздрогнуть.
— Нет, — сипло слетает с моих губ, — нет, я не хочу, спасибо, пап.
Выдавливаю из себя улыбку, чтобы не выдать панику, от которой у меня стиснуло горло. Думаю, зря я отказаласьот алкоголя в данной ситуации.
— Дети, — тон Александра меняется, и он переводит взгляд на маму, прежде чем продолжить. — Томас. К сожалению, мне не удастся сдержать обещание. По стечению обстоятельств после сегодняшних переговоров я обязан отправиться в Америку. В срочном порядке. — Папа делает паузу, ожидая реакции сына, но тот молчит. — Нам нужно уладить пару моментов.
— Нам? — удивленно спрашиваю я.
— Мия, солнышко, вы ведь справитесь без нас?
— Без нас? А разве мама?..
Ошарашенная этим известием, я с мольбой в глазах смотрю на родительницу, но мысленно уже готовлюсь к самому худшему.
— Милая, — мягко начинает она, — ты ведь знаешь, что Александр без меня как без рук.
— Точно подмечено, дорогая, без рук, без ног, без глаз и без языка, — пытается отшутиться папа. Однако я вижу, как он напряжен, и понимаю причину, ведь Томас все это время молчит. А вот тепло его прикосновения исчезло. Но я все же не рискую повернуться в его сторону.
— В общем, Наташа отправится со мной.
Отец с любовью смотрит в сторону мамы. И та не может удержаться от улыбки. В его взгляде столько нежности, что на секунду я задумываюсь об отношениях. Каково это — быть на месте мамы? Каково быть рядом с мужчиной, который смотрит так на свою женщину? Просто мурашки по коже.
А потом в голову приходит другая мысль. Что произойдет со мной, пока они будут в отъезде? Молча кладу себе на тарелку кусок пирога. Мне больше нечего сказать. Я не в восторге от услышанной новости. Потому что больше всего на свете не хочу оставаться один на один с мерзавцем. Я просто не готова к этому.
— И сколько? — внезапно раздается надломленный голос Томми, но он повторяет свой вопрос, прочистив горло. — Сколько будет длиться командировка?
— Около недели. Я постараюсь…
— Не переживай отец, — перебивает его братец, и я замечаю, как он с трудом подавляет дерзкую ухмылку. Только вот мне все же удается уловить ее шлейф на скулах парня. — Мы справимся. Скучно нам точно не будет.
Американец резко поворачивает голову в мою сторону и провокационно проводит кончиком языка по верхней губе.
Господи, снова этот наглый взгляд, от которого все нервные окончания буквально простреливает. Я уже предчувствую, что он мне и вздохнуть спокойно не даст. О скуке я точно могу забыть.
