— В соседнем зале банкет, — отвечает на мой невысказанный вопрос Ева. — Давай сюда сядем. — Он взмахивает ладонью в сторону небольшого столика возле окна.
Снимаю пальто, шарфик, ставлю сумочку на украшенный статуэтками подоконник и… замираю, вперившись взглядом в черный тонированный внедорожник, припаркованный на другой стороне улицы. Именно такой ехал за мной сегодня. Безуспешно пытаюсь разглядеть водителя…
— Тамилка, ты обедать будешь? — возвращает мое внимание Ева.
— Не знаю… Ко мне Вацлав переехал. Наверное, он захочет отведать домашнего обеда? — выпаливаю я, листая странички меню.
— Чего-чего? Так у вас все настолько серьезно?
— Да, Ев. — Краснею, как вареный рак. — Он хочет поближе познакомиться с Софико. И вообще…
Ну точно, веду себя, как невинная фиалка. Глупая и неумелая. Как вспомню свои поцелуи, стыдно становится. Интересно, он захочет, чтобы я повторила? От этой мысли щеки затапливает новая волна жара.
— Тамила, ты таблетки сегодня пила? Какая-то ты странная. — Качает головой подруга.
— Конечно, пила. У меня же будильник, ты забыла? Давай поедим, Евка. А потом я позвоню Вацлаву, он хотел меня с работы забрать.
— Прямо детский сад «Ромашка». С рабо-о-оты забрать. Фу ты, ну ты! Ты же за рулем, Нестерова?
— Нет, меня Вацлав в школу привез. — Листаю меню и жестом подзываю официанта. — Теплый салат с креветками, пожалуйста. И ромашковый чай с медом.
Парнишка принимает наши с Евой заказы и уходит под громкие звуки пиршества в соседнем зале. Звон бокалов, смех, поздравления, скрип стульев по полу… ненадолго отвлекают меня от тягостных мыслей. Евка отлучается в дамскую комнату, а я снова разглядываю черный джип, неподвижно стоящий на обочине. И тут случается что-то из ряда вон выходящее: водитель джипа выходит и распахивает капот. Крутится возле него, озираясь по сторонам — понятное дело, инструкцией не предусмотрено раскрывать себя. Я быстро хватаю телефон из сумочки и снимаю видео…
Евка возвращается вовремя — я успела запечатлеть квадратную рожу громилы, а официант принес заказы.
Мы едим и болтаем. Вернее, болтает она — пытается вытянуть из меня что-то о наших отношениях с мужем, а я бубню под нос невразумительную чепуху.
— Тами, предложи ему уехать куда-то на несколько дней. Погуляете, расслабитесь. Вацлав сблизится с Сонечкой. Знаешь, спа-отель «Дубовая роща»?
— Хорошая идея, — киваю я. — Говорят там красиво… Предложу поехать в выходные.
«Заодно, и я смогу расслабиться и подпустить его ближе».
Евка убегает, оставляя меня наедине с собственными страхами. Я звоню Вацлаву, сообщаю адрес кафе, выслушивая при этом его возмущения о моей беспечности. Он приезжает через двадцать минут. Заходит внутрь, не давая мне и шагу ступить без охраны в своем лице!
— Тами, я волновался. — Шумно вздыхает он. Свежий, пахнущий знакомым ароматом, красивый… Мой муж. — Зачем ты вышла из школы сама?
— Привет, — обнимаю Ваца и неловко целую в уголок рта. — Не сердись. Я кое-что важное узнала.
— Прощу, если поцелуешь. В машине, — хрипловато добавляет он.
— Обещаю.
Вац помогает мне одеться, берет за руку и ведет к стоящему возле входа в кафе внедорожнику. Оглядываюсь по сторонам в поисках машины бандитов, но ее и след простыл…
Вацлав распахивает переднюю пассажирскую дверь и помогает мне сесть. От его внимания и заботы веет неподдельной искренностью. Мне страшно, непривычно и… так приятно. Чувствовать себя важной и нужной. После смерти бабули я позабыла каково это — когда о тебе заботятся.
— Вацлав… — я тянусь руками к его шее, стремясь поскорее выполнить обещание. Целую в губы, как глупая школьница, чувствуя, как пульсируют щеки. Вацлав раскрывает мои губы и скользит во рту языком. Прижимает меня с тихим стоном, гладит по плечам, зарывается в волосы. Я отвечаю на его поцелуй, удивляясь вспорхнувшей, как воробышек, и тут же отлетевшей прочь мысли — я привыкаю. К мужу и его прикосновениям, его запаху, вкусу губ…
— Тамилочка моя. — Он тяжело дышит и упирается горячим лбом в мой лоб. — Ты не представляешь, какую я испытываю муку. Но… это ничего. Поехали?
— Куда? — спохватываюсь я и нехотя отстраняюсь.
— В супермаркет за продуктами. Теперь в твоем доме живет огромный мужик, которого надо кормить. — Улыбается он. — Я хочу Сонечке купить игрушки или книжки. Ты поможешь мне выбрать?
— Да. Но сначала ты должен видеть это. — Достаю телефон и показываю мужу видео.
Его лицо меняется из счастливо-расслабленного в хмурое. Он звонит, следом шлет видео на почту какому-то Синельникову… Ждет, нервно постукивая пальцами по рулю.
— Вацлав, поехали в магазин. Твоему человеку ведь нужно время, чтобы все узнать? Пробить номера машины и личность человека на видео?
— Ты права, Тами. Поедем. К сожалению, написать заявления в полицию невозможно — прямых угроз тебе не поступает, на твою жизнь и здоровье никто не посягает. Хитрые, суки… — шипит он, запуская двигатель.
Вацлав молча отъезжает с парковки. Мы сливаемся с потоком машин, становимся частью серой осенней картинки. Незаметной деталью, винтиком в чужой игре. Что бандиты от меня хотят? Того, что я знаю, но… забыла. Вацлав молчит, а потом озвучивает мои догадки.
— Тами, они хотят от тебя информацию. Ты что-то знаешь. В какие грязные игры тебя впутывал Нестеров?
— Вацлав, у меня психогенная амнезия. Меня мучают кошмары. Я что-то видела и, совершенно точно, знаю — но моя психика вытеснила воспоминания. — Как на духу выпаливаю я. Нечего скрывать от мужа важные вещи.
— Я понял, Тами. Ты наблюдаешься у психотерапевта? Психолога? — паркуясь возле большого сетевого супермаркета, спрашивает Вацлав. — Ты не видела раньше водителя той машины? Может, он отдаленно показался тебе знакомым?
— Нет. Наверное, я сама боюсь вспомнить… Выпустить грязь на волю. — Нервно тереблю шарфик, чувствуя, как становится трудно дышать.
— Это неправильно. Ты ведь могла видеть что-то важное? И, почему ты решила, что…
— Потому что все, связанное с Олегом — грязь и мерзость, Вацлав! — парирую я.
— Ладно, иволга, идем. Хотя… ты не иволга, ты шкатулка с секретом, Тами. Но я обещаю тебя разгадать… Или это буду не я — Вацлав Черниговский.
— Идем, Вацлав Черниговский. Ты слишком много говоришь!
Глава 25
Вацлав
Со стороны мы смахиваем на обычную семейную пару: бродим с тележками по огромной территории маркета, переглядываемся и спорим насчет сорта мяса или содержания какао в шоколаде для Сонечки. Моя Тами… Хрупкая иволга, только снаружи кажущаяся слабой и беззащитной. Мне хочется ее пожалеть — погладить по голове, как поранившегося ребенка и залечить боль своей любовью. Заполнить ею, как елеем, невыразимый стыд, который Тами ощущает. А ведь ей гордиться нужно, что она выстояла. Не сломалась от испытаний, а сохранила доброту и сердечность, чуткость и неравнодушие к людям. Я оказался куда слабее Тамилы… Очерствел и оброс чудовищным цинизмом. Кто я, чтобы жалеть ее? Напротив, это Тамила питает меня силой и желанием жить. Она именно то, что так жаждет мое сердце — причал, теплый дом или маяк в бушующем море. И… если Тами не полюбит меня, я ее пойму. Не за что меня любить.
