— Я не могу, мне плохо.
— Поэтому тебе нужно помочь. Давай, преодолей себя, и я отвезу тебя к Лии.
Снова эта Лия.
— Она знакомый врач.
— А что насчет лысого татуированного парня-полиглота?
Я попыталась пошутить, вспомнив, как последний старался завести со мной разговор на разных языках. Не тот случай. Бьорн и глазом не моргнул.
— Он тоже врач, но с Лией тебе будет комфортней.
С кем было мне комфортно, так это с ним, а не с его малознакомыми друзьями.
— Вивиан, — он склонился надо мной, когда я продолжила лежать. — Ты ведешь себя как непослушная маленькая девочка.
— Потому что я именно такая.
Все же он сдался моему откуда ни возьмись ироничному настроению и нескрываемо усмехнулся.
— Тогда мне придется проучить тебя или наказать. Что выбираешь?
Я не успела пикнуть, как оказалась в его огромных руках. Объятия были такими родными, и тело до сих пор помнило, как удобно находиться в них. А если было учесть, что обещание о наказании имело скрытый возбуждающий подтекст, то теперь я не могла не думать об этом.
— Куда ты меня несешь?
— В душ, — ответил Бьорн спокойным ровным голосом.
Он оказался прав. От меня несло за версту, хоть и не произнес этого вслух, но факт был очевиден.
— Надеюсь, ты в состоянии принять его самостоятельно. Но если понадобиться помощь…
Боже, помоги мне.
— Не понадобится.
Бьорн поставил меня на ноги, и я слегка пошатнулась.
— Уверена? — запустил пальцы в мои волосы, и принялся массировать голову в районе затылка, заглядывая в глаза. Если бы я была кошкой, то замурлыкала бы от удовольствия. И если бы он вновь поцеловал меня…
— Тебе хватит полчаса на то, чтобы собраться? — лицо Бьорна освещала улыбка.
Он все еще придерживал меня за голову.
— Двадцать, — я откашлялась, — мне будет достаточно двадцати минут.
— Ладно. Если понадоблюсь — буду за дверью.
Принять душ я успела за десять минут. Мне стало легче, и самочувствие немного нормализовалось. Не на все сто процентов, но ощущалась некоторое облегчение. Все дело было в Бьорне, его словах, ласках, прикосновениях и присутствии в моей жизни. Вытираясь полотенцем насухо, я громко выдохнула, ощущая на себе мурашки, приносящие спокойствие, которые дарил этот мужчина, находясь рядом.
Еще столько же высушивала волосы, поскольку в его доме с феном была проблема. Точнее, проблема была в том, что фена не было вовсе, поэтому тщательно выжимала их полотенцем. Я знала, что, как только выйду на теплый воздух, моя непослушная шевелюра ляжет укладкой сама по себе и примет естественную форму.
Казалось, все стало как прежде. Настроение заиграло красками, я надела желтую легкую юбку и белый топ на лямках, прихватила сумочку светлых тонов, мысленно поблагодарив Мег за заботу о себе. Но ощущение предостерегающей опасности не покидало меня. Внезапно я занервничала на пустом месте, мне расхотелось ехать, и только одно появление Бьорна одержало верх над моей нерешительностью.
Он выглядел настолько привлекательным, что дух захватывало от его близости. В повседневной мужской одежде не было ничего сверх особенного: всегда темные джинсы и такого же цвета футболка, волосы убранные в пучок, солнечные темно-коричневые очки «Рей Бан» и тонкая цепочка на груди с замысловатым кулоном.
Я спускалась вниз по ступенькам на ватных ногах, пока Бьон стоял и с любопытством разглядывал меня. Не ожидала, что он мог улыбнуться и подмигнуть моему невнятному появлению. Все менялось в нем. Он становился более светлым, разговорчивым, постепенно рассеивал мрачные тучи над собой.
Внезапно возникнувшее надоедливое воспоминание о Флойде, что ожидал меня, наряженную в красное вульгарное платье, намеревалось перечеркнуть все в одно мгновение. Стараясь изо всех сил задвинуть подальше прошлое, я сосредоточилась на настоящем.
Теперь я казалась другой, и мужчина рядом был особенный.
— Готова?
Как только я подошла к Бьорну, он прикоснулся к лицу, по обыкновению запустив пальцы в волосы, и заглянул в глаза. За последние сутки этот жест он повторил несколько раз. Видимо, он был его неподражаемым.
Не дождавшись от меня ответа, мужчина приблизился лицом и носом провел моей по щеке. От этого сладкого ощущения в животе все перевернулось. Я полностью расплавилась под его прикосновениями и ароматом, что обволакивал ноздри.
Бьорн медленно и нежно пощипывал губами, касаясь кожи мягкими волосками отросшей щетины, доводя до беспамятства. Его близость вызвала мелкую дрожь в теле, учащенное сердцебиение и давления внизу живота. Он просто целовал — чувствительно и хрупко, остерегаясь навредить или спугнуть. Целовал так, как будто молил о моем разрешении.
Зачем было спрашивать о том, что являлось очевидным?
Я чрезмерно жаждала его поцелуев. Всего, что было сейчас у меня.
В его руках я, наконец-то, ощущала маленькое тихое счастье.
— Ничего не забыла? — не отрываясь от моих губ, поинтересовался Бьорн.
— Если только голову, — которую сам же вскружил.
Закрыв глаза, он попытался продлить общие ощущения, не желая отпускать меня. Так же, как и я его. Обоюдное соединение продолжалось в наших переплетенных руках, и мужчина держал меня так, как будто боялся, что я могу исчезнуть.
— Нам пора, — проговорил он после нескольких быстрых поцелуев.
Выйдя из дома, мы поспешили к машине. Бьорн помог сесть в нее и закрыл дверцу. Мы пристегнулись и вскоре выехали на шоссе, в то время как я не переставала разглядывать его, до невозможности привлекательного мужчину. Сидя рядом, мне хотелось надеяться, что в его глазах, которые смотрели на меня, горел живой огонек надежды на жизнь с ее прекрасным чувством.
Но по неизвестным причинам я занервничала. Доносившаяся из приемника музыка, немного раздражала, и даже довольный расслабленный вид Бьорна не помогал. Дурацкое волнение и необъяснимое предчувствие горечи не собиралось отпускать меня.
— Это хорошая клиника, — начал он, сделав музыку тише. — Не переживай, Лия не потребует документов.
Господи. Уже и забыла, что давно была никем. Тошнотворный комок не переставал давить на горло, и я попыталась сглотнуть его обратно.
— Сначала заедем перекусить, — предложил он.
— Я не голодна.
Бьорн бросил на меня быстрый взгляд и покачал головой.
— Нам необходимо поесть, особенно тебе.
— Ты позавтракай, если хочешь, а я подожду тебя в машине.
— Ладно, — сдался он, затем решительно произнес. — Завтрак отменен. Пообедаем после посещения клиники.
