— Браво, браво… Сколько страсти! — аплодисменты Стеллы вырывают меня из забытья. — Может, попросить папу выделить вам комнату?
— Ты что-то хотела, Стелла?
Боже, как же хрипло звучит мой голос! И как она умудрилась так незаметно подкрасться?
— Хотела убедиться, что все это не подстава.
— Убедилась?
— Да. Отомри уже, Тамила! — усмехается Стелла и, пошатываясь, подходит ближе. — Скажи, Славочка шикарный любовник? Да… Давно это было. — Протягивает она мечтательно. Стелла пьяна и лучшим решением будет не разговаривать с ней.
Она поджигает сигарету и глубоко затягивается. Выпускает облако дыма вверх и бредет прочь, не дождавшись ответа Тами. Когда фигура Стеллы в светлом платье растворяется в тени деревьев, я перевожу взгляд на Тамилу…
— Тами, поедем ко мне? Я хочу тебя… — тянусь к ее шее и впиваюсь в ароматную кожу поцелуем.
— Вацлав Александрович, когда у нас свадьба? — оттолкнув меня, произносит Тамила.
— Через три дня.
— Мы увидимся с вами еще два раза: в день свадьбы и развода. Я выполнила условие, о каком вы меня просили?
— Тами, да брось ты… Ты мне нравишься, я…
— Да или нет?!
— Да. — Бормочу я.
— Я ничего вам больше не должна. И… вы меня не интересуете, как мужчина, уж извините… — шипит она. — Пойдемте внутрь, я замерзла. — Оторвавшись от ограждения мостика, Тами устремляется вперед.
Не интересую, значит. Тогда остается только один способ заставить тебя подарить мне первую брачную ночь — изменить условия договора.
Глава 16
Тамила
Слукавлю, если скажу, что забыла, каково это — чувствовать на себе требовательные мужские губы и руки, настойчиво исследующие тело. Я никогда этого не знала и, оттого, испугалась… Непривычного жара, растекающегося по венам от прикосновений Вацлава, его горячего дыхания, пробуждающего на коже тысячи мурашек. Чувствовать себя желанной женщиной так непривычно! А во мне до смешного мало опыта, сил и стойкости, чтобы противостоять его напору.
Все, чего я хочу — сохранить свободу, независимость и покой. Да и Вацлав… он ведь такой… Правильно сказала Стелла — такой мужчина не откажется от женского обожания ради внимания одной женщины! Тем более, такой, как я: грязной, испорченной, больной… Что бы я ни говорила гостям про влюбленность и скоротечность чувств, я не смогу пережить предательство. Измены, вранье… Больше нет… Я слишком строго воспитана, а мои представления о браке старомодные и скучные.
И это его «да ладно, Тамила! Поехали, я хочу тебя!» лишь убеждает в правильности моего решения. Что я могу ему дать? Меня жестоко избивал тот, кого я полюбила. Муж, кому я доверила свои жизнь и судьбу. Почему? У него, попросту говоря, не стоял. Боль и ужас, плещущиеся в моих глазах, мольбы о пощаде, проступающие из ссадин капли крови — только этот отвратительный, леденящий коктейль эмоций «поднимал» его вялый член. Что могу дать нормальному мужчине я? Та, у которой от мыслей о близости подкашиваются ноги… Я даже целоваться не умею! И свое тело — исполосованное отвратительными шрамами, я считаю грязным, недостойным любви и ласки. Опороченным. И, да, черт возьми, я боюсь насмешек от мужчины из-за своей женской несостоятельности и неумения подарить ласку. Вы спросите, как я не разглядела садиста сразу? Олег не прикасался ко мне до свадьбы, красиво ухаживал, дарил цветы и подарки, выказывал к моей персоне недюжинное уважение… А потом все изменилось одним махом: я потеряла бабулю и попала в настоящий ад на земле…
— Потанцуем, Тами? — обольстительный шепот Вацлава вырывает меня из грязного омута воспоминаний. Да, он привлекательный мужчина… Красивый — судя по липким взглядам молодых и не очень женщин, наполняющих зал. Высокий, крепкий, в меру тренированный (я успела почувствовать твердость мышц на его груди, руках и… силу желания, упирающегося в бедро). Наверное, я могла бы забыть обо всем и… попробовать? Но страха во мне куда больше, чем любопытства.
— Я не буду приставать. Ну же, Тами… — повторяет он, обжигая висок влажным шепотом.
— С удовольствием, — мягко улыбаюсь я и подаю руку.
Вацлав ведет меня в центр зала, обнимает за талию и притягивает к груди… Сливаемся с толпой танцующих пар, а мне кажется — как будто мы здесь одни… И музыка — завораживающе-тревожная и одновременно спокойная — звучит только для нас. От него приятно пахнет — ноздри щекочут ароматы острых специй, хвои и апельсинов. Я кладу ладони ему на плечи и позволяю вести себя в танце. Мы молчим… Хотя, наверное, во время медленного танца принято мило улыбаться или кокетничать с партнером?
— Вацлав, извини, если я тебя обидела… — поднимаю глаза, встречаясь с карим, пробирающим насквозь взглядом. Зачем я снова завела этот разговор? Ну не дура ли?
— Ничего, Тамила. Это будет сложно, но я постараюсь найти в себе силы, чтобы пережить. — Тихонько произносит он. Улыбается, а я невольно перевожу взгляд на его губы… Очерченные и в меру полные, они совсем недавно целовали меня… И, наверное, будут целовать десяток других женщин… после. Нет, я не могу позволить себе рисковать Софико. Сыграть на ее чувствах, подарив временного "папу". Забавно, что он назвал мою дочь Сонечкой и непринужденно предложил приехать сюда в выходные! Будто мы обычная семья, и наши отношения не простая сделка, выгодная обоим.
— Тами, можно я поцелую тебя в висок? На нас прямо сейчас смотрят Данилевские. И, по-моему, Орленко — партнеры Басова. — Голос Вацлава звучит взволнованно.
— Д-да, — бормочу я, крепче сжимая ладони на плечах мужчины.
Его губы жалят короткими поцелуями висок, щеку и подбородок… Обжигают кожу, как тавро… Шумно выдохнув, Вацлав отрывается от меня. Скользит взглядом куда-то в сторону. Прослеживаю за ним и сталкиваюсь со сверлящими нас глазами Басовых — Владимира и Стеллы. Басов поднимает ладонь и небрежным жестом подзывает нас. Что-то шепчет на ухо Стелле, приосанивается, поправляет галстук… Вацлав вмиг прерывает танец и, крепко сжав мою ладонь, ведет к старику.
— Пошли-ка, сынок, перетрем. Простите, Тамилочка, я заберу вашего жениха ненадолго. — Мне достается нарочито вежливая улыбка. — Поболтайте со Стеллочкой.
Меньше всего мне хочется с ней «болтать». Мужчины скрываются в дверях, а я ловлю себя на мысли, что мной овладевают позорные страх и беспомощность… Вряд ли я смогу противостоять «дорогим» гостям в одиночку. Стелла как-то странно на меня смотрит: победоносно, вызывающе дерзко… А потом, словно по заказу, двери открываются, и к ней со всех ног бежит девочка… Темноволосая малышка лет пяти — копия Вацлава…
— Знакомься, Тамила, это наша с Вацлавом дочь Карина.
Глава 17
Вацлав
— Садись, Славочка, — Басов устало вздыхает и жестом указывает на кожаное кресло.
