— Никак. Мать в реанимации.
Повисло молчание. Почувствовав неловкость, я села на кровать и беспокойно поправила рукав красной блузки.
— Теперь ты понимаешь, почему я решил рассказать тебе о родителях? — наконец заговорил Макс. — Когда узнал, что эта женщина в больнице, решил, что ты имеешь право знать. Ведь потом может уже и не быть возможности встретиться с ней…
— Почему ты мне сразу не сказал, что она в больнице? Я пришла к ней домой, увидела девушку…
— Сестру.
— Сестру?! Да ты, я смотрю, знаешь всю мою подноготную! — разозлилась я. — Может, еще и мысли умеешь читать?
— А что, тебе есть, что скрывать? — хитро прищурился.
— Даже если бы и было, ты же все равно все узнаешь! Я ведь всегда под прицелом! Как зверушка в клетке — постоянно на виду. Можно выкинуть и забыть! И убить проще. Выкинуть где-нибудь в лесу, никто и не узнает, чей это труп там валяется!
Кажется, у меня начиналась истерика. Я дико разозлилась из-за того, что Макс знает обо мне больше, чем я сама, что я у него как на ладони. Наверное, это нервы, а он просто попал под горячую руку. Мне стало стыдно. Но Ворон, покачав головой, уже направился к двери.
— Поговорим, когда ты успокоишься.
Я смотрела ему вслед и корила себя за несдержанность. Не так я представляла себе наш разговор. Мне и так плохо, а если еще и с ним поссорюсь, вообще впаду в депрессию. Увидев, что он схватился за ручку двери, я бросила ему в спину:
— Знаешь, а мама ведь очнулась.
Он медленно повернулся.
— Вы поговорили?
— Нет, — опустила глаза. — Я трусливо сбежала.
— Во всяком случае, теперь ее жизни ничего не угрожает.
Воцарилась тишина, и меня огорчило то, что нам нечего друг другу сказать. Какое-то напряжение витало в воздухе. Вдруг мелькнула мысль, что я так сильно углубилась в свои проблемы, что совсем не в курсе, что происходит в жизни Макса. Почему у него такой усталый вид, почему во взгляде тревога? Почему он без конца теребит наручные часы — что его беспокоит? Вопросы так и крутились на языке, но я не успела ничего спросить. Во дворе послышались голоса, какая-то возня, и я посмотрела в окно. И тут же остолбенела. Как будто громом пораженная. По телу пробежала волна ужаса. Меня пронзило чувство дежавю.
— Ч-что это? — от страха у меня свело даже язык.
Макс равнодушно выглянул во двор.
— А, это. Не узнаешь?
Его дружки опять вели Антона, правда, на этот раз он был в наручниках. Худой, как скелет, с лицом, больше напоминающим кровавое месиво, в каких-то лохмотьях, которые висели на нем, как на пугале. Жуткое зрелище. Меня не столько напугало появление здесь моего бывшего, сколько сам факт, что Ворон продолжает заниматься грязными делами. Только я начала думать, что он потихоньку уходит от криминала и вкладывает все силы в бизнес, как он разрушил мои иллюзии. Вот так жестоко и молниеносно.
— Ты же сказал, что с него нечего взять! — возмущенно напомнила я. — Зачем вы над ним издеваетесь? Нравится видеть чужие страдания?
— Он получил по заслугам. Хотел сбежать, еле поймали. Решили перевести на старое место, более надежное. Все, можно идти? Или еще раз скажешь, какой я садист, душегуб и вообще, хуже животного?
Я холодно промолчала. Он в два шага пересек спальню и хлопнул дверью, а я зажмурилась, сдерживая слезы. Опять все начинается сначала. Снова страх и выживание. Жизнь в который раз дает понять: нельзя расслабляться. Хоть я и могу теперь время от времени свободно выезжать в город, но у меня по-прежнему связаны руки. Сбежать я не смогу. Ведь я теперь часть их «семьи»…
На душе стало еще горше. Со злостью задвинув шторы, я осталась стоять в полумраке у окна. Сердце сжималось от плохого предчувствия. Появление здесь Антона ничего хорошего не сулит. Может, это я себя накрутила, а может… скоро и вправду случится что-то страшное…
Глава 20
Все это время я ходила сама не своя. Ощущение опасности меня не покидало. Никак не могла понять, с чем связано это чувство и кого именно подстерегает опасность. Я вообще не была уверена, что можно доверять этому ощущению. Возможно, сказывается усталость, апатия, скука. Вот и накручиваю себя.
На душе немного просветлело, когда позвонила Ксюша и согласилась встретиться в ближайшем кафе. Мне надоело затворничество, и я буквально сияла от счастья, что смогу провести день в приятной компании. Хорошо, что Ворон уехал, а Аллигатор не шляется по дому и не сует нос в мои дела. Другого братка, который занял его место, я видела очень редко.
Подобрав наряд и подкрасив ресницы, я позвонила Косте, своему шоферу, и попросила отвезти меня в нужное место. К счастью, «босс» не стал препятствовать. Конечно, он удивился, когда позвонил водитель, но дал добро на поездку. Я не стала терять ни секунды. Набросив шубку, забралась на заднее сиденье и принялась любоваться лесом, который с этого ракурса было видно лучше всего.
Честно говоря, после того, как сюда перевели Антона, находиться дома стало некомфортно. Если не сказать невыносимо. Поэтому радовалась я вдвойне: увижу подругу и сменю обстановку.
Кажется, Ксюша радовалась не меньше. Когда увидела меня, заходящую в кафе, с радостными воплями бросилась мне на шею.
— Привет! Я не верю, что мы наконец-то встретились! Ты как всегда, отлично выглядишь!
Я улыбнулась изумленному официанту и поспешила за наш столик.
— Привет-привет, — сказала негромко, усаживаясь на стул. — Я тоже очень рада нашей встрече. Как дела? Рассказывай!
И она выложила все, как на духу. За деньги, которые дал ей Ворон, она сняла небольшую комнату, и жила теперь на окраине города с доброй хозяйкой-старушкой. Старое жилье оплачивать не стала — хозяйка повысила квартплату. В свой клуб больше не возвращалась. Прошла стажировку и стала работать официанткой в одном дорогом ресторане.
— Все-таки прислушалась к моему совету?
— Почему бы и нет? Ресторан приличный, там собирается хорошая публика, всегда оставляют щедрые чаевые. Но, самое главное, никто не пристает!
— Это хорошо, — я искренне радовалась за подругу.
И все же не стала распространяться о том, что нашла родственников, что ездила к матери в больницу. И об Антоне умолчала. Да и зачем ей знать? Даже под дулом пистолета я бы не стала никому рассказывать о делах Ворона. А жизнь научила меня никому не доверять, надеяться только на себя. Сам себя ты точно не предашь…
— Значит, у тебя ничего нового, — вздохнула Ксюша, ковыряя вилкой в салате.
— Главное, что у тебя все наладилось! Надеюсь, и дальше все будет отлично.
Потом мы прогулялись по набережной, болтая ни о чем. Незаметно пролетело время, и я приехала домой только под вечер. Интересно, Ворон уже вернулся? В его комнате свет не горит…
