Я совсем забыла про Пашку, будто его и нет.
— И что он болтал?
— Когда ему пароль устанавливали на компе, он возмущался, что надо что-то сложное придумывать, вот и ляпнул, что они, мол, с невестой таким бредом не заморачиваются. У каждого стоит имя и год рождения друг друга. У тебя пароль от рабочего компа совпадает с паролем в банк?
Я опустила голову.
— Подгадать момент и залезть в твой комп и телефон… да кто угодно мог это сделать, Кать. Ну а перекинуть тебе «бабки» — так это вообще по щелчку.
— Только для Тимура я теперь главное зло. — Перед глазами стоял шеф, который просто сдал меня каким-то хмырям. — Он боится, что подумают на него, что он меня прикрывал, вот и топит.
— Кать, надо бороться! — Инга вертелась на стуле, требовательно смотрела в глаза Козлову, словно он ей был чем-то обязан. Лисецкая выглядела сейчас лет на семнадцать, не больше. — Я хоть под присягой скажу, что Кальянов растрепал твой пароль.
— Спасибо, Инга. Я… правда не надо. Леш, что знаешь про анонимки? Савва считает, что это Пермяков. Серега мечтал оказаться на моем месте. Но у меня все чисто, клянусь! Все договоры я предварительно показывала Тимуру, мы с ним все обсуждали…
— Диля сказала, что, если надо, сама пойдет к акционерам или еще к кому и расскажет, что Тимур все одобрял по тем ценам, которые ты называла. Он же не идиот, мог бы и завернуть все контракты…
— Диля? А откуда?..
— Я ей позвонила, когда Леша сказал про анонимки… он же у нас блатной, да, Лешик? Все знает…
— Она так и сказала? Она не понимает, что Тимур ее сожрет за такие слова?!
— Все она понимает, — очень тихо сказала Инга и внимательно посмотрела мне в глаза.
Я еле выдержала ее взгляд. Мне хотелось сказать, что не надо идти на такие жертвы из-за чувства вины, но промолчала.
— Вполне возможно, что Серега стругал анонимки на тебя, а потом и деньги подкинул, когда понял, что с разбегу не получилось. А Тимур — да он не только тебя, Кать, он любого сдаст, так что не бери в голову.
— Я с ним столько лет… — Голос предательски вздрогнул. — А он… но ведь его тоже тогда…
— Нет, Катя. — Козлов сокрушенно покачал головой. Похоже, он еле сдерживался, чтобы не перейти на свой «стратегический нецензурный». — Он тебя сбагрил Баринову, Савва отвечает за тебя. Да, косяки были при Тимуре, но он не хотел тебя повышать в должности. Так что под ударом не он, а твой приятель.
— Помнишь, я говорила, что Викинга взяли, чтобы сделать генеральным, а Тимура отправить в Испанию? — ввернула Лисецкая. — Похоже, я была права.
— Но Савва мне не говорил, что может подвинуть Тимура! Он не за этим приехал.
Я чуть было не крикнула, что он приехал за мной.
— И тем не менее, Кать, это так. Я точно знаю, что с Бариновым такой разговор вели акционеры. — Козлов придирчиво рассматривал бокал со смузи, который только что поставил перед ним официант. — Не только Серега выиграет, если тебя с позором уволят, но и Тимур, потому что Савва перестанет маячить перед ним, как кувалда. Так, ладно, это все лирика. Но вот если Баринов заставит провести нормальное расследование, тогда шанс есть выкарабкаться. Ради такого дела и наш шеф СБ из отпуска выйдет.
— Да, я как раз обратила внимание, что его сегодня не было, — рассеянно ответила я Лехе. — Господи, пережить бы этот день!
Но, как выяснилось, пережить нужно было куда больше, чем один день. Лишь через две недели мы, наконец, узнали всю правду!
Глава 32
Осенний дождь громко барабанил по раскрытому зонту, я слушала тяжелый стук капель и совсем не торопилась к стеклянной двери, встречающей всех сотрудников и посетителей «Элиота». Я исправно ходила сюда каждый день целых семь лет, за исключением праздников, редких отпусков и последних двух недель.
Меня отстранили, пока шло внутреннее расследование, но это не значит, что обо мне забыли. Я чувствовала, что стоит мне сейчас закрыть глаза, и я снова увижу хмурые лица аудиторов и безопасников, которые гоняли меня целую неделю не только по последним контрактам, но и по всем договорам за пять лет. А в «Элиоте» я и правда не появлялась, сегодня первый день после того, как меня официально восстановили в должности.
Снова первый день.
«Так и будешь стоять?»
Мобильный нетерпеливо пискнул сообщением, и я, откинув зонт чуть назад, подняла голову вверх. Капли дождя тут же оказались на щеках и лбу, но я продолжала смотреть на окно, в котором стоял он.
Савва. Мой Викинг.
«Я люблю тебя». Вряд ли он мог прочитать по губам мое признание, но, похоже, все и так понял.
Я вздохнула и уверенно зашла в здание.
Здесь будто бы и не изменилось ничего. Вот только многих людей я сегодня здесь уже не увижу.
Не будет Сереги, моего заклятого старшего аналитика, который и замутил всю эту историю. Козлов с Бариновым оказались правы — именно Пермяков писал анонимки, которые попадали на стол генерального. Там они и обрели «второе дыхание».
«Привет, ты уже в офисе? Тебя все ждут».
Инга… Она была рядом со мной все эти две недели. Она и Савва. Знаю, Диля тоже хотела, но я не смогла. Наверное, больше уже никогда не смогу посмотреть на нее так же беззаботно и искренне, как раньше. С Лисецкой оказалось проще. Мы поговорили. Точнее, она заставила себя выслушать.
«Да, уже поднимаюсь».
В коридоре знакомые лица…
— Привет, Кать!
— Доброе утро!
— С возвращением!
Я же не могла не бросить взгляд в сторону приемной Тимура. Знала, что его тоже уже нет в компании, но я по-прежнему ощущала его дух. Возможно, всегда буду чувствовать.
Серега и правда писал на меня доносы, не бог весть какая редкость, конечно. Но лишь первые анонимки были его. А вот та, которая заинтересовала наших собственников, оказалась от… моего любимого начальника. Леша Козлов все верно сказал — Тимура бесило появление Баринова и то, как быстро он завоевывал авторитет, шеф увидел в Викинге удачливого конкурента. А тут такая возможность — интрижка с подчиненной, к тому же Баринов чуть ли не в первый же день признался Тимуру, что собирается сделать меня своим замом, только чуть попозже. Остальное было делом техники — дать задание айтишнику Коле, который так любил тусить с Пашкой, перекинуть мне деньги на счет и настропалить одного из акционеров. Хорошо, что их у нас несколько и с ними неплохо ладит Савва.
— Всем привет! — громко поздоровалась я, зайдя в наш кабинет. — Я снова с вами.
На моем столе стояло аж три букета с цветами, но я с радостью смотрела на розу под стеклом, которую мне однажды подарил Баринов. Вот по ней я очень скучала.
— Ура! Катя!
